"Фантастика2025. 194". Компиляция. Книги 1-27 - Алекс Холоран

научных журналах. Нет, похож, конечно, но… «Вживую» он был гораздо моложе, будто только-только окончил академию. Если бы я не знала обо всех его заслугах в мире целительства, то подумала бы, что передо мной вчерашний студент, не имеющий вообще никакого опыта.

Спохватившись, я начала рассказывать. Не упуская никаких деталей. Лишь чуть смягчила упоминание о том, после какого именно происшествия у Реми повысился уровень. Но судя по тому, как Уильям посмотрел на меня, он и так всё понял.

Пока он слушал меня, то хмурился, но стоило ему перевести взгляд на притихших ребят, как мужчина улыбнулся и подмигнул близнецам:

– Что? Страшно?

Риан прикусил губу, а вот Реми кивнул, при этом опустив глаза.

– Это нормально, – отмахнулся Уил, поднимаясь со своего места, – не боятся только глупцы.

– Бояться – это трусость, – буркнул Риан, глядя на доктора исподлобья.

Ребята разительно отличались друг от друга. Не внешне, конечно, а по характеру. Словно и не были близнецами.

Уильям коротко усмехнулся:

– Страх, если хотите знать, индикатор нашей нормальности. Он предостерегает нас от необдуманных поступков. Если бы люди не боялись, то мы бы давно все вымерли.

Риан поджал губы, но промолчал.

– Итак, давай-ка я посмотрю, – мужчина безошибочно подал руку Реми и тот, что удивительно, протянул в ответ свою маленькую ладошку.

Уил не стал укладывать его на кушетку, напротив, принялся сканировать его вот так сразу, без уговоров и уверений, что это совсем не больно. Воздух в кабинете будто бы стал гуще, тяжелее, и я почувствовала чужую силу – полноводную, словно весенняя река, и в то же время, спокойную, умиротворяющую.

Не прошло и пары минут, как доктор легонько подтолкнул мальчишку в сторону и попросил:

– Укладывайся, давай, я уберу последний узел, который причиняет тебе боль, и займусь твоим братом.

Узел? Боль?

Я неосознанно сделала шаг вперёд, и открыла было рот, но Фокс опередил меня:

– Всё хорошо, присядьте пока.

И я опустилась на стул, словно подкошенная. В голове не укладывалось, что мальчишка всё это время испытывал боль, а я этого не заметила. И он тоже не признался!

– Вам, может быть, укольчик? – Уил, пока Реми укладывался на кушетку, посмотрел на Илиаса, так и стоящего у стены, и тот, вполне ожидаемо огрызнулся:

– Нет, с-с-пасибо.

И почему я даже не удивлена?

– Как знаете, – доктор равнодушно пожал плечами, но в глазах его, при этом, прямо читалось: «Какой болван!»

Вот! Хоть кто-то согласен со мной.

Реми улёгся и Уил сосредоточился на нём. Но как бы я не следила, не уловила тот момент, когда он распутал тот самый узел. Лишь услышала, как зашипел мальчишка, а доктор весело ответил ему:

– Вот и всё.

– Всё? – с опаской уточнил Реми.

– Ага, – кивнул Уил, – теперь второй.

Осмотр Риана занял чуть больше времени, когда же всё было завершено, то он вручил мальчишкам по огромному леденцу на палочке и подошёл ко мне. Взмахнул рукой, отгораживаясь от близнецов пологом тишины и произнёс:

– Очень тонкая работа, вы молодец, – его похвала оказалась для меня слишком неожиданной и приятной, что уж сказать. Я почувствовала, как лицо запылало. Но, пересилив смущение, спросила:

– А узел?

– Он был совсем маленький, и вы его не заметили только из-за отсутствия опыта, а так, повторюсь, очень достойная работа. Не каждый справился бы так, как это сделали вы. Не хотите потрудиться под моим руководством?

Моя челюсть натуральным образом упала на пол. Мне, что, послышалось?

– Я… – произнесла с трудом и замолчала. За спиной послушалось, как Илиас переступил с ноги на ногу и выдохнул – тихо и протяжно, но в этом выдохе было что-то ещё, помимо мучающей его боли… Недовольство? Хотя, собственно, как выдох может быть недовольным? Понятия не имею, но я почему-то ощущала именно эти эмоции, принадлежащие нашему новому и весьма упрямому директору.

Сосредоточившись на Уильяме, который всё ещё ждал от меня ответа, глядя своими светлыми глазами слишком внимательно, поджала губы и приготовилась отказаться. Поступи это предложение месяца три назад, я бы с удовольствием ухватилась за эту возможность. Да что там! Мне и сейчас хотелось согласиться, но… Это означало бы, что мне вновь предстояло вернуться туда, откуда я сбежала. Предстояло встречаться с теми, с кем встречаться совершенно не хотелось. Видеть в чьих-то глазах жалость, в чьих-то злорадство, в чьих-то непонимание… И абстрагироваться от этих взглядом я вряд ли смогу. Не научилась ещё.

Впрочем, несмотря на все «но», я понимала, насколько заманчиво предложение Фокса. Да любая бы на моём месте не просто бы согласилась, а прыгала бы от счастья.

– Я не смогу оставить детей, – произнесла, выдавив из себя беззаботную улыбку. Внутри же всё горело от осознания, что я отказываю самому Уильяму Фоксу. Услышала бы меня Анна, в порошок бы стёрла, не иначе.

Мужчина вздёрнул бровь:

– То есть, вы отказываете? – «мне» не прозвучало, но оно так и повисло в воздухе. И я почувствовала себя как никогда глупо.

– Простите, – хрипло, будто бы с едва сдерживаемой злостью, бросил Илиас, напомнив о себе, как нельзя кстати. – Может быть, вы скажете нам, что с мальчиками?

Уильям посмотрел на него и усмехнулся:

– А вы, дорогой мой, сели бы уже, вряд ли мы с этой милой девушкой сможем поднять вас, если вы рухните на пол.

Бывший боевой маг, так трепетно лелеющий свою гордость, натуральным образом заскрежетал зубами. Так, что я всерьёз забеспокоилась, как бы он их себе не сломал от натуги.

– Со мной. Всё. Нормально, – чеканя слова, процедил директор.

Но и я, и Уильям прекрасно знали, что это ложь. Его боль была такой, что даже я чувствовала отголоски, что уж говорить о Фоксе.

– Как знаете, – отмахнулся доктор, явно не желая уговаривать ещё и взрослого мужчину. Пожалуй, ему хватало упрямства маленьких пациентов, чтобы взваливать на себя и эту обузу. – По поводу мальчиков, – тут он обернулся, глядя на близнецов, которые уже спрятали за пазуху леденцы и посматривали на нас, хмурясь и силясь разобрать хоть слово. – Случай неординарный. Обычно, если в этом возрасте неожиданно повышается степень магии, возникают побочные явления. Проблемы с сердцем самые частые. Ещё невозможность контролировать силу и предрасположенность к спонтанным выбросам, но у мальчишки нет ничего из перечисленного. И из того, что я не