Испытание славой - Дмитрий Викторович Распопов

class="p1">— Бернард, а ты отмой этих, — я показал швейцарцу на огромного негра, с которого всё и началось и остальных бывших невольников, — и найди им всем крестики и бечёвки для ношения, а то непорядок какой-то, что христиане ходят без них, да ещё у меня в доме.

— Конечно, сеньор Иньиго, — отозвался швейцарец.

Раздав всем указания, я пошёл ожидать в комнату, которую мне выбрала Марта, пока она с остальными слугами грела горячую воду и готовила мне новую одежду. Я собирался как можно быстрее продолжить своё новое знакомство, поскольку если слова владельца корабля, на котором я сюда прибыл были правдой, то суда мне нужно будет доставать через верхушку местной знати, а мой новый знакомый, вполне походил для того, чтобы ввести меня в высшее общество.

Глава 4

Меня одели в мой лучший красный бархатный костюм, расшитый золотом, зелёные чулки, сотканные из тонкой английской шерсти, с пришитыми бантами из накрахмаленных кружев и поднесли мне зеркало, чтобы я осмотрел себя.

— Пояс, — приказал я и Паула подпрыгнув на месте и подняв подол платья правой рукой, быстро его принесла и аккуратно меня опоясала.

Я ещё раз осмотрел себя в небольшом отражении.

— Кто на свете всех милее? — иронично спросил я своё отражение, и скривил зеркалу рожицу, далёкую от совершенства.

— Его сиятельство, Иньиго де Мендоса, — моментально ответили мне Паула и Марта, думая, что я спрашиваю это у них.

Повернув голову, я осмотрел платье Паулы, которое соперничало с моей одеждой по пышности и дороговизне, а её волосы были уложены в причудливую причёску и скрыты сеткой, состоящей из жемчужных нитей — последний писк флорентийской моды.

— Надень то ожерелье с рубином, что я тебе недавно подарил, — попросил я её и тут же осёкся, поскольку она его тоже продала. За всё мы получили конечно много меньше, чем заплатили при покупке, но зато у меня появились наличные, которые следовало тратить очень бережливо, поскольку дальше продавать можно было только мою одежду.

— Ладно, обойдёмся сегодня без драгоценностей, — быстро свернул я неловкий момент и приказал Марте позвать Бернарда, который тоже приоделся, а также сеньора Аймоне, который надел просто чистую одежду рыцаря-госпитальера.

Выехав из нашего нового дома, который находился недалеко от большого городского парка, мы добрались вскоре до дворца рода Браганса. Неожиданностью не стало то, что слуги были предупреждены о моём прибытии, и началась суета, чтобы нас встретить и проводить внутрь.

Тут же появился и дворецкий, в дорогой ливрее на которой красовался герб дома Браганса.

— Его светлость, герцог Афонсу де Браганса, ждёт вас, ваше сиятельство, — низко поклонился он мне.

— Благодарю вас, — я лишь прикрыл глаза, показывая, что услышал его.

Так мы и вошли в зал. Я на руках Бернарда, держа при этом за руку, идущую рядом с нами Паулу, и позади нас шёл сеньор Аймоне. Встречал нас глубокий старик далеко за семьдесят лет, одетый в обычную домашнюю одежду и мой новый знакомый, с которым мы познакомились на невольничьем рынке.

Глаза мужчин, когда мы подошли к ним ближе, расширились и были устремлены только на Паулу. Первым пришёл в себя старик.

— Приветствую в своём доме кастильского дворянина, — весьма необычно поприветствовал он меня, переводя взгляд на мою тушку. От его взгляда не укрылось ничего, и я прекрасно зная, что встречают по одёжке, был собой полностью доволен, что оделся именно так, что придраться к моему виду не мог никто.

— Приветствую дом Браганса, — поклонился я, показывая тем самым, что кланяюсь больше не им, а роду.

Губы пожилого человека тронула улыбка, а второй мужчина не выдержал и быстро обратился к нему.

— Дедушка! Ну хватит ваших обычных проверок! Я же вам сказал, что навёл справки о графе, его рекомендуют как крайне порядочного и умного человека.

— Они не сказали, что у него ещё прекрасный вкус на женщин, — старик, несмотря на его слова, продолжил говорить со мной весьма холодно.

— Простите меня граф, но наше положение обязывает ко всем новым знакомствам относится с подозрением, слишком много кругом проходимцев или тех, кто ищет нашей милости.

Это прозвучало для меня непонятно, будто он намекал, что я отношусь либо к первой, либо ко второй категории.

— Я внезапно вспомнил ваша светлость, что оставил в комнате зажжённую свечу, — спокойно ответил я и склонил голову, — прошу вашего разрешения удалиться, а то, как бы она не вызвала пожар. Нехорошо получится, если из-за случайно непотушенной свечи, сгорит такой прекрасный город, как Лиссабон.

Глаза герцога расширились, а молодой мужчина замахал руками.

— Дедушка, молю вас! Я хочу поговорить с графом!

Старик задумчиво посмотрел на меня.

— Ответ достойный дворянина, — покивал он и продолжил, — как поживает ваш дедушка, маркиз Сантильяна?

Я опечалился и весьма искренне.

— К сожалению, годы берут своё, ваша светлость, — тяжело вздохнул я, — я навещал его недавно и рад бы сказать, что у него всё хорошо, но к сожалению, это не так. Я нашёл ему хорошего доктора и надеюсь дедушка не будет слишком упрям, чтобы не слушать его советов.

Старик, видя мою искреннюю грусть, прикрыл глаза.

— Прошу вас не обращать на мои первые слова, граф, — он открыл их, — и прошу вас быть гостем в моём доме.

— Я с радостью и благодарностью принимаю это приглашение, ваша светлость, — не стал я артачиться и согласился, поскольку понял, что весь разговор до этого был простой проверкой, которую я видимо прошёл.

— Я рад, — впервые улыбнулся он, переведя взгляд на людей рядом со мной, — представите нам ваших спутников?

— Сеньор Аймоне, Великий госпитальер Родосских рыцарей, — представил я ему единственного важного человека, имя которого нужно было знать такому человеку, как герцог Браганса.

Рыцарь вышел вперёд и поклонился обоим мужчинам. Поскольку я дальше замолчал, старик обратился только к нему.

— Сеньор Аймоне, рад познакомиться с вами, я много слышал о вас и вашей борьбе с проклятыми османами.

— Благодарю вас, ваша светлость, — поклонился рыцарь, — эта же цель и привела нас с его сиятельством Мендосой в вашу прекрасную страну.

— В чём же она заключается? — поинтересовался старик.

— Мы хотим купить три-четыре корабля, чтобы бороться с алжирскими пиратами, — рыцарь посмотрел на меня, и я