"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 - Никита Киров

Черт, что-то я заговариваться начал — не иначе как от усталости.

Так, взбодрился, вспомнил сиськи Таньки, злобную моську Светы и загадочную Кристины — и вперед. Помирать мне рано — меня ждет еще столько интересного…

Глава 21

Спуск в катакомбы под Мертвым Градом был не просто дорогой — это было словно падение в глотку гигантского дракона. Каждый маленький шаг вперед давался ценой крови, пота и последних капель магии. Своды низких, выдолбленных в черной скале туннелей давили, как могильные плиты. Воздух был густ от серой пыли и нового, удушающего запаха — сладковатой гнили и озона, смешанных с железным душком свежей крови. Моей собственной, сочившейся из многочисленных царапин на лице и разбитых кулаков.

Твари… Их было больше. Гораздо больше. И они были… разумными, иными, будто чьей-то неведомой силой выдернутые из своей реальности и перемещенные в эту с одной целью — убивать. Не просто охотники или слизни. Здесь, ближе к Источнику, рождались кошмары иной категории. Тени, материализующиеся прямо из стен, с когтями из сгущенной тьмы, оставляющими на камне дымящиеся борозды. Летучие твари с кристаллическими жалами, выстреливающие сгустки чистой, искажающей реальность энергии.

Я отбивался. Ледяные Клинки резали тьму, Теневые Удары испепеляли кристальных мух. Серую пелену я не включал — эфира она жрала очень много. Раньше я этого как-то не замечал, а вот сейчас, когда прежде казавшийся безграничным источник вдруг показал дно, это стало очень заметно.

Каждый бой изрядно выматывал. Каждый щит, поставленный против очередного энергетического удара, заставлял меня трястись от боли. Но я упрямо двигался вперед, спотыкаясь, опираясь на скользкие стены, чувствуя, как дрожат ноги от усталости, а в висках стучит молот обезвоживания и истощения. Блокнот с серебряными страницами казался свинцовой гирей в сумке.

Отдохнуть… Мысль столь сладкая и предательская. Сесть бы и прислониться к стене. Закрыть глаза. Хотя бы на минуту. Но я знал — если засну здесь, то больше не проснусь. Либо твари найдут беспомощную добычу, либо само безумие Пустоши, этот вездесущий гул, вползет в спящий разум и сожжет его дотла.

Я кусал губу до крови, болью прогоняя дурман усталости. Девчонки… Отец… Империя… Их образы были тусклыми огоньками свечей в кромешной тьме, но я цеплялся за них, черпал в них силу. Вперед. Только вперед. К центру. К Разлому. К ответам, которые теперь пахли не просто тайной, а апокалипсисом.

Жалел ли я, что сунулся сюда? Да ни хрена! Ведь тут столько интересного. А усталость и все прочие негативные проявления как-нибудь переживу. Мне превозмогать не в первый раз и, думаю, не в последний. К тому же это проклятое любопытство, будь оно неладно, что настырно гнало меня вперед!

Я даже иногда улыбался, уже представляя себе, как вытянутся лица у отца и императора, когда я вернусь и все им расскажу, покажу и дам потрогать. А потребую за это, пожалуй, бассейн с пышногрудыми красотками и кучу бухла. Хотя нет — мои дамы крайне ревнивы и могут прибить ненароком. Но я придумаю что-нибудь — может, отпуск или какое иное мероприятие, не связанное с риском для жизни.

Туннель расширился, выведя в огромную пещеру явно естественного происхождения. Своды ее терялись в темноте, где-то высоко. Посередине — странное образование: нечто вроде озера или ямы, заполненной не водой, а медленно пульсирующей темно-лиловой энергией, от которой шли рябью искажения воздуха. Источник? Но мой взгляд скользнул мимо него, прикованный к дальнему краю этой энергетической бездны.

Там были люди. Четверо. В том же камуфляже Нормандской империи. Старомодном, почти не изменившемся за столько лет. Я вспомнил, что видел как-то их изображения на картинках в книгах по древней истории — ну прямо один в один, лишь с незначительными изменениями.

Они совершенно точно были живыми. Но… Как будто парализованными. Они замерли в разных позах, лежали или сидели, прислонившись к скале, а их тела окутывало мерцающее лиловое сияние — явно магические оковы. Глаза их были широко открыты, полные нечеловеческого ужаса, рты кривились в беззвучных криках. Они видели. Слышали. Понимали. Но не могли пошевелиться.

И причина их ужаса сидела рядом. Три Твари.

Они не походили ни на что, виденное мною здесь ранее. Все размером с медведя, но строением — пародия на пауков и скорпионов одновременно. Хитиновые панцири цвета запекшейся крови, мерцающие темной энергией. Множество глаз, горящих холодным интеллектом и голодом. Длинные, сегментированные хвосты с шипастыми наконечниками.

И главное — аура. Давящая, леденящая волю аура чистого, концентрированного Зла. Они были не просто сильны. Они были элитой этого ада. Стражами Источника.

Одна из тварей неторопливо, с отвратительным чавканьем, пожирала одного из пленников. Человек был жив. Его глаза, полные невыразимых мук, встретились с моими. В них не было надежды. Только немой вопрос — за что? И бесконечная боль.

Тварь отрывала куски живой плоти, не спеша, словно смакуя. Остальные пленники смотрели, их парализованные тела не двигались, но сознание билось в невидимых путах от ужаса.

Что-то во мне сорвалось.

Усталость. Страх. Разумные доводы о том, что против ТРЕХ таких монстров у меня нет шансов, что я на исходе сил, что нужно отступить, найти другой путь… Все это испарилось. Сгорело в одно мгновение в топке белой, всепоглощающей ярости. Ярости за эту несправедливость. За эту немую агонию. За то, что твари смеют так обращаться с людьми. С живыми людьми!

— НЕ ТРОНЬТЕ ИХ! — рев, сорвавшийся с моих губ, был нечеловеческим. Голосом самой ярости. Голосом последнего защитника человечности в этом аду.

Я не думал. Не планировал тактику и стратегию. Я просто бросился вперед. Вся оставшаяся во мне магия, вся воля, вся безумная ненависть к этому месту выплеснулись одним чудовищным заклинанием. Не Ледяное Сердце. Не Теневой Удар. Я вскинул руки, и пространство между мной и пожирающей человека тварью взорвалось.

Это был Гнев Нави — запретное заклинание, которому меня научил отец, предупреждая, что оно выжигает душу. Ужасный черный столп чистой, недифференцированной магической энергии, смешанной с моей яростью, ударил в тварь и в скалу за ней. Казалось, темное солнце родилось в пещере.

Пожирающая тварь взвыла — звук, от которого кровь застыла в жилах. Ее хитиновый панцирь треснул, как яичная скорлупа, почернел и начал испаряться.