Ревизор: возвращение в СССР #27 - Серж Винтеркей

Я промолчал в ответ, потому как хотелось только сказать, что зима близко, но никто бы меня в 1973 году не понял. Так Сатчан не выдержал.

— Не, ну правда! Это же как щелчок нам по носу. Просто издеваются над нами!

— Тут ещё у нас есть одна головная боль, — попытался я сменить тему. — С таксопарком…

— А с ним что? — недовольно воскликнул Бортко.

— Рейд с массовыми контрольными закупками, я наших, конечно, предупредил… Но об этом официально знают, пока, всего четыре человека. Если директор таксопарка и его зам меня сольют, могу влететь…

— Пусть только попробуют слить! — с нешуточной угрозой в голосе произнёс Михаил Жанович.

Вся эта история с Серпуховым его, похоже, задела за живое. Не завидую я тому, кто сейчас попадётся ему под горячую руку. Извинившись, сослался на подготовку рейда и помчался в МГУ.

Глава 22

Северная Италия. Больцано.

— Фирдаус! Поднимись срочно! — позвал Тарек сына к себе в офис. — На нас подали в суд. — положил он перед сыном документ, как только Фирдаус зашел к нему. — И ты глянь, какая сумма иска!

— Только этого не хватало, — растерянно взял сын в руки бумагу, пришедшую по почте. Прочитал. Какая-то женщина подала на них в суд из-за небезопасной продукции — якобы она, пользуясь чемоданом на колесиках, сломала ногу!

— А Доминик это уже видел?

— Ещё нет. Только почту принесли, — ответил с досадой Тарек. — Как она могла сломать ногу из-за нашего чемодана⁈

— Давай отправим это сначала в Париж, чтобы наш юрист был в курсе, — предложил Фирдаус. — Потом будем разбираться, что и как случилось…

— Ты не понимаешь! Она же сейчас устроит крик в прессе! Нам это совсем не нужно! Надо с ней срочно встретиться и попытаться договориться, — возразил Тарек.

— Откуда она? Из Рима, — нашёл её адрес в документе Фирдаус. — Ты хочешь, чтобы я съездил к ней?

Немного подумав, Тарек покачал головой:

— Нет, не стоит. Ты вернёшься в Москву, как и планировали. Займёшься медикаментами. А иском, ты прав, пусть займётся Доминик, он эту европейскую публику лучше знает. Надо сегодня же отправить ему это. И давай-ка, я сейчас позвоню ему.

Доминик Бошан, юрист французского филиала компании Эль Хажжей, порекомендовал Тареку, не теряя времени, обратиться к частному детективу и выяснить все обстоятельства этого происшествия.

— Месье, нам важно понять, использовался ли чемодан по назначению в момент происшествия, — инструктировал он Тарека. — И не было ли нарушений условий эксплуатации.

— Хорошо, Доминик, — ответил Тарек. — Но пострадавшая сама в Риме. Нам, возможно, понадобится какое-то время, чтобы организовать там полноценное расследование. Боюсь, как бы информация об этом происшествии и иске не просочилась в газеты.

— Я немедленно свяжусь с ней, договорюсь о встрече на следующей неделе, — пообещал юрист. — Потяну максимально время… И жду от вас сам иск.

— Да-да, конечно. Сегодня же отправим, — заметно успокоился Тарек, попрощавшись с юристом. А затем дал Фирдаусу задание организовать отправку иска в Париж, а сам принялся искать визитку частного детектива, который так помог ему в своё время с сицилийскими мафиози.

Москва. Пролетарский райком.

Вышел из кабинета Бортко, поняв, что Мещеряков так и не выяснил до сих пор, кто же крышует Серпуховских в Москве? Иначе наши так не бесились бы. Если бы они уже знали, кто это, они уже понимали бы ситуацию, или смирились бы, если «крыша» мощнее нашей, или злорадно и ехидно потирали руки, представляя, как Сальников получит вскоре тапком по наглой морде.

Так что не было больше никакого смысла оставаться с ними в райкоме. Тем более, мне ещё надо было где-то по дороге найти сберкассу и разменять на мелкие купюры три сотни.

Добравшись до университета, сразу направился в кабинет Гусева и попал точнёхонько на расширенное заседание «Комсомольского прожектора» с участием наших парней из Комитета по миру. Гусев решил сначала собрать их всех, а остальных — по мере необходимости.

Анатолий Степанович тут же усадил меня на свободное место за стол и продолжилось возбуждённое обсуждение деталей предстоящей операции.

— Иностранцев надо привлекать по максимуму! — настаивал Мартин. — Это же такой соблазн будет для таксистов! И я могу подтянуть хоть всё наше землячество.

— Ну, в этом что-то есть, — согласился я. — Но много не надо. Пар пять из двадцати достаточно, да? — посмотрел я вопросительно на Гусева.

— Да, разнообразие нужно, — согласился со мной Анатолий Степанович. — Чтобы не спугнуть. Мы же ради этого и рейд на два дня разбиваем, чтобы наши комсомольцы затерялись в общей массе пассажиров и не вызвали подозрений у таксистов. Так, ну что мы решили? Сколько нам человек нужно?

— Ну, давайте считать, — предложил я. — Нас семеро, плюс Марк Анатольевич, плюс Мартин со своей командой — это ещё десять, Маша, Регина и Семён… Двадцать один? Правильно?

— Да, — кивнула Маша. — Значит, нам не хватает девятнадцать человек.

— Так… Ну что? Тогда, пойдёмте на собрание, — поднялся Гусев, посмотрев на часы.

Комсомольский актив был значительно больше, чем нам было необходимо. Решили с Гусевым не объявлять всем собравшимся о сути завтрашнего мероприятия, чтобы не пошли лишние разговоры, а просто спросить, кто желает принять участие в один из ближайших выходных дней в работе «Комсомольского прожектора»?

Желающих пожертвовать выходным днём было немного, поэтому Гусев в обязательном порядке привлёк комсоргов факультетов. Надо было видеть разочарованное лицо Луппиан и остальных… Но они заметно воспряли духом, когда Гусев всех посторонних попросил покинуть зал и посвятил оставшихся в суть предстоящего мероприятия, начав с того, что мы будем работать совместно с Группой молодёжного общественного контроля при Президиуме Верховного Совета СССР.