Будет день - И. А. Намор

притворно всплеснул руками и отступил на шаг назад. – Скажите, господа, что я делаю в компании таких важных особ?

– Может быть, карьеру? – прищурился Мюллер.

– Кто здесь говорит о карьере? – спросил, подходя к ним, Гейдрих. – Ни слова больше, господа, а то вы развратите моего лучшего сотрудника.

– А что он у вас делает? – спросил Небе.

– Не знаю, – холодно улыбнулся Гейдрих. – Пока только проживает по заграницам казенные деньги и спит со всякими шлюхами вместо того, чтобы делать это с законной женой.

– Это приказ? – удивленно взглянул на Гейдриха Баст.

– Да, – кивнул тот. – Хотите, чтобы я оформил его письменно?

– Никак нет! – имитировал «щелканье каблуками» Баст. – Прикажите отбыть немедленно?

– Приказываю отбыть немедленно по окончании приема, – вполне командным тоном «уточнил» Гейдрих. – И находиться в распоряжении жены… В полном распоряжении, я имею в виду, – усмехнулся он, глядя фон Шаунбургу в глаза. – Шесть. Нет, десять дней, – пауза. Усмешка. Оценивающий взгляд. – До полного истощения возможности к сопротивлению. Вы меня поняли, штурмбанфюрер?

– Яволь.

– Хотел бы я знать то, что знает про вас Рейнхард, – задумчиво произнес, глядя вслед Гейдриху, Мюллер. – Но ведь не поделится…

«Монстры…» – покачал мысленно головой фон Шаунбург и, взяв с подноса очень вовремя возникшего рядом с ним официанта бокал шампанского, отсалютовал им сначала Мюллеру, а затем и Небе.

* * *

Шелленберга Баст нашел у стола с закусками в компании нескольких незнакомых штатских и офицеров люфтваффе.

– Добрый вечер, господа! – приветствовал он их полупустым бокалом. – Что если я украду у вас Вальтера минут на пять?

– Себастиан! Дружище! – Шелленберг был явно приятно удивлен, встретив здесь этим вечером старого своего знакомца. – Какими судьбами? Господа, разрешите представить вам Себастиана фон Шаунбурга…

«Бла-бла-бла и бла-бла-бла…»

И в самом деле, все такого рода представления, что называется, «на одно лицо». Рад, не рад, а честь имею, рад знакомству, и прочее в том же роде.

«Сто лет бы вас не знал и не видел!»

– Ну, как вы тут живете, Вальтер? – спросил Баст, когда они остались одни.

– Скверно. Хотите? – Шелленберг достал сигареты и протянул пачку Шаунбургу.

– Спасибо, – кивнул Баст, принимая «угощение». – Что так?

– А разве не так? Вы работаете, Себастиан, – грустно усмехнулся Шелленберг и чиркнул зажигалкой. – Я имею в виду – там. А я… – он предложил огонек Шаунбургу и прикурил сам. – А я просиживаю штаны на Принц-Альбрехтштрассе. Правда, шеф, – он на мгновение поднял взгляд к потолку, обозначая таким образом своего всесильного владыку – Гейдриха, – все-таки заставил меня сдать государственные экзамены. Теперь я дипломированный законник. Каково?!

– Мои искренние поздравления, Вальтер! За это следует выпить! – и Баст, щелкнув пальцами, подозвал одного из официантов, снующих вокруг наподобие неприкаянных душ в чистилище. – Прозит! – он сменил пустой бокал на полный и отсалютовал Шелленбергу.

Они пригубили шампанское и снова посмотрели друг на друга. Шелленберг ведь был достаточно умен, чтобы понять, Себастиан появился здесь и сейчас не без причины.

– В сущности, вы правы, – кивнул Баст. – Я говорящая голова нашего обожаемого шефа.

– Говорите, Себастиан, – чуть улыбнулся Шелленберг. – Я… я умираю от нетерпения. Верите?

