Вернуть Боярство 15 - Максим Мамаев

на мягкий тон и лёгкую полуулыбку из-под веера, в глазах женщины четко читался приказ. Императрица Всероссийская давно забыло значение слова «отказ»…

— Конечно, ваше величество, — ответил я без энтузиазма и решил напомнить о границах, за которые даже Императору переступать не дозволено. — Если речь не пойдет о Родовых тайнах, разумеется. Некоторые вещи, как вы понимаете, я рассказать не смогу.

Улыбка Императрицы стала на незаметный, почти неощутимый градус холоднее, но заострять внимание на моих словах она не стала.

— Меня всегда терзало любопытство, ещё с первых прочитанных мной строк биографии Петра Романова, реинкарнатора из нашего Рода — а кем ощущают себя такие, как вы? — спросила она. — Тем же человеком, что был в предыдущей жизни, со старыми привычками и прежними привязанностями, воспринимающие новый Род и новых родственников как почти посторонних? Как тех, кто просто предоставил новое физическое тело и кто для них ценен в первую очередь не из-за общей крови, а по причине проявленной заботы в первые, самые тяжелые годы? Ведь не может же быть что взрослый, проживший полноценную жизнь чародей, появившись под новым небом в новом теле, но с грузом старой памяти и прежней личностью вдруг воспылал родственными чувствами к окружающим его незнакомцам, верно?

Признаться, я ожидал какого угодно вопроса, но только не этого. Маги — существа, что превосходят обычных людей во всем. А уж Маги Заклятий и подавно — и потому, несмотря на расстояние в полсотни метров между нами и первой группой чародеев, наш разговор отчетливо слышали. И прекратили общаться, с интересом прислушиваясь, что же я отвечу…

— Гм… Не могу с уверенностью сказать за всех реинкарнаторов, ваше императорское величество, — заговорил я после нескольких секунд молчания. — Не уверен, что процесс возвращения старой памяти и личности происходит у всех одинаково. Скажу лично за себя — до пятнадцати лет я даже не знал, что я реинкарнатор. Я рос, как и любой другой ребенок, с теми же привязанностями, обидами и проблемами, что и остальные. И лишь потом, в пятнадцать, ко мне начала возвращаться память. Потому у меня абсолютно естественное отношение к родственникам. Я любил отца, люблю свою мать, люблю младших брата и сестру…

— Но при этом сокрыл от Рода правду о себе и ушёл из него, — перебила меня Императрица. — Впрочем, учитывая обстоятельства, это вполне понятно… И кем же ты себя ощущаешь? Пожившим жизнь старцем? Молодым мужчиной? Каково это — внезапно обрести память о целой жизни, причем прожитой в ином мире?

— Сложно сказать, кем я себя ощущаю, — пожал я плечами. — Да, у меня есть память о прошлой жизни… Но учитывая, что память вернулась ко мне когда я уже был более менее сформированной личностью, она не оказала на меня такого уж решающего влияния в плане личности. Это как прочитать и выучить наизусть очень длинную и мудрую книгу, наполненную жизненным опытом и поучительными уроками — знать=то ты её знаешь вплоть до каждой запятой, но это отнюдь не означает, что ты живешь в соответствии с выученными из неё уроками. Где-то ты используешь почерпнутую из неё мудрость, где-то поступаешь по своему, потому что не согласен с предлагаемыми ей решениями, в чем-то пытаешься совместить первое и второе, а иной раз даже не вспоминаешь о ней… Так же и с этой памятью, пришедшей из прошлой жизни. Удовлетворил ли я ваше любопытство, ваше императорское величество?

Я ответил намеренно не совсем честно — как раз-таки чем дальше, тем все больше я полагался на опыт своей прошлой жизни. И ощущал я его отнюдь не так отстраненно, как описывал — это был мой собственный, полноценный жизненный опыт. Но если есть возможность убедить окружающих, особенно недоброжелательно ко мне настроенных, в том, что я глупее и неразумнее, чем есть, то грех этим не воспользоваться.

— Отчасти, — кивнула она, игнорирую мой намек на то, что я не горю желанием продолжать разговор. — Скажите, а насколько сильно различаются наши миры? И какое вы занимали положение в своём прежнем?

Однако прежде, чем я начал отвечать, двери в зал вновь распахнулись — Второй Император привел новую порцию гостей. Илнесс Иссарион и Ройдо Ургат вместе с ещё двумя четырехрогими нолдийцами, дети самого Павла Александровича и те, кого присутствующие явно не ожидали здесь увидеть — Федор и Ярослава Шуйские собственными персонами.

— Думаю, дамы и господа, самое время открыть бал! Ваше императорское величество, прошу вашу руку! — обратился к Императрице Второй Император.

И ведь даже не представил новоприбывших… Вечер понемногу перестает быть томным.

Nota bene

Больше новинок на https://booksnew.ru/

Или на нашем телеграмм канале https://t.me/martin_2015