Вероломный бог - Кэмерон Джонстон

Его сила врывалась в меня мощным потоком, Натэр вырвал из глубин мою страшную тайну, и внутри все вопило от ужаса.

Глава 34

– Артха… – говорю я. – Ты окончательно рехнулся?

Я осматриваю его башню в поисках потоков магии, с легкостью способных обратить меня в пепел.

– Ты испытываешь мое терпение, Эдрин Бродяга, – говорит бог войны Сетариса. Он лежит в чем мать родила на голом холодном камне, его самом священном алтаре. – Мы заключили сделку. Режь глубже, прямо сейчас, пока я еще могу сдерживать ярость. Моя воля слабеет. Мой Дар открывается, и Червь магии все больше лишает меня самоконтроля. Скоро я стану больше зверем, чем человеком.

Я не знаю, куда девать глаза. Несомненно, он производит впечатление. Я отвожу взгляд и заставляю себя трясущимися руками прижать Расчленитель к выемке в его груди чуть ниже горла, но замираю.

– Мои друзья… ты обеспечил их безопасность? Ты исцелишь Чарру?

Его обещание убить их, если я не выполню приказ, до сих пор приводит меня в ярость, но теперь я хотя бы понимаю необходимость.

Он смотрит на сводчатый потолок с золотыми балками, где бушует буря магии, и даже не моргает, когда вокруг вспыхивают зловещие молнии.

– Да. Записи об их проступках стерты, а фальшивые бумаги подложены, их ребенку не придется терпеть Ковку. Владыка костей и Хозяйка ночи исполнят договор и позаботятся о том, чтобы ни один маг или бог их не тронул. Они будут следить за здоровьем твоих друзей и хранить наши секреты. – Он скрипит зубами. – Сделай это сейчас же.

Его тон не допускает непослушания.

Я открываю Дар и начинаю петь, особым образом вплетая магию в слова, как мне было показано. В словах нет никакого смысла, главное – ментальный и магический ритм. Я пою быстро и резко, в такт с биением сердца бога. Мой Дар начинает резонировать с внутренним ядром силы Артхи, заставляя слои магической защиты открываться и принимать мое присутствие. Мне дали в руки секрет убийства наших богов – пьянящую и жуткую ношу.

Я нажимаю, Расчленитель глубоко прорезает кожу, льется кровь. Получается с трудом, хотя Расчленитель обычно входит в тело, как в мягкое масло. Клинок скрежещет о кость, и мне приходится грубо пилить, водя ножом туда-сюда по центру груди, пока ее не разделяет красный разрез с рваными краями. Плоть Артхи дрожит, пытаясь исцелиться, но он каким-то образом этому препятствует.

Он опускает пальцы в рану и раскрывает грудную клетку. На его лице застыла маска стоического страдания. Хрустят хрящи и трещат кости, открывая доступ к органам. В его сердце пульсирует зловещий внутренний свет.

Он морщится, дергая глазом от моей нерешительности.

– Поторопись. Я больше не могу сдерживать ярость. Ясных периодов становится все меньше. Если не хочешь, чтобы по Сетарису носился безумный бог, сделай это сейчас же. Иначе твои друзья погибнут первыми.

Я всаживаю Расчленитель в сердце. Нож на палец погружается в мышцу. Каменный алтарь под нами рассыпается, осколки режут мне кожу и одежду. Струи крови бьют в лицо, мощная магия прожигает дорожку на подбородке. Острие ножа царапает что-то твердое. Я расширяю дыру. Огонь и молнии бьют в стены башни, обжигая кожу и опаляя волосы.

Без Расчленителя это было бы невозможно, но я понадобился им не из-за этой мелкой детали – подобным оружием обладают многие гораздо более надежные маги. Я выдергиваю нож, и из раны вытекает свет. Моя рука занесена над провалом в груди Артхи, искры живых молний вырываются из сердца и вьются вокруг моих пальцев.

Одну половину лица бога искажает слепая ярость: так проявляется животный инстинкт выживания Червя магии. Другая половина – маска невероятной сосредоточенности, он пытается сохранить неподвижность, но ничего не выходит. Похоже, разум бога сломить легче, чем тело.

Я погружаю руку в его плоть, задыхаясь от ощущения бьющихся мышц и человеческой крови, текущей по моей руке. Пальцы касаются пульсирующего кристалла, семени бога. В моей голове взрывается свет, и я вибрирую от непостижимой энергии. Я обхватываю кристалл ладонью и тяну. Его плоть упрямо сопротивляется. Я упираюсь ногой в алтарь. Семя бога отрывается с фонтаном крови. Я давлюсь ей и отплевываюсь, а Артха кричит и бьется в конвульсиях. Башня содрогается. Затем он падает без сознания, раны затягиваются. Дрожь прекращается, молнии исчезают. В наступившей тишине слышно только мое перепуганное дыхание.

Я падаю на пол, дрожа всем телом, и пытаюсь оттереть рукавом кровь с лица. Сила, абсолютная благая сила пульсирует в моих руках, течет в меня, а кровь Артхи шипит на коже. Вот он, секрет вознесения, фальшивый Дар, созданный из безупречного кристалла застывшей магии, способного направлять больше магии, чем любая плоть и кровь.

Я могу быть богом! Могу принять эту силу и делать все что пожелаю, могу низвергнуть любого ублюдка, который… который… Я ошалело трясу головой. Нет. Это не я, и мы так не договаривались. Я человек и намерен им остаться. Я заставляю себя протянуть дрожащую руку к появившейся из тени фигуре и роняю источник силы бога Артхи в раскрытые ладони Владыки костей. Мрачное белобородое лицо старика изрезано следами скорби. Он лишь молча кивает в знак благодарности – я сделал то, чего он не мог, – и снова растворяется в темноте, забирая семя бога туда, куда ему следует отправиться. Украденная сила стучит внутри меня.

Грудь Артхи вздымается и опускается, тело бьется в судорогах самого жуткого ночного кошмара. Я прижимаю ладони к его голове. Теперь он простой Одаренный смертный, пусть и древний маг, чья сила делает его на голову выше самого архимага Византа. Как было приказано, я использую эту силу, чтобы отгородить его воспоминания. Ни один из ныне живущих магов не обладает достаточным мастерством, чтобы хотя бы попытаться совершить столь глубокий и сложный акт, а другие боги либо не могут, либо не хотят сделать это сами.

Я пытаюсь направлять ревущие потоки горя и смятения, спрятать их за туманными стенами, увести тропинки его мыслей подальше от источников беспричинной ярости. Изменения его Дара, вызванные Червем магии, слепо сопротивляются на каждом шаге, но и их я в конце концов обхожу и изолирую от будущих мыслей.

Когда Артха проснется, он ничего не будет помнить о том, как был богом или обладал какой-то магией помимо врожденной физической силы и выносливости, которые невозможно скрыть. Он будет избавлен от воспоминаний о полях гниющей плоти, в которой ковыряются вороны и