Александр Афанасьев - Время героев ч4

— Никому ничего не говори! И как что — падай с кровати на пол, и все!

Я не знаю — понял Павел то, что я ему сказал, или нет — но он уже бежал к воротам и к ожидавшему его британцу.

Выждав несколько минут — в любой момент ворота могли открыться, выпуская поисковую группу, пулеметчик мог открыть огонь на подавление по лесу — начал отползать и я.

Ночь на 22 июля 2012 года

Британская Канада

Лес

— Двадцать шесть человек… — задумчиво сказал Ругид.

— На нас играем фактор внезапности.

— Так-то оно так — но его не будет, пока мы будем пробивать забор. И дверь.

— Это самоубийство.

— А вы что предлагаете?

— Ночная атака с вертолетов. Десантирование по тросам. Видите — веранда и на третьем и на втором этажах. Мы можем забросить бойцов прямо туда.

— Это ночью то? — усомнился один из морпехов

— Сержант, я своими глазами видел занятия русских штурмовых групп на полигонах. Если североамериканские морские пехотинцы не могут такого…

Полковник Ругид предостерегающе поднял руку, чтобы не было скандалов. В морских пехотинцах сидит бравада и показуха и для них — нет ничего хуже такого обидного сравнения

— Знаете, что я думаю, сэр — сказал Вермеер

— Что?

— На этот большой двор прекрасно сядет Эй-Айч шесть с шестью бойцами. И еще место останется.

— Черт, у нас его нет.

Да, Дефендера у нас точно нет.

— Парашютный десант?

— Откуда…

— Тогда вариант наземного вторжения. Зарядом пробиваем стену и…

— Не забывайте — вставил я — что стена может быть из армированного бетона, да еще и дополнительно укрепленная. Это тебе не дверь, ее так не пробьешь.

— Черт…

— Два вертолета. Сброс по тросам — и мы разом доставляем людей в стратегически важную точку, на второй этаж. Быстрее — никак не получится, только так.

— А если там стекла укрепленные?

— А вот их как раз — и можно пробить небольшим зарядом. У нас ведь есть Блейд, верно? Им и пробьем.

— Хорошо, а пулеметчик?

— Заранее выводим на позицию снайпера. С одной — единственной задачей. Потом подбираем — по тросу.

— Опасно — вторжение с одного единственного направления. Вдобавок, если периметр остается целым — мы не оставляем себе ни единого шанса на экстренную эвакуацию. Если вертолет собьют — мы окажемся в ловушке.

— Стоп. Хеллфайры.

— Пробить забор?

— Именно! Ракетой пробить забор — не выдержит никакая арматура, это все-таки противотанковая ракета. И наступать — с двух направлений.

— Может выдержать.

— Тогда — будет вторая ракета, вот и все. Как вы и говорили — один вертолет идет как транспортный, второй — как канонерский. Транспортный доставляет десант, канонерский — прикрывает огнем. Потом уходим — в том числе и на канонерском, у него будет запас по грузоподъемности.

— Хорошо. Этажи?

— Ружьями вскрываем. Заряды взрывчатки — на крайний случай. Разбиваемся по группам и чистим. Самое главное, у нас будет человек или два на втором этаже, он сможет блокировать комнату с заложниками, удерживать британцев в коридоре и дать нам хотя бы несколько минут времени на прорыв и зачистку.

— А если не удастся десантировать. По любой причине?

— Тогда, джентльмены, надо собирать штурмовые лестницы. Но на второй этаж — нам надо попасть раньше, чем даже на первый, по-любому. Я не исключаю, что нам даже не нужно будет полностью чистить второй этаж — если мы, к примеру, сумеем поднять заложников в корзине, которая используется для спасения сбитых летчиков — то на этом наша миссия закончена. Остается только отход.

— Рискованно.

— А у нас нет иного выхода…

Ругид подумал

— В конце концов — вы подвергаете риску своих людей, не наших. У кого-нибудь есть что добавить?

— Сэр — спросил один из морпехов — может, использовать газ?

— Не пойдет, Донатас. Траванем сами себя. Вдобавок: если мы используем газ, у нас не будет чистой линии прицеливания. В ситуации с заложниками это опасно. Нет, не пойдет. Еще?

Больше предложений — не было.

22 июля 2012 года

Британская Канада

Торговец цветами узнал меня. Улыбнулся.

— Самый лучший, да, мистер?

— Самый лучший, какой только найдется в этом городишке…

С букетом цветов — ослепительно яркими, красными розами — я занял стратегическую позицию рядом с деревенским супермаркетом на два этажа. Я побрился, привез себя в порядок — и вообще выглядел этаким… испанцы назвали бы macho, русские — хлыщом. Иногда все же — лучше пользоваться не русским языком, слово «хлыщ» у нас имеет негативный оттенок.