– Верю. Задание… – Баст взял Шелленберга под локоть и увлек на балкон. Здесь было холодно и сыро, но не было лишних ушей. – Подробности завтра, в секретариате. Но главное – сегодня, и не спрашивайте меня, ради бога, почему группенфюрер передает этот приказ через меня. Будет желание, спросите. Не будет – оставим как есть.

– Договорились.

– Ну, вот и славно, – Баст затянулся и выбросил окурок в пепельницу, установленную на высокой бронзовой треноге, словно это и не пепельница вовсе, а храмовый светильник. – Вы едете в Рим, Вальтер. Как вам нравится такая идея?

– Пока нравится, – с улыбкой, за которой пряталось нетерпение, ответил Шелленберг.

– Там встретитесь с главой Службы военной информации генералом Роатта.

– Марио Роатта? – переспросил Шелленберг.

– Не знаю его имени, – пожал плечами Шаунбург. – Но первый разговор у вас состоится с генералом, а затем вы будете иметь дело с теми офицерами его штаба, кого он вам укажет. Кроме того, вам придется работать и с людьми из «Отдела Е» Службы специальной информации морского флота.

– Цель? – Шелленберг тоже выбросил окурок.

– Не стойте ко мне слишком близко, – усмехнулся вдруг Баст. – У меня плохая репутация, могут, бог весть, что подумать.

– Я занимался вашей репутацией, – без тени улыбки ответил Шелленберг. – Искренне рад сообщить вам, что ничего, кроме глупостей, в вашем прошлом не обнаружено.

– Спасибо, Вальтер.

«Так вот откуда ветер дует. А я-то гадал, почему я?»

– Итак?

– Ваша цель – сионисты.

– Кто? – явно опешил Шелленберг.

– Сионисты! Сионисты – это… – Баст сделал вид, что удивился.

– Да знаю я, кто это, – отмахнулся Шелленберг. – Я только… Впрочем, шефу виднее. Что я должен с ними сделать?

– Помочь правым сионистам в Палестине. Но, разумеется, руками итальянцев. Нам – по многим причинам – впрямую светиться там не следует. Мы работаем с арабами, а с евреями пусть работают итальянцы. Тем более там рядом… Через море – рукой подать.

– Но в Палестине англичане, – возразил Шелленберг.

– А в Ливии итальянцы. И наш интерес всунуть ногу в эту дверь раньше, чем она захлопнется, и так глубоко, как получится.

– Понимаю, – кивнул Шелленберг. – Понадобятся деньги…

– Подробности вы узнаете завтра, – на этот раз сигареты достал Шаунбург.

Ему было очень непросто вести этот разговор, ведь идею начать разыгрывать еврейскую карту подбросил Гейдриху он сам, имея в виду темные слухи об имевших уже место попытках установить контакты с сионистами в 1933 или 1934 году. Но тогда ничего из этого не вышло, и не случайно. Ну, о чем, кроме всякой ерунды, могут говорить официальный расист и левый социал-демократ еврей?! Сейчас же Баст начинал крайне рискованную игру на тактических интересах сторон, безусловно не зная, – «И кто, скажите на милость, может такое знать?» – к чему приведет этот его во всех отношениях безумный план.

– Подробности вы узнаете завтра, – сказал Баст, протягивая Шелленбергу портсигар. – Но, разумеется, нашим контрагентам по ту сторону моря нужны будут деньги и оружие.

– Деньги и оружие, – кивнул Шелленберг, беря сигарету. Судя по всему, он уже обдумывал детали будущей операции, которая, учитывая характер самого Шелленберга, могла привести к весьма нетривиальным результатам.

– И еще кое-что… – Баст тоже взял сигарету, прикурил от предложенной Шелленбергом зажигалки и продолжил: – Во Флоренции учится сейчас некто Авраам Штерн. Не знаю, что он изучает, но думаю, его нетрудно будет найти, так как в тамошнем университете вряд ли много докторантов вообще и из Палестины в частности. Нам этот еврей интересен не сам по себе, а тем, что он близко