Барон Дубов. Том 5 - Михаил Капелькин

class="p1">Так, ну теперь более-менее ясно, что ничего не ясно.

Я снова взглянул на проплывающий внизу лес. Пологи палатки хлопали на ветру. А крепкая она всё-таки! Обычная бы развалилась давно или пол порвался, а эта даже форму держит. Надо запомнить производителя — потом куплю у него покруче палатку вместо этой.

Сделать сейчас особо ничего нельзя было. Спрыгнуть вниз — значит, убиться. Остаётся только ждать, когда неведомая птица отпустит нас. Надеюсь, не скинет, как орёл черепаху, — на камни, чтобы панцирь разбить. Костей не соберём. А соберёт их эта птица.

Я закрепил кусок ткани, чтобы оставить открытым вход в комнату, и сел, скрестив ноги. Хорошо, что вчера все вещи засунул обратно в кольцо, чтобы звери не стащили. Кроме пары котелков. Ну да Бог с ними.

Вытащил из кольца газовую горелку и поставил на пузырь, который надувал встречный ветер под нами. Следом водрузил на неё литровую турку. Опасно, конечно, но не опаснее, чем лететь в палатке.

Сварил кофе, часть отлил Веронике, а остатки вместе с туркой передал в другую комнату. Видя моё спокойствие, и спутницы будто пришли в себя и ожили.

Местность внизу сменилась, лес стал реже, появился снег. Значит, летим на север. Надеюсь, птичка перенесёт нас поближе к той дубовой роще.

Спустя час мы замедлились. Пролетали над руинами небольшого города. Птица вдруг резко захлопала крыльями, палатка по инерции качнулась, отчего мы с Вероникой кубарем скатились в её дальний конец. Рефлекторно пытаясь за что-то ухватиться, схватился за грудь синеглазки, а та издала сладкий вздох. Нет, я знал, что у неё соски чувствительные, но чтобы настолько…

— Г-господин… — простонала она, краснея от смущения. — М-может, не сейчас?

Судя по звукам, в другой комнате произошло примерно то же самое. Только вместо сладострастных вздохов оттуда доносилась ругань и шипение.

Палатка выровнялась, я отпустил девушку и выглянул наружу. Мы зависли над большим высоким зданием. Крыши нет, три полуразрушенные и припорошенные снегом стены образуют подобие гнезда. В одном из углов и правда виднелась кладка яиц. Валялись обломки бетонных плит, старая трухлявая мебель… точнее, её остатки.

Начался медленный спуск. За время полёта я успел одеться, как и девушки. Когда до земли оставалось два метра, выпрыгнул и перекатился из палатки, призывая в руку молот из кольца.

Ну что, птичка, поиграем?

Девушки выпрыгнули тоже, следом волчонок, а птица, заметив нас, издала недовольный клёкот.

— Это Птица Рукх! — крикнула Лакросса.

Она говорила что-то ещё, но монстр вдруг замахал крыльями. Поднялся страшный ветер, и его рёв заглушил слова девушки. Он поднял Агнес в воздух, и Вероника бросилась её спасать.

У Рукх размах крыльев был метров восемь, если не все десять. Тело в высоту около трёх, трёх с половиной. Перья жёлтого и янтарного цветов, клюв длинный, тёмно-синий, глаза маленькие и злые.

Птица резко бросилась на меня. Перевернулась в воздухе и устремила ко мне острые когти. Я прыгнул вбок и перекатился через голову, когти просвистели в считанных сантиметрах от моей спины.

Агнес от ветра снесло к краю пропасти. Этаж был восьмой, не меньше. В рукав вцепился подбежавший волчонок. Рыча, он пытался остановить её движение, но лапы скользили по снегу. Гоблинша свалилась с края, но волчонок не разжал пасть. У меня ёкнуло сердце, ведь они так оба погибнут.

Но тут подоспела Вероника: прыгнула и поймала Альфача за лапу, не давая упасть.

Птица зашла на второй круг и снова атаковала. Лакросса призвала сразу несколько копий и по очереди отправила их в чудовище. Топнула ногой, когда те были в воздухе рядом с Рукх, и копья взорвались, превратившись в маленькие огненные шары. Пламя опалило крылья птицы. Она издала яростный крик и отлетела назад.

Выигранное Лакроссой время я использовал, чтобы подбежать к краю пропасти и одного за другим вытащить волчонка с Агнес.

— Ого, чуть не полетала! — воскликнула Агнес.

— Спрячьтесь где-нибудь! — сказал всем троим. — От вас тут проку немного.

— Но, г-господин… — возразила Вероника.

— Лучше делать, как Коля говорит, — перебила её зелёная мелочь, вставая на ноги. — Целее будешь!

Этот аргумент убедил синеглазку, и две девушки с волчонком бросились искать укрытие. Спрятались за горой бетонных плит.

Тем временем Рукх снова атаковала. Лакросса бросила в неё несколько копий поочерёдно, взорвав их под носом монстра. Взрывные волны потрепали птицу, и она камнем рухнула прямо на меня. Я наотмашь ударил молотом, птица отлетела и свалилась вниз.

Фух! Да что ж здесь все такие злые?

— Это Птица Рукх! — повторила оркесса.

— Да я уже понял, — ответил ей громко. — Что с того?

Раздался противный крик птицы, и она вновь взлетела в воздух, не долетев до земли. Сделала круг высоко в воздухе и спикировала вниз.

— Она бьёт молниями! — прокричала Лакросса.

Рукх падала на меня. Я уже видел её острый клюв всего в дюжине метров. Вдруг полыхнула голубая вспышка.

Бежать некуда. Я вскинул левую руку, призывая щит-корневище, вспомнил, что нет Инсекта, и в меня ударила молния.

* * *

Сторожка лесника

Примерно в это же время

Его называли Чёрным наёмником. Реже просто Лысым или «Лысая башка — дай пирожка». Те, кто так делал, мучительно умирали. Сам себя он звал просто Чёрным. Ну как звал. Немой себя как-либо называть не может по определению. Немой же. Поэтому, если кто-то из целей успевал спросить у него имя, он писал его карандашом на листочке блокнота, которые всегда носил с собой за пазухой костюма.

Костюм у него был отличный. Гибкий, лёгкий и крепкий. С бронепластинами из заговорённого металла, чьи защитные свойства сразу становились лучше, стоило их напитать маной. Из вооружения он носил с собой укороченный дробовик, пистолет и арбалет с зачарованными стрелами. Хватало на все случаи жизни.

Его последним и постоянным последние пять лет клиентом был некий Тарантиус. Чёрного не волновали его цели и мотивы. Ему платили хорошие деньги, и этого было достаточно. Когда-нибудь наёмник-байстрюк накопит кучу денег и сможет отойти от дел. Поселится в глуши и наконец насладится одиночеством.

Хотя с его Инсектом это проблема. Он создавал собственные копии, которые потом жили в его голове, пока их кто-нибудь не убивал. Как, например, последняя цель — барон Дубов. За миг до гибели он превратился в дубовую статую, успев сигануть в бурную горную реку. Заодно прихватил с собой две копии Чёрного. Он почувствовал, когда связь с ними оборвалась, и испытал дикий гнев.

Теперь Дубов не просто цель, а личный враг Чёрного. И он его убьёт.

Наёмник прятался в лесу возле сторожки