Водный Феникс. Книга пятая - Станислав Алеев

а Олю вновь обозначила для всех заместителем. Очень ей понравилось, как под руководством той мы смогли далеко продвинуться и при этом, вполне возможно, запутав имперцев, которых так и не видно, не слышно. И пусть так и остается!

Следующие полтора дня превратились в монотонную рутину, состоящую из изнурительного марша и коротких передышек. Все здоровые взрослые постепенно сменяли друг друга в упряжах. Даже непоседливый Гюнтер успел потянуть телегу, решив, что это интересная игра. Причем оказался силен ничуть не меньше рослых мужчин. Он и сам на глазах становился крупнее с каждым днем, но вот его сила и ловкость просто поражали.

Усталость людей смешивалась с растущей надеждой. Чем дальше мы уходили от проклятого залива, тем в большей безопасности себя чувствовали. Казалось, что если имперцы не догнали нас в первый день, то уже и не догонят вовсе. А может, они и не гонятся?

Я начала прислушиваться к разговорам спасенных. История нашей битвы, передаваемая из уст в уста, уже превратилась в настоящую легенду. Вариант с духом Мастера, определенно, был фаворитом.

Айрис, шедшая рядом, слышала все это и лишь горько усмехалась, не поправляя их. Она понимала то, чего я тогда еще не осознавала до конца. Этим измученным, потерявшим все людям сейчас была нужна не правда. Им нужна была надежда. Им нужен был герой, в которого можно верить. К тому же, чем больше они сосредотачивались на ее подвиге и чудесном исцелении, тем меньше вспоминали об ужасном маге крови. А это было лучшим вариантом для нас всех. Мы старательно избегали любого лишнего упоминания Симона в любом контексте, чтобы никто не связал его личность с тем, кто на самом деле устроил побоище на берегу залива.

Вечером второго дня Айрис подозвала нас с Олей и Катей к себе.

— Вы трое — настоящее чудо, — сказала она, глядя на нас. — Я видела много талантливых юных магов. Но не помню такой слаженности и зрелости отряда. Такой силы духа. Наставник хорошо вас подготовил.

Она осторожно расспрашивала нас о наших способностях, о том, как мы здесь оказались. Мы отвечали уклончиво, придерживаясь легенды о новобранцах. Катя и вовсе поразила ее, когда сказала, что вообще не обладает никакой стихией.

— Когда мы доберемся до своих, — твердо сказала Айрис, — я лично порекомендую вас для вступления в «Щит Стихий». Ваш наставник не ошибся, нам определенно нужны такие новички.

Эти слова были для меня как бальзам на душу. Признание от одного из лучших бойцов сильнейшей гильдии. Это было то, к чему я стремилась. А получить подобное признание, еще даже не окончив обучение в академии, — похоже на сон.

Жизнь в пути была полна контрастов. Я с иронией наблюдала, как спасенные дети пытались поиграть с Катей и Гюнтером, показывали им какие-то неуклюжие, слабенькие магические фокусы и приглашая в незатейливые игры. Катя же вежливо улыбалась, но в ее глазах читалась скука и некоторая грусть. Возрастом она равна многим из этих детей, но жизнь обошлась с ними по-разному. И во время наших небольших «советов» она наравне общается не только с нами, но и с самой Айрис и ее бойцами.

Были и тяжелые моменты настоящей трагедии в нашем пути. Один из тяжело раненых бойцов Айрис не пережил вторую ночь. Мы похоронили его у дороги, сложив над могилой небольшой курган из камней. На следующее утро появился еще один курган, на этот раз для мужчины из деревни. Это было суровое напоминание о цене, которую мы заплатили. И многие тяжело раненые по-прежнему рисковали не доехать до города, а помочь мы им были не в силах. Но в тот же день случилось и что-то хорошее — Тайрон, главный помощник Айрис, наконец пришел в себя. Я видела, как она сидела рядом с ним, держа его за руку. В их коротком, тихом разговоре было столько тепла и нежности, несмотря на кажущиеся неуместными взаимные остроты, что это придавало силы всем нам.

На третий день мы все уже были на пределе, но полны предвкушения. Торнхольд был близко. Казалось, самое страшное позади. Люди оживленно переговаривались, обсуждая, что сделают в первую очередь, оказавшись в безопасности. Кто-то мечтал о горячей ванне, кто-то — о кружке эля, кто-то — просто о мягкой кровати. Мы все немного расслабились, позволив себе поверить, что наш кошмар подходит к концу.

Пора было и нам решать, как будем действовать дальше. Мы с Олей и Катей шли рядом, составляя план. Симон пришел в сознание лишь дважды и совсем ненадолго. Мы поделились с ним всеми последними событиями, после чего мы немного поговорили, и он вновь отдыхал. Но если в первый день мы боялись и Катя говорила, что его источник в очень плачевном состоянии, то сейчас было заметно, что он определенно восстанавливается.

Также мы не забывали и об алтаре. Каждый день по нескольку раз передавая в него свою ману. По Катиным словам, нам потребуется немало времени и сил, чтобы его наполнить таким образом, но и бездействовать, уповая лишь на помощь аватаров, мы тоже не могли. Каждая чувствовала вину за очередное сокращение срока, отпущенного Симону, и его текущую слабость. И меньшее, что мы могли сделать, — это как можно скорее заполнить его алтарь.

Вдруг Катя, в очередной раз оглядывая окрестности с усилением магического зрения, резко изменилась в лице и замерла.

Ее тело напряглось, как натянутая струна. Глаза, широко раскрытые, смотрели не на саму дорогу впереди, а куда-то немного вбок, в обступивший ее лес.

— Катя? — позвала я, чувствуя, как по спине пробегает холодок. — Катя, что там?

Ее голос, когда она наконец ответила, был тихим, испуганным шепотом, который почти утонул в общем шуме каравана. Но для меня он прозвучал как удар грома среди ясного неба.

— Засада! Маги. В кустах и на деревьях.

— Догоняют?

— Нет. Они впереди! Нас ждут.

Глава 21

(Аня Огнева, в половине дня пути к востоку от Торнхольда)

— Засада! Маги. В кустах и на деревьях. Нас ждут.

Шепот Кати тонул в усталом гомоне каравана, но для меня он прозвучал оглушительнее любого взрыва. Засада. После всего, через что мы прошли. Когда цель была уже так близко… Холодный липкий страх, знакомый по погоням смотрителей, снова попытался сковать тело. Но времени на панику не было.

Я резко обернулась к Оле. Ее лицо мгновенно стало жестким, собранным. Ни следа страха или усталости.

— Что ты видишь? — тихо спросила она у Кати.

— Трое, — так же тихо ответила девочка, не