Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

Мы много разговаривали. — Губы Тристана тронула улыбка. — Первое время после обращения я не мог рисовать, и это меня пугало. Стены ты, конечно же, тоже помнишь. Но он говорил, что отчаиваться не нужно, и все пошло на лад. Не плачь, Терпсихора.

Он взял сестру за руку и поцеловал ее запястье. Терри всхлипнула.

— Однажды ко мне заглянул доктор Родман, — продолжил брат. — Я не видел его больше двух месяцев и был очень удивлен тем, как он изменился: побледнел, под глазами появились темные круги, двигался как смертельно больной человек. Мы завели странный разговор. Он хотел, чтобы я нашел его дочь, ребенка женщины, с которой он жил здесь, в Треверберге, до брака с Велурией Родман. После рождения девочку отдали в приемную семью. Он следил за ней издалека, посылал деньги, умудрялся доставать ее фотографии. Когда я увидел один из снимков, то сперва решил, что у меня помутился рассудок.

— Это была я, — закончила Терри. — Это было мое фото, да, Тристан?

Брат кивнул.

— Твое. Доктор Родман сказал, что мы можем объединить усилия, и тогда у нас больше шансов на успех. Разумеется, я согласился помочь, но при условии, что это будет нашей маленькой тайной. — Тристан усмехнулся. — Маленькой. Если бы кто-нибудь знал, во что это выльется в итоге.

— Так… отец ничего не знал?

— Нет. Об этом не знает даже твоя настоящая мать.

— А почему доктор Родман ей ничего об этом не рассказывал?

— Ну как же. Уважаемый ученый с кристально чистой репутацией. И вдруг — ребенок, рожденный вне брака. Почему твоя мать не захотела тебя воспитывать — это вопрос другой, и его нужно задать ей.

Терри расправила тонкие кружева, украшавшие декольте сшитого Эльваром платья.

— Значит, я — дочь Альберта Родмана, — сказала она. — Альберта Родмана — и…

— … и Девины Норвик. По крайней мере, так она называла себя раньше. Я ее не видел — и, надеюсь, не увижу.

Ее рука замерла на груди, и Тристан бросил на нее короткий взгляд.

— Что такое?

— Девина Норвик? — Она растерянно посмотрела на брата. — Женщина, с которой доктор Родман жил в Треверберге? Мать Ларри?..

— Да, Терпсихора. Вы с Лариэлем Родманом — родные брат и сестра.

— О боги. — Терри в изнеможении прикрыла глаза. — На сегодня откровений достаточно. Мне нужна горячая ванна с пеной и ароматной солью.

Тристан встал и помог сестре подняться.

— Ты примешь ее в компании мистера Родмана? Мысли об инцесте тебя возбуждают?

— Прекрати! — возмутилась Терри. — Это не инцест! Ты за эти несколько минут наговорил мне столько, что голова кругом… Почему я не помню своего прошлого? Как вы меня нашли? Где?

Брат пожал плечами.

— Мы воспользовались услугами нескольких частных детективов, и твои следы обнаружились в Восточной Европе. В следующий раз я увидел тебя в одной из палат, которые находились в здании тогдашней папиной лаборатории. Ты спала после обращения. Я сказал отцу, что ты похожа на нее, имея в виду твою настоящую мать, но он проигнорировал эту фразу. Вот тут-то до меня и дошло, что он и понятия не имеет, кого обратил. Что до твоей памяти — думаю, здесь поработал доктор Родман. Он создал такое количество психотропных препаратов, что мог бы начисто стереть память целой армии. Большинство лекарств, которые мы даем пациентам в рамках восстановительной терапии — его творение.

Терри устало потерла лоб тыльной стороной ладони.

— Что же, понятно, от кого у Ларри такие склонности.

— Не хочешь узнать, кто убил этих людей в Ночном квартале, сестрица?

— Нет. Руководство закрыло дело, а меня это не будет волновать целую неделю, потому что начальство пинком отправило меня в отпуск.

— Их убила твоя настоящая мать. Смерть доктора Родмана — тоже ее рук дело.

Детектив Нур бессильно склонила голову к плечу брата.

— Сегодня я сойду с ума.

Он погладил ее по волосам.

— Когда-то у отца была женщина, Леонелла, — произнес он. — Они начали встречаться в Англии, во время Второй мировой, и очень любили друг друга. Леонелла приехала с отцом в Треверберг. А потом она умерла. Отец думает, что отчасти он виновен в случившемся, потому что пытался приучить ее к синтетической крови. С согласия Леонеллы, конечно же. Но доктор Родман каким-то образом узнал, что ее отравила Девина.

Терри выпрямилась и посмотрела Тристану в лицо.

— Что? — тупо переспросила она. — Отравила женщину отца? Зачем?..

— Она чокнутая. Долбанутая, понимаешь? Да хоть бы вообразила, что доктор Родман спал с Леонеллой. А, может, придумала, что они развлекались втроем, в компании отца. К слову, доктор Родман был не дурак поразвлечься подобным образом. Узнал он об этом недавно. И поплатился за любопытство.

— Но как с этим связаны люди из Ночного квартала? — упорствовала Терри.

— Не знаю, сестрица. Возможно, частичные ответы можно найти в бумагах доктора Родмана. Странно, что он оставил их здесь. На его месте я бы все уничтожил.

О новом поручении для Грега детектив Нур решила брату не сообщать. Обговорят все в тот момент, когда она получит результаты.

— Он был чертовски странным мужчиной, — резюмировала она.

— Он был очень несчастным мужчиной, — поправил Тристан. — Деньги, карьера, любимая жена, дети, положение в обществе, верный друг. Женщины падают к твоим ногам, мужчины набиваются к тебе в приятели. Но твоя жизнь подчинена психопатке, которая крутит тобой, как хочет.

Терри сжала его руку.

— Тристан.

— Что?

— Я люблю тебя. Очень сильно. Какими бы разными мы ни были, и что бы между нами ни происходило. Не знаю, о чем я думала тогда, когда уезжала, но я не хотела делать тебе больно.

Тристан обнял ее за талию.

— По такому случаю нужно выпить вина.

— Папа разозлится, если узнает…

— И выкурить на двоих сигару из коробки, которую он держит в ящике стола.

— С ума сошел! — ахнула Терри. — Только не сигары. Вина я выпью с удовольствием, но надолго не задержусь. Ларри пригласил меня на свидание.

— На том и порешим.

Глава двадцать восьмая. Тристан

20 июля 2009 года, послеобеденный час

Треверберг

— Отец никогда не пропускал твой день рождения.

Терри стояла у окна спальни и смотрела вдаль, обхватив ладонями прозрачную чашку с чаем.

— На моей памяти доктора Родмана тоже еще ни разу не убивали фактически накануне моего дня рождения, — отозвался Тристан. Он причесывался перед зеркалом и с тоской думал о том, что меньше чем через час особняк наводнят гости. Смокинг, еще вчера сидевший идеально, казался тесным.

Сестра сделала глоток чая и бросила на него взгляд через плечо. Тонкая линия подводки