Стратагема несгораемой пешки - Андрей Евгеньевич Фролов

до девяти тысяч пятисот футов. В случае неподчинения вы будете немедленно уничтожены.

— Командир? — на внутреннем канале в переговоры вклинился аль-Арманд. — Мы ждем подтверждения?

— Нет, им предложен выбор. Но я хочу, чтобы ты сообщал мне о малейших изменениях курса.

— Сэр, они пытаются отклониться к северу. «Шутзи Яо» фиксирует попытки связаться с ВВС Альянса и вызвать помощь.

— Предупредительный залп. — Мартин почувствовал, как его снова захлестывает рабочий азарт. Возможно, нечто подобное испытывают и сборщики мебели, и художники, и врачи, но он точно знал — подобное в столь полной мере доступно лишь членам Шахматного Клуба, солдатам будущего… — Явуз, пусть в кабине услышат свист пролетающих мимо пуль…

Актуальное имя: Явуз аль-Арманд. Биологический возраст 29 лет, мужчина, европеоид, предположительно турецкого происхождения. Доминирующий психотип: сангвиникатор, хладнокровен, прагматичен, обладает отличным набором качеств пилота. Специализация: средства передвижения. Дополнительные возможности: отсутствуют. Биоимплантаты: гиро-мозжечок; механические усилители: отсутствуют. Уровень подготовки: Альфа-III. В 2065 году с отличием окончил академию Национального Корпуса Астронавтики ЮАК. Не смог пройти испытательные тесты в Бригаду Колонизации и покинул НАСА. В том же году переехал в Альянс, где и был завербован Шахматным Клубом. С 2067 года выполняет работы по свободным контрактным договорам для Статусов Альянса и Восточной Европы, зарекомендовал себя наилучшим образом. Ранений не имеет. Общая оценка эффективности по совокупности показателей: 86 %.

…Аль-Арманд не стал ничего уточнять. Под брюхом «Пустельги» загудело, тревожно заворочалось, а затем камеры на носу машины озарила вспышка — нитки пулеметных очередей устремились к лайнеру, прочертив небо прямо перед его кабиной. «Аирбас» вздрогнул, будто просыпающийся кит, и вернулся на прежний курс. Его высота стала падать, как и скорость. Транспорт пешек, как прицепленный на невидимом тросе, с точностью до дюйма повторял маневры «А-450».

— Они одумались, сэр. Была произведена еще одна попытка выйти на защищенный канал ТрансСтата, но теперь эфир чист.

— Благодарю вас, мистер аль-Арманд. — Мартин улыбнулся, затягивая липкие отвороты перчаток. — Я отключаюсь от системы внешнего наблюдения, но прошу извещать меня о любых попытках вражеского экипажа осложнить нам задание…

Он переключился на оперативный канал, заметив, что шлемы надели все, кроме Варгаса.

— Джентльмены. Дилижанс подан, пора его грабить… — Он приподнял забрало, не торопясь начинать герметизацию. — Тайпан? Тебе выслать отдельное приглашение?..

Мексиканец не смотрел на командира. Он вообще не смотрел никуда, кроме как в недра шлема, который держал между колен, словно действительно собирался в него блевануть. Щеки пенса побелели. Щетина, из которой он в последние сутки смастерил разухабистую бородку, ярко выделялась на фоне бледноты. Наконец он кивнул, выдохнул и решительно надел шлем.

«Пустельга» ускорила снижение, зависнув над самолетом противника. Расстояние между машинами сократилось до пятидесяти пяти ярдов. Убедившись, что в командный спатиум подключились все его пешки, Мартин дал сигнал начинать и первым поднялся с места.

— Начинаю декомпрессию салона, — отчитался аль-Арманд.

В головах закружилось, а ворвавшийся внутрь холодный воздух чувствовался даже через плотную ткань комбинезонов. Четверо мужчин, держа на весу здоровенные доски для экстремального планирования, выстроились у аппарели, пристегиваясь к «Экстремумам». Когда высота достигла девяти с половиной тысяч футов над уровнем моря, задний отсек многоцелевика распахнул пасть.