А вот… вот, кажется и машина. Та самая, черная, Акадиан. Я заметил, что несколько человек не занимаются никакими делами, а просто смотрят на меня с разной степенью любопытства. Интересно, с чего бы это.

Машина припарковалась — недалеко от меня.

О черт…

Из машины, на которой ездила Моника — вышел какой-то тип. Явно — не просто так… сукин сын! Ублюдок.

Тип этот смотрел на меня, прямо на меня — и я понял, что он точно знает, кого здесь ищет. Тем более что я торчу тут как дурак с цветами.

А ведь лучшая защита — это нападение.

Я решительно пошел вперед.

— Эй, ты! Козел!

Тип явно не ожидал такого.

От тридцати до сорока, крепкий — не перекачанный, а именно крепкий. Типичные для британца бледно-голубые глаза и безвольная линия подбородка. Явно из аристократов — я сам аристократ, и аристократа угадаю.

— Ты кто, черт возьми, такой?

— Что, сэр? — спросил англичанин, сбитый с толку

— Это не твоя машина, парень! — напирал я — я это знаю.

Глаза британца начали темнеть от гнева

— Ты прав, парень. Это машина моей жены!

— Жены… — я саркастически усмехнулся — что-то я не увидел кольца.

Первый удар врезался мне в подбородок, от второго я ушел, но на вид — не слишком умело. Рукопашный бой никогда не был сильной чертой русских, и мне он не особо давался, я не был в нем специалистом — ни в рукопашном бою, ни в ножевом. Как говаривал один наш преподаватель — автомат Калашникова для войны, а дрыгоножество всякое — только для потасовки. Тем не менее — постоять я за себя мог — только мне не это было надо.

Англичанин снова попытался пробить меня боксерским ударом — я уклонился и подставил плечо. Еще удар, снова вскользь, еще… падай!

Так… а вот это уже недостойно аристократа. Это кто же научил тебя упавшего противника ногами бить? А больно прилетело.

— Э! э! Стоять!

Со всех сторон к нам бежали люди, кто-то уже держал англичанина за руки. Мне протянулась рука помощи, мозолистая и крепкая, я неуверенно поднялся, стараясь показать всем, что не совсем пришел в себя.

— Еще раз пристанешь к моей жене — убью, козел! Слышишь меня? Убью!

Ну да, конечно.

— Разошлись! Разошлись!

— Ты врешь, гад! Пустите! Да пустите!

Какой-то мужик, по виду работяга встал передо мной.

— Остынь, парень — веско и миролюбиво сказал он

Краем глаза я заметил Майка. Двадцать пять метров, наблюдает. Опасно… у него пистолет с глушителем, снайперская винтовка в машине, и показать знак я не мог — британец наверняка знает жестово-символьную связь и поймет, что это такое.

— Чертов ублюдок! Козел!

Англичанин сел в машину. Резко сдал назад, чуть не спровоцировав ДТП. Нажал на газ…

— Сволочь!

— Остынь, парень. Все нормально…

— Это кто такой?

— А черт его знает… Мы его никогда не видели, парень. Это из-за той женщины, да?

— Ну да… черт, он ей не муж!

— Муж — не муж… Бабенка богатая, сразу видно. А ты — с места и в карьер, парень. Так нельзя, можно и на нож налететь.

— Как бы я его… Пойдем, выпьем что ли?

— Угощаешь? — моментально оживился работяга

— А то… Я же деньги приготовил. Надо куда-то девать…

— Вот, это правильно. Это дело…

Майк ждал меня в Фарго. На заднем сидении, накрытая одеялом лежала бесшумная снайперская винтовка, под сидением — был короткоствольный автомат, я сам там его крепил. Взгляд у него был настороженный.

— Что произошло, сэр? Облажались?

— Нет… дай аспирина.

Я выпил сразу две таблетки. Запил глотком колы.

— Парень решил разобраться с ухажером своей жены. Вот и все. Он не просек. Просто набил морду.

— Может и просечь.

— Может. У нас этот день и завтрашний. Не больше. Поехали.

Любовь, любовь… что ты делаешь с людьми. Виконт де Вальмонт, служивший в северной Ирландии, в Британской Индии, побывавшей в Персии во время замирения — по определению не мог быть глупым и доверчивым человеком, иначе бы он не выжил в схватках с ИРА, подпольными сетями исламистов и русскими. Однако — в данной ситуации он повел себя так, как повел бы себя первокурсник, пораженный недугом. Как в детском саду — вместо того, чтобы насторожиться от попытки установить контакт с охраняемым лицом, вместо того, чтобы тихо проследить и проанализировать, что происходит — он решил действовать напролом. Потому что он не думал, его мозг был поражен болезнью и отключился.