Луна освещает путь в тысячу ли. Том 1 - Александра Альва

– Ты помнишь легенду о монахе и друге его ветре? – спросила она, добравшись до каменной громады, о которую билась река.

– Где отрешившийся от мира заклинатель заблудился в горах и воззвал к великому Юнфэю, чтобы тот послал ему провожатого? – Ван Юн остался на берегу и сложил руки на груди, с любопытством наблюдая за наследницей клана Фэн. – Простая детская сказка из собрания легенд империи Чжу.

– Монах сначала услышал, как что-то шелестит в высоких зарослях, а уже потом увидел пригнувшуюся под порывами ветра траву, что склонялась к земле и узорами напоминала тропку, которая позже вывела его из леса, – проговорила Мэйфэн, припоминая историю, и провела рукой по камню. – Свежий утренний бриз так привязался к человеку, что решил приносить ему вести из соседних деревень, и так заклинатель стал узнавать раньше других, кто из людей внизу нуждается в помощи.

– К чему это всё?

– В каждой легенде школы Дафэн есть одна общая деталь – герои всегда опираются на слух больше, чем на глаза. И отец когда-то говорил мне то же самое, поэтому я думаю…

Она замерла и наклонилась, уловив более сильное течение воздуха, стремящееся вглубь скалы, где на первый взгляд находилась сплошная стена. Протянув руку, Мэйфэн вздрогнула, ведь пальцы прошли внутрь прямо сквозь камень и уцепились за маленький, поросший чем-то скользким рычажок.

– Так, значит, я не смог распознать именно иллюзию клана Фэн, – заключил Ван Юн, видимо заметив с берега, как ладонь и запястье названой сестры исчезли из виду. – Что там?

– Рычаг!

Механизм скрипнул, когда она приложила больше усилий, и откуда-то сверху посыпались пыль и каменные осколки: вода начала стремительно утекать из небольшого озера, а в том месте, где стояла Мэйфэн, затряслась земля – в неровной скале прорезались прямые линии, что образовали узкую дверь, которая немного сдвинулась и сразу замерла.

– Ты и вправду нашла выход! – Голос Принца Ночи зазвучал так воодушевлённо, что Мэйфэн покрылась мурашками от столь явного одобрения. – Всё же кровь приручивших ветер в тебе сильна.

Она не привыкла получать похвалу от тех, кого считала шифу или шисюном, и теперь не могла подобрать слов, чтобы достойно ответить Ван Юну. Пришлось просто промолчать и отойти в сторону, пропустив его к двери.

– Поможешь? – спросил он и прижался к скале всем телом, с пронзительным скрежетом продвигая камень ещё немного вперёд.

Встав рядом с ним, Фэн Мэйфэн тоже навалилась на дверь, и жёлтая полоска света начала увеличиваться – до тех пор, пока свежий воздух не хлынул в пещеру, а впереди не показался склон пика Юнфэй с обугленными руинами. Солнце стояло ещё высоко, где-то совсем рядом слышалось тихое журчание ручья, а ветер перегонял с места на место сухие листья, что срывались с невысоких деревьев, росших почти у подножия.

– Выбрались… – выдохнула Мэйфэн, и они вместе с Ван Юном одновременно шагнули в узкий проход, столкнувшись при этом плечами. – Иди первым.

Она прислонилась спиной к влажному камню, пропуская Принца Ночи, но тот замер всего в паре цуней от неё и оглядел, как показалось Мэйфэн, каждый изъян на её лице, измученном долгим нахождением в пещере. Во взгляде, в котором глубокая темнота радужки сливалась со зрачком, мерцали блики света, и эти глаза изучали, прожигали, чего-то безмолвно требовали…

Сглотнув, Мэйфэн попыталась разорвать близость, уйти подальше от опасного человека, из-за которого сердце и сжималось, и горело, словно бы прожигая кожу, кости и одежду. Но он не позволил, перекрывая своей рукой путь к свету.

– Стой! – еле слышно сказал он и наклонился ближе, касаясь кончиком носа её скулы.

Мрачный грот, пик Юнфэй, тяжёлые воспоминания о прошлом – всё вспыхнуло и сгорело в искрах, что рассыпались перед глазами Мэйфэн от одного лишь прикосновения. Она ощущала тяжёлое дыхание рядом со своим ухом, и связь подсказала ей, что Ван Юн боролся с бездной, которая растекалась в его груди. Но эта бездна не окунала в темноту, а рождала тёплый, покалывающий кожу свет.

Шершавые пальцы Принца Ночи провели линию, очертив подбородок Фэн Мэйфэн и спустившись ниже, по шее к плечу, где из-под белых одежд виднелся розоватый ожог, что сменялся бледной кожей. Он не продвинулся дальше, но рука задержалась, оставляя на ключице незримые пылающие следы.

Его волосы касались её лица, а грудь Ван Юна была так близко, что она слышала гулкие удары то ли его, то ли своего собственного сердца. Цзюань на запястье нагрелся, даже обжигал, и Мэйфэн подалась чуть вперёд, прижавшись щекой к щеке Принца Ночи. Волны тягучего наслаждения захлестнули её, и она прошептала:

– Гэгэ.

Он молчал, но потянулся рукой к её талии, положив ладонь на плавный изгиб.

– Гэгэ, мы обменялись камнями, нас так тянет друг к другу из-за Обмена, – продолжила наследница клана Фэн и почувствовала, как тело Ван Юна напряглось, в мгновение ока словно задеревенело. – Разве мы не должны сначала разобраться в своих чувствах?

Говорить нечто подобное, ощущая, как Принц Ночи прижимает её к стене, оказалось трудно, но хуже было обманывать саму себя: названый брат никогда не любил Мэйфэн в том самом смысле, а теперь вдруг потянулся к ней, словно она затмила луну и посрамила цветы[146] в его глазах. Такая разительная перемена настораживала и напоминала о совершённом обмене.

– Я… я не… – Ван Юн убрал руку с её талии, сделал шаг назад и тряхнул головой. – Не должен был вести себя так развязно.

Он вышел из пещеры, оставив её одну слушать завывающий в узком проходе ветер, и Мэйфэн молча последовала за Принцем Ночи, разделяя с ним повисшее в воздухе разочарование.

Выбравшись на свет, они оба вдохнули полной грудью, и в голове сразу прояснилось. Ручей Цзиньси пробивался наружу у основания большого валуна, что лежал слева от входа в грот, и сбегал со склона куда-то вниз, петляя между камнями. Раз река брала своё начало здесь, то место, где заклинатели оставили повозку, должно быть, находилось с другой стороны, да и гораздо выше.

– Пойдём, – позвал Ван Юн бесцветным голосом. – Без воды и пищи наша лошадь могла уже ослабнуть или даже умереть, надо быстрее найти её.

Мэйфэн кивнула и услышала, как каменная дверь сзади заскрежетала, прорывая нижним краем землю, а спустя несколько долгих мгновений захлопнулась, поднимая в воздух облачка пыли. Брошенные внутри верхние одежды, даже старое одеяние матери теперь навсегда были похоронены там.

* * *

Ближе к вечеру, когда солнце опустилось ниже и вновь подсветило красноватым сиянием семейную усыпальницу, дорога к которой покрылась ковром из жёлтых цветов, заклинатели