КОМ-8 (Казачий Особый Механизированный, часть 8) - Ольга Войлошникова

мальчишник пообещал? А? Вот нам только приключений-то сейчас всем не хватает! Да? У тебя стопа отросла на половину. У Серго вообще пока культя — но нет! Нам надо устроить феерический праздник, чтоб земля Иркутская вздрогнула — правильно я понимаю? Друг ведь попросил — не откажешь, да?

Сокол подкрутил ус и посмотрел на меня хитро:

— Правильно, Илья. Но ты тоже меня выслушай. Что у князя Михаила Дашкова в избытке?

— Э-э-э, дури? — предположил я.

— Энергии, — выдал более цивильную версию Витгенштейн.

— Этого у него, конечно, в достатке, — согласился с нами обоими Иван. — Но главное — у него много огня. Прямо-таки переизбыток огня! А чего в его жизни мало?

Я задумался:

— Ну… Чего мало… Воды?

— Холода? — в один голос со мной сказал Петя.

Сокол улыбнулся.

— Вот именно. Воды и холода! Льда!

— И чего? Баб снежных лепить будем? Или снежный городок штурмовать?

— Можно ещё с ледяных гор кататься, — задумчиво предположил Петя. — Феерический мальчишник получится…

— Погодите киснуть! — отмёл наши варианты Иван, вскочил и начал бодро прохаживаться перед нами туда-сюда, как это бывало с ним в те моменты, когда в великокняжеском котелке начинали бурлить новые идеи. — Коршун, ты обещал как-то свозить меня на какую-то особенную зимнюю рыбалку.

— Рыбалку? — не поверил своим ушам я. — Натурально — ты предлагаешь устроить вместо мальчишника рыбалку?

— А что? — Иван уставился на нас.

Ох уж эти глаза его, фары красные! Хрен ты разберёшь, с каким выражением он на тебя глазеет!

— Это же совершенно спокойное, идиллическое даже, занятие. А?

— Вот именно! — радостно завопил Витгенштейн. — Что может случиться на рыбалке-то? Тишина, спокойствие, красота!

Я хотел заметить, что князь Дашков явно другого от нас ждёт, но не успел.

— Я предлагаю нам устроить жениху подлёдную рыбалку, — тоном полководца заявил Иван, продолжая вышагивать. — Много льда, холода, воды, ветра. Даже камня на Байкале предостаточно! Каков набор стихий! За жизнь будет рыба отвечать. А? Мне Алексей Аркадьевич обещал познакомить с каким-то своим специальным другом. Говорят, там такая рыбалка, что даже императора не стыдно свозить.

Ну если только императора…

— Я согласен! — тут же высказал свой голос Петя. — Это мне нравится куда больше, чем штурм на дирижаблях и бойня с инками.

Ну если в таком разрезе…

— А что, можно, — согласился я. — Наши дела тут уже почти закончены. Дня два-три подождём, дела регулярам сдадим, потребуем, чтоб господа учёные в своих экспериментах над нами хотя бы роздыху нам предоставили — да и до дому! А там уже будем посмотреть!

Тут примчался посыльный из подгорной лаборатории, Ивана опять на какие-то мудрёные испытания звать. Меня господа учёные почти уже не трепали, проводя какие-то контрольные учёты раз в три дня, а вот Иваном занимались плотно. Сокол пошёл на экзекуции, ворча под нос, а я — в расположение дедов.

СБОРЫ, ПЛАНЫ…

Шёл, честно говоря, в глубокой задумчивости. Неужели Великий князюшко за ум взялся? Подлёдную рыбалку я ему уже с год обещаю. Вот он и пробует объединить несоединимое. Но подлёдная рыбалка в качестве мальчишника? Это прям странно. Чего там батя ему такое императорское обещал? Нет, ежли Алексей Аркадьич чего обещает, то оно конечно… Но очень странно.

Так эта дурацкая мысля и заела у меня в голове, мол: «Ежели папаня обещал, то конечно. Если папаня-то обещал познакомить, то оно…» — с этим и зашёл в казарму — и тут он собственной персоной мне навстречу!

— О, Илюха! Чего, пущают уже по крепости гулять?

— Пущают не пущают — дело десятое.

Я громогласно поздоровался, удостоился похлопываний по плечам, подколок и прочих проявлений истинно мужской приязни.

Деды вокруг деловито собирали вещи. Это же ужас какой, сколько оружия они сюда приволокли. Надо будет как-то их отблагодарить, лично. Чисто от Коршуновых.

— Когда смена-то придёт?

— Так уже, Коршун! Уже пришли! Нам, вишь, собираться велено. Инженерная рота на наше место прибывает. Ты что не заметил?

— Да мне не до разглядываний. Я тут нервные срывы княжеские лечу. И о мальчишниках договариваюсь.

— А-а, тоже нужное дело! — рассмеялись казаки.

— Придержи-ка… — батя скатывал чехол от пулемёта.

Разбитый пулемёт в Голконде остался. Но казак — существо домовитое. Не бросать же хороший чехол, верно?

— Ты-то к своим пойдёшь? Курсантиков-то тоже нынче отправляют.

— Погоди, бать. Пойду, но сперва у меня к тебе вопрос образовался.

— Ну?

— Скажи-ка ты мне вот что: что ты Ивану такое обещал?

— В смысле — обещал? — он прекратил деловитую возню, уперев руки в боки.

— Про рыбалку, — уточнил я.

— А-а! Так бы сразу и сказал. Был разговор. Есть у меня знакомец в Листвянке, устраивает такие рыбалки, не то что княжеские, натурально царские! Он несколько срубов построил и выкатывает их прямо на лёд, на здоровенных полозьях. Дома́без пола. Можно бурить лунки и рыбачить прямо из дома. И в баню можно сходить.

— И прям царский уровень? — для верности ещё раз уточнил я.

— Императорский! — важно ткнул пальцем в потолок отец.

Я оглянулся на собирающихся дедов.

— А пойдём-ка, батяня, выйдем. Тут ещё кой о чём поговорить надо…

Пока я путанно излагал свою идею насчёт отдарка для казачьего обчества, батяня слушал, слушал, а потом перебил:

— Будет тебе праздник. Охоту зимнюю устроим, на волков. У нас такое все любят. А Артёмка мне тут понарассказал, что в Кайеркане, ну там рядом, можно на северных полярных волков поохотиться. Плодятся они там за здорово живёшь. Как начинают оленьи стада сильно тиранить — так на них охота свободная, без билета. Нынче как раз такой год. Вот возьмём мою «Бруснику», слетаем… Говорят, знатные зверюги. Самые крупные из волков, — батяня рассмеялся, — хотя с Багратионом, конечно, не сравнить!

* * *

Посмотрел я с галереи на суетящуюся крепость — одни убывают, другие прибывают, шум-гам-столпотворение! И подумал вдруг: а как же «Локусты»? На Бидарский рудник-то их император-батюшка доставил. А обратно? Щас как окажется, что курсантов пешим строем на курьерском дирижабле домой отошлют — во я в лужу сяду!

Помчался я с этой мыслью, как осой в причинное место укушенный, Фридриха искать. Фридрих нашёлся где надо — недалеко от восстановленного коммутатора, в комнате с пришпиленной