Вспомогательные двигатели «Пустельги» сейчас же выдвинулись из корпуса и зашипели, выравнивая армейскую машину. Несмотря на то, что координация производилась через шлемы и комспат, Фаусто, стоявший первым, по старинке поднял к потолку оттопыренный большой палец правой руки.

— Пойми меня правильно, compañero[24] Фаусто, — успел вставить Тайпан, когда здоровяк шагнул к выходу, — но если ты расшибешься о воду, это тоже будет частью плана по избавлению мира от зла?

Темнокожий усмехнулся так, что вздрогнул не только Кольт, но и сам Данст. А затем прижал доску к груди и растворился в пустоте. Следом за ним в холодное зимнее небо выскользнул сам Варгас. Затем на воздух лег Джастин, последним борт покинул сам Мартин. «Пустельга», избавившись от груза, резко скакнула вверх, затворила аппарель и пристроилась к «Аирбасу» в правый верхний пеленг.

Вспыхнули точки двигателей реактивных досок. Пенсов завертело, но в считанные мгновения все они выровнялись и начали пикирование к лайнеру. Показатели внутри шлемов разразились множеством обновленных данных, бортовые терминалы помогали корректировать курс и подсказывали верный угол падения.

Четыре черные тени, похожие на странных птиц, стремительно снижались к серебристому телу авиалайнера. Мартина ударило в голову, запрокидывая и грозя сорвать, но он подстроился в поток и включил двигатели на полную мощность. Аль-Арманд парил вне поля зрения, но пулеметы «Пустельги» не сводили прицела с хвостового оперения объекта.

Вцепившись в гладкий пластик реактивных досок, пешки один за другим приближались к летающему гиганту, покорно ожидавшему своей участи. Варгас отстал, но о помощи не просил, и лишь слышалось на общей волне его напряженное сопение.

Стараясь не угодить в реактивный след двигателей «А-450», Данст как можно сильнее распластался на «Экстремуме», перестав смотреть вперед и ориентируясь только на показатели боевых терминалов. Волны воздуха одна за другой били в днище его доски, норовя перевернуть, завертеть, отшвырнуть дерзкого муравьишку, осмелившегося летать на сухом листке.

Завихрения за кормой лайнера, пробивающие плотную ткань струями ледяного душа, еще немного повертели Доппельгангера, едва не опрокинув. Рванули вверх, снова в сторону, чуть-чуть не столкнув с доской Кольта, а затем «Экстремум» все-таки прорвался сквозь дикие удары ветра, сработали магнитные замки и тот плотно припечатался к фюзеляжу самолета. Через несколько секунд остальные пенсы, словно атакующие кита прилипалы, зафиксировали свои аппараты на его железном теле.

Мартин перевел дух. Ему хотелось хохотать, плакать и петь. Его подташнивало и морозило, но он не позволил эмоциям захлестнуть сознание, с кристальной четкостью осознав, насколько рискованный и смелый план они решились осуществить. И осуществляли.

Испугаться еще будет время — или в минуты падения в море, или на базе, подняв бокальчик вина в честь успешной операции. А пока он убедился, что Кольт, Варгас и Сантейро тоже вцепились в ледяную поверхность борта мощными магнитными фиксаторами, теперь медленно подползая к аварийному выходу на нижней палубе гиганта.

За ярко освещенными иллюминаторами многоэтажной летающей громады суетились тени. Заставив себя оторвать руку от держателя на доске, Мартин дотянулся до смарткома, вводя новые данные. На изнанке его шлема вспыхнули скорректированные пунктирные линии и рекомендации по скорости перемещения. Сдвинув острый нос доски на несколько градусов влево, он рывками двинулся вперед. Ускорение, во время которого магниты ослабляли хватку, бросок, фиксация. Ускорение…

До контура, очерчивавшего вход, первым добрался