Бремя власти III - Иван Ладыгин

по моему лицу, будто считывая остаточное напряжение после выступления. — Речь была… эффектной. Луначарский ответил предсказуемо. Яд в меде.

— Яд он льет мастерски, — пробормотал я, отходя от окна, за которым серый питерский день казался воплощением нашей ситуации. — Что на фронтах тишины, Юрий Викторович? Пока мы обменивались любезностями в эфире?

— Тишина кончилась, Государь, — Рябоволов развернул на столе детальную карту центральных губерний. Его протез указал на Москву. — Вокруг первопрестольной — кольцо армии. Плотное, стальное. Собирается под знаменами ЛИР и Верейских.

Он перечислял, его голос был сухим отчетом разведки:

— Регулярные полки Московского, Тверского, Владимирского гарнизонов перешли к мятежникам. Около пятидесяти тысяч штыков. Дисциплина шаткая, но численность…

Также хочу отметить, что частные армии семи удельных князей, испуганных вашей… «демонизацией», тоже примкнули к врагу. Это еще около пятнадцати тысяч.

При этом в стане врага присутствуют два полка паровых големов и несколько единиц тяжелой артиллерии. Десятки боевых фрегатов — воздушных линкоров — патрулируют небо над Подмосковьем. Преимущество в воздухе — пока у них.

Что касается магов, то их у противника в избытке. Много низших рангов, но и мастеров с магистрами хватает. Луначарский собрал под свои знамена всех недовольных академиков, опальных чародеев, студентов-романтиков с горящими глазами и пустыми карманами. Сила разношерстная, но опять же… немалая.

Рябоволов указал руками на запад и восток:

— Швеция стягивает эскадры к финским шхерам. Польша мобилизует «добровольческие» легионы помощи революции. Англия… Англия пока осторожничает, но их корабли уже в Балтике. Османы — вот наша настоящая угроза. Их армия, сосредоточенная в Закавказье, — не для парада. Они ждут слабины. Интервенция может начаться в любой момент.

Я продолжал молча слушать, разыгрывая в голове новые и старые карты. Добавлял к сценариям свежие данные и анализировал возможные ходы…

— Здесь тоже не все в порядке. — Юрий Викторович ткнул пальцем в точку, где располагался Санкт-Петербург. — Путиловский, Ижорский и Обуховский заводы — на грани забастовки. Рабочих подогревают агитаторы ЛИР, обещая рай после «свержения тирана». Магические Академии Петербурга и Казани — бурлят. Ректоры докладывают о массовых отчислениях студентов за «республиканскую пропаганду». Молодежь рвется в бой… но не за Империю.

Он посмотрел на меня. В его синих глазах отражалась вся хрупкость нашей позиции.

— Как вы и приказывали, Государь… Часть наших сил сосредотачивается на Валдае и через несколько дней будет почти сопоставима с численностью противника. Генералом карательной армии назначен господин Брусилов — самый опытный полевой маршал. Но… против такой концентрации техники, магии и фанатизма… Без перелома… Без чего-то экстраординарного… — Рябоволов не договорил, но вопрос и так висел в воздухе: «Без Вас?»

Я сжал кулаки. Сидеть здесь, в позолоченной клетке Тронного зала, и подписывать бумаги, пока настоящая война, война за само существование Империи, решается на полях грядущих сражений? К тому же лишние силы с границ стянуть не получится… Другие державы уже облизываются, желая оторвать кусок от моей страны…

— Долго это не продлится, Юрий Викторович, — сказал я тихо, но так, что каждое слово зазвенело, как клинок, вынутый из ножен. — Выжидательная позиция других городов сменится либо падением в пропасть мятежа, либо переходом на сторону сильнейшего. Нам нужен не просто перелом. Нам нужен удар молнии. Такой же стремительный и быстрый. И он будет. — Я посмотрел ему прямо в глаза. — Но сидя на троне, этого удара не нанести. Петербургу нужен император. Фронту — Соломон.

* * *

В подземелье, пропитанном запахом формалина, крови и чего-то гнилого, царил иной мир. Под толщей земли и камня громко звучали голоса из радиоприемника. Император гнул свою линию, либералы — свою. Идеальный белый шум для безумия.

Алексей Юсупов, Великий Князь Тавриды, склонился над столом, уставленным колбами. В одной пульсировало что-то мерзкое. Оно напоминало крупное сердце. В другой в мутной жидкости плавал глаз с вертикальным зрачком — размером с кулак. На полках в склянках стояли гомункулы — уродливые, недоразвитые, замершие в вечном крике. Части демонов — когти, чешуйчатые лоскуты кожи, фрагменты крыльев — лежали в чашах из черного камня, как священные реликвии.

Юсупов бормотал, что-то записывая кривым, неровным почерком в потрепанный журнал: «…Энергетическая сигнатура… спектральный анализ остаточных излучений после инцидента в Царском Лесу… Очевидцы описывают свет, чистый, режущий, солнечный… Не огонь, не молния… Солнце. Стихия Светила… Редчайшая… Теоретически возможна лишь при прямом контакте с высшими планами Астрального Света или… — Он замер, прислушиваясь к обрывку речи императора из приемника. — Соломон Козлов… клан 'Гнев Солнца»…

Трубка, зажатая в его зубах, дымилась едким табаком. Юсупов вынул ее и выпустил струйку сизого дыма прямо в лицо гомункулу, который бессмысленно уставился на него безжизненными глазами.

— Соломон Козлов… Соломон Козлов… — прошептал он, и в его карих глазах, лишенных тепла, вспыхнул азарт алхимика, нашедшего Философский Камень. — Так оно и есть… Слухи из трущоб… Шепотки прислуги во дворце… Солнечный маг в порталах. Солнечный маг в лесу… Все сходится! Оказывается, Николай III все это время носил маску! Вот хитрец! Но как среди рода Соболевых оказался Носитель Чистого Света? Это ведь невозможно…

Князь отшвырнул журнал в сторону и вскочил. Его тень, искаженная светом газовых рожков, заплясала на стенах, среди теней заспиртованных уродцев.

— С другой стороны… Хаос вокруг — идеальный момент! — прошипел он, поднимаясь по каменной лестнице в верхние покои. — Склоки… Республика… Битва за корону… Все это пустая шелуха! Все заняты дележкой шкуры неубитого медведя. — Юсупов ворвался в свой кабинет, заваленный древними фолиантами, книгами и треснувшими кристаллами. — Будущая священная война — вот что действительно важно! А постижение Тайн Бездны — еще важнее! Поэтому портал… Скажем, портал класса «D» придется как нельзя кстати! Только так я смогу вынудить его Величество покинуть свой дворец! Только так я смогу заполучить его кровь и внутренности!

Князь схватил со стола огромный циркуль из черного металла и начал им быстро что-то чертить на огромном пергаменте, который уже и так был испещрен кошмарными геометрическими фигурами и рунами Скверны.

— Да… Именно сейчас! Пока слепцы дерутся за власть, пока Император с горящими очами всецело занят «Освободителями»… Никто не обратит внимания на правильный всплеск Эфира в глуши… Никто не помешает Ритуалу! — голос Юсупова сорвался на скрипучий, восторженный смех. — И плевать, что будет с этой страной после! Плевать! Истина и месть за любимых всегда требуют жертв! Правое дело требует дани! И я… Я получу силу