Фактор роста - Евгений Викторович Сурмин

было в упадке. Частично разграблено и разрушено. Думаю, подробно об этом смысла нет говорить. Не хуже меня знаете.

Особо нужно раскрыть кадровый вопрос. Далеко не каждого человека можно прировнять к «кадру». А с кадрами у нас, увы, было ещё хуже, чем со всеми остальными ресурсами. Даже без череды войн кадровая база, доставшаяся нам от Российском Империи, была бы очень узкой по причине слаборазвитой промышленности и крестьянской безграмотности. Но война сделала её ещё уже. Гибли офицеры, гибли мобилизованные мещане и рабочие, гибли, ушедшие защищать Отечество добровольцами, недоучившиеся студенты. Самые способные призванные на войну крестьяне становились унтерами и погибали. Самые из самых заканчивали школу прапорщиков и тоже погибали.

Гражданская война и Интервенция продолжили разгром кадров. Кроме потерь с обеих сторон убитыми и покалеченными, страна лишилась и всех уехавших за границу, всех кто остался, но не принял Советскую власть. Лишилась иностранных специалистов.

Советская власть начала бороться с безграмотностью с первых дней своего существования. Владимир Ильич Ленин в приветственной речи перед делегатами I Всероссийского съезда по внешкольному образованию сказал: «Я уверен, что едва ли найдется такая область советской деятельности, как внешкольное образование и просвещение, где бы за полтора года были достигнуты столь громадные успехи». Но это был только первый шаг в борьбе с безграмотностью. В той же речи Владимир Ильич добавил: «Мы должны взяться за простое, насущное дело мобилизации грамотных и борьбы с неграмотностью. Создать единую планомерную организацию. В этом малом деле отражается основная задача нашей революции».

Эти слова были сказаны в мае 19-го, а уже в декабре того же года СНК издаёт декрет «О ликвидации безграмотности в РСФСР».

Строительство производственной базы и подготовка кадров. Уже две труднейшие колоссальные задачи, без решения которых невозможно существование государства, даже если у него нет таких агрессивных соседей, как Япония и Польша. Которых безусловно и с радостью поддержат все остальные страны «эксплуататоры».

Но перед большевиками стояла ещё одна не менее, а, скорее даже, более острая проблема.

"Вот что значит депутат, — капитан Фомин отложил в сторону карандаш, понимая, что всё равно не успевает конспектировать, — вроде бы про всем известные вещи говорит, но вон как интересно всё скручено. И Ленина цитирует, не всякий политрук так сможет. Правильно, кому попало ФРС разве доверят.

Так, а как же я? Случайно ведь попал. С другой стороны, справляюсь же! Вот и перед товарищем Мехлисом меня Виктор Степанович хвалил. М-да с Козой надо подружиться и выспросить её хорошенько про всё".

Самойлов обвёл мелом слово «КАДРЫ» заключив его в неровный овал.

— Итак. Для начала хочу сразу пояснить, «кадры» в нашей схеме — это не только рабочие занятые непосредственно на производстве. Это и служащие, и творческая интеллигенция и даже служители культа.

— А попы то нам зачем?

— Григорий Нефёдович, ну а как же? Верующие такие же граждане, как и остальные. Но давайте не будем отвлекаться на священнослужителей, на самом деле их значение в индустриализации ничтожное.

Но моя мысль в том, что «кадры» — это учителя и врачи, милиционеры и пожарные, оперные певцы и парикмахеры. Все они и многие другие, тех кого раньше называли мещане, необходимы для нормальной работы производства.

«Самый ценный капитал — это люди. Кадры решают всё!» — сказал Иосиф Виссарионович.

И как нам получить этот ценный кадр? Первый путь, так сказать, естественный. Родить и обучить. И лет так примерно через пятнадцать этот «кадр» уже можно использовать на некоторых подсобных работах. Второй пусть, повышение производительности труда и как следствие высвобождение части кадров на новые задачи. Пусть малограмотных и даже совсем безграмотных. Будет человек, а обучить его профессии — это, всё-таки, дело от нескольких месяцев до нескольких лет, но никак не 15–20 лет, если ждать пока «кадр» вырастит с младенчества.

И это всё, убирая за скобки армию. Организацию в мирное время, прямо скажем, для государства не нужную, но потребляющую кучу ресурсов, в том числе и кадровых.

Думаю, можно сразу сказать, первый путь нам не подходит, и мы не будем тратить время на его рассмотрение. Давайте рассмотрим ситуацию по «кадрам» в разрезе второго пути, повышения производительности труда.

Очень грубо и схематично, не вдаваясь в подробности, оставляя за кадром армию, экспорт сельхоз продукции, международные конфликты и локальный голод получаем следующее очень приблизительное соотношение.

На 1913 год 85 крестьян кормили 15 городских жителей. Это те, кого я обозвал «кадры» индустриализации. Но помним, что тут не только рабочие, но и, например, экономисты, юристы, библиотекари. Также эти крестьяне кормили одного помещика и одного иностранного магната.

На момент окончания гражданской войны и интервенции те же 85 крестьян кормили примерно те же 15 «кадров». Но перестали кормить помещика и магната. Казалось бы, вот оно, живи и радуйся. С десяток крестьян можно пустить на «кадры». Но!

Как говориться, гладко было на бумаге, да забыли про долговременные огневые точки. Доля рабочих упала примерно вдвое. Промышленность от уровня 13-го года не превышала двадцати процентов. Вы не ослышались. Двадцати процентов! Можно сказать, из пяти заводов четыре не работали. Да и сами крестьяне нуждались в гораздо большем уровне удовлетворения своих потребностей, чем было при царизме. Советская власть не могла позволить дальше жить своим гражданам голодными, забитыми, необразованными, без элементарной медицинской помощи. Советские дети не должны в младенчестве умирать от голода.

Думаю, многие из вас, товарищи, сами родом из деревни и у многих были братья и сёстры, которым повезло меньше, чем нам.

Лётчики, встретившие революцию хоть и молодыми, но уже вполне осознающими окружающую действительность, парнями согласно закивали.

— «Кадров» требовали такие общесоюзные проекты, как упомянутые «ликбез» и ГОЭРЛО. Борьба с беспризорничеством. Ликвидация басмачества. В общем, сами знаете, делать надо было всё и сразу.

Плюс потери. Империалистическая война — до 1 миллиона погибших и пропавших без вести. Более двух миллионов попавших в плен. Гражданская и интервенция. Боевые потери, террор, тиф, эмиграция. Точных цифр наверно никто уже никогда не узнает. Но совокупно, можно назвать число близкое к 10 миллионам. С Польшей мы потеряли порядка 27 миллионов. С Финляндией 3 миллиона. Выходит 43 миллиона плюс-минус, как говориться, лапоть. Вот такие пироги. Вот с такими стартовыми возможностями мы начали строить наш самолёт.

— Степан Викторович, товарищи! Давайте перекурим.

Курили молча, наверно, каждый думал о чём-то своём. О чём думали комдивы, капитан Фомин мог только догадываться, сам он пытался осмыслить колоссальность происходящего в стране буквально каких-то двадцать лет назад. Вроде бы никто эти сведения и не скрывал, наоборот.