Революция - Виктор Сергеевич Мишин

– Нужны специалисты.

– Полностью готовых нет, ни за одного не поручусь. Ставьте задачу, товарищ старший инспектор, в конце концов есть я и мой товарищ, тоже награжденный вами когда-то.

– Да ты что, кого ты привёз?

– Ивана Терещенко. Копейкин же у Маркова, а Лёшка убит, сами знаете.

– Ты нашёл его?

– Да он сам нашёлся. – И я рассказал ему историю Малого.

– Если он готов пойти на службу, Коля, я помогу всем, что нужно. Ты знаешь, кажется, я не давал тебе повод не доверять мне. Так уж получилось, что ко мне прислушиваются, а главное, не чинят препон.

– Он приехал с моей подопечной, Машей, помните, я рассказывал вам о девочке из Петрограда?

– Да, конечно, ты отбил её у пьяных матросов тогда, верно?

– Так точно. Короче, у них с Ванькой любовь.

– Вот тебе и раз, – крякнул Деникин от неожиданности, – ты же говорил, что она маленькая совсем!

– Я смотрел предвзято, для меня она всегда будет маленькой, я нашёл её свернувшимся в клубок забитым котёнком, но сейчас ей пятнадцать, и она вполне взрослая девушка.

– Ну, пятнадцать мало так-то, но через год-другой вполне себе сможет стать невестой.

– Короче, Антон Иванович, им нужно жильё. Сами понимаете, таким молодым с подселением плохо, мы их пока к нам привезли, но это тоже не вариант.

– Конечно, вам и самим нужно уединение, а тут… – хмыкнул Деникин.

– Вы как всегда правы и смотрите вперёд, – констатировал я.

– Ну, я ж тоже когда-то был молодым и резвым… Эх, да. Тут ведь на вас играет один фактор, который нельзя не учитывать. Вы – узкие специалисты и секретоносители, в коммунальную квартиру вас селить всё равно, что написать о планах Главштаба в газете. Так что, Коля, вы имеете некоторый приоритет, поэтому… – взял короткую паузу Антон Иванович. – Узнай всё о своих соседях. Я вот почему говорю, во многих домах освобождаются квартиры и стоят пустыми, а нам нужно расселять людей. Уже сейчас из деревень идёт хороший поток, а что дальше будет? Людям нужно жильё, а строить столько, чтобы удовлетворить спрос, мы ещё долго не сможем. В наркомате строительства сейчас разрабатывают программу по жилью, но когда ещё она заработает. Вот и говорю, посмотри все внимательно, ведь Ивану наверняка понравится жить рядом с тобой, ведь так? Да и ты Машу будешь видеть. Есть и ещё один большой плюс, она будет под присмотром твоей Натальи. – Вот человек, а! Не зря он генерал, а я бывший поручик, им и останусь. Уважаю. Вот почему в моей истории он всё же примкнул к белым? Точнее, почему именно понятно, жаль, что не переманили его большевики. И слава богу, что сейчас, в этой для меня новой жизни, такие, как Деникин, находятся по нашу сторону баррикады.

– Я понял вас. Так что с делом? Заболтал вас совсем.

– Всё в порядке. Ты говорил о том, что для меня важно. Иван опытный боец и такой же специалист, как и ты, а это… Это очень хорошо. Мы разрабатываем один вариант и хотели бы послушать, что ты скажешь. Лично мне это крайне неприятно, но такова жизнь…

– Сергей Леонидович? – Я удивился, неужели ещё жив? А, впрочем, чему я удивляюсь, тут всё теперь наперекосяк. Те, кто жили до старости, давно в могилах, а такие, как Марков, кто должны были умереть, ещё живы и здоровы.

– Да, Коля. Никогда не думал, что такое будет вообще возможно, но да, он очень опасен сейчас под Ростовом. Даже Корнилов не так опасен, как Сергей. Я всегда знал, что он очень толковый офицер, и как же мне больно, что он не с нами.

Блин, а чего, Лавруша тоже ещё живой? Перегулял он как-то, на покой пора.

– Я бы тоже очень хотел видеть его рядом с вами, как тогда, в пятнадцатом, под Луцком. – Чёрт, а ведь я сомневаюсь? Это плохо, могу запороть всё дело.

– Ты сможешь?

– Если не ставить жёстких сроков, почему нет? Только исполнять будет Иван…

– Сомневаешься?

– Просто… Да, не смогу. Я пистолет его ношу у сердца… Но задание будет выполнено!

– Вам не придется пробираться к нему на позиции, товарищи из политуправления готовят свою операцию, предлагается вариант вывести его под выстрел. Подло это, конечно, но я уже практически принял тот факт, что война стала совсем другой. Тем более такая война. Я бы сделал всё возможное, чтобы отказаться от разработки этой операции, если бы не убедительные факты о зверствах его армии на юге страны. Проблема противоположного лагеря состоит в том, что их войска деморализованы и демотивированы. Руководству приходится закрывать глаза на очевидные преступления своих подчинённых, иначе их самих просто уничтожат. Марков, конечно, не такой. Люди его уважают и ценят, но… Разгул бандитизма налицо. Они убивают наших людей, русских людей. Мирных жителей деревень и сел, женщин, детей, всех подряд.

– Антон Иванович, вы уверены в том, что он ключевая фигура? Добьемся ли мы того, что хотим, делая такой шаг?

– Безусловно. Сергей очень горяч и любит всё контролировать, штаб у него небольшой, мы это знаем уже наверняка. По нашим раскладам, его нейтрализация приведёт к разложению в его войсках, дезорганизации и дальнейшему краху. Сейчас самое время, он собирается идти на помощь Краснову под Царицын, и если ему не помешать… Мы можем лишиться всего южного хлеба, а это голод, Коля. Зная Сергея, уверен, если он подойдёт к городу, обязательно возьмёт, несмотря ни на что. Воевать он умеет отлично, как бы ни было горько это признавать.

– Я понял вас, Антон Иванович. Когда и куда нужно ехать?

– Тебе все сообщат, идут последние приготовления, думаю, что не раньше чем через пару дней.

– Поедем не одни, я так понимаю?

– Детали до тебя доведут другие, вызовут, узнаешь. Пока отдыхай, завтра не езди на полигон. Если к вечеру я тебе не позвоню (Да, в квартиру Наташи провели телефон по распоряжению Деникина.), послезавтра примешь новое пополнение. Как раз должны будут прибыть. Кстати, а тебе самому не приходило в голову поднять уровень знаний?

– Хм, – кашлянул я, – даже вот и не знаю, что вам ответить, Антон Иванович. Знаю-то я немало, опыта нет, да и в моей специфике научить меня чему-то новому, думаю, очень сложно. В моём деле одна из важных составляющих постоянные тренировки, опыт.

– Я не об этом, прекрасно понимаю, что вряд ли можно найти ещё одного такого специалиста…

– На самом деле я не уникален. Помню изречение такое слышал, хорошее: «Я знаю, что ничего не знаю!»