Ревизор: возвращение в СССР 32 - Серж Винтеркей

что у него дел по горло, он замотался и попросту забыл о моей просьбе. Но были бы плохие новости, они бы, ясное дело, до меня бы быстро долетели…

Поспешил к себе и с нетерпением вскрыл конверт. Эмма извинялась, что давно не писала, учёба поглотила с головой, писала курсовик, моталась по субботам в Брянск на консультации. Она прислала всего одну статью, но какую! Про солдата, который честно отдаёт долг Родине уже полтора года. Как он служит, как он гордится своими командирами, которые в таком же возрасте, как он сам сейчас, воевали на фронтах Великой отечественной. Рассказывает ей восторженно, когда видятся, какие подвиги они совершали в этом возрасте. Как им гордятся родители. Как его ждёт девушка уже полтора года. Почему ждёт и как им тоже гордится, как её младшие братья его боготворят… Написано было так патриотично, так вдохновенно, что мне самому в армию захотелось. Ясное дело, по мотивам ее отношений со Славкой статью написала. И смогла передать словами все эмоции, что чувствует к нему…

Сразу отправился в кабинет оформлять статью. Замечательно написано, у Эммы, определённо, талант. Незачем такому тексту долго вылёживаться, завтра же отвезу статью в редакцию…

От себя добавил, что в мирное время не все ценят армию, а очень напрасно. Во-первых, никто не знает, что будет впереди. А если завтра война? А во-вторых, подготовленная, боеспособная, технически хорошо вооружённая армия — это гарантия безопасности любого государства, и нашего, в том числе. Кто бы что не говорил, а добро должно быть с кулаками, чтобы иметь возможность защищать от тех, кто понимает только силу, и себя, и тех, кто слабее.

Рабочее название статьи придумал «Народ и армия едины», если что не так, редколлегия поправит. Указал в конце «по материалам Эммы Либкинд» и положил статью сразу в портфель, чтобы не забыть завтра.

Посмотрев на часы, решил сегодня же сходить на почту и отправить ей перевод, чтобы завтра время не терять.

* * *

Москва. Партком завода «Серп и молот».

У Вагановича в исполкоме Святославля осталось несколько бывших коллег из особо приближённых, которые поддерживали отношения с ним.

Во-первых, они считали себя ему обязанными, за то, что избавил, как они считали, от проблем с ОБХСС. А главное, они думали, что, несмотря на все сложности, он ушёл в Москву на повышение, а это очень много говорит о его связях и возможностях. Ваганович и сам охотно поддерживал эту версию невинными, но многозначительными фразами.

Вот и сегодня ему позвонил из Святославля начальник отдела торговли и услуг Горлов. Новости рассказать и заодно о себе напомнить.

— Вряд ли вы знаете, Аркадий Павлович, главного энергетика на ЖБИ Левичева? — поинтересовался он.

— Директора завода Руднева знаю, само собой, а главного энергетика? — Ваганович напряг память, но нет… Главный энергетик небольшого завода и первый секретарь горкома партии? Им и пересечься-то негде было. — Может, в лицо и знаю, а так нет, не припомню.

— Арестовали его, короче, Аркадий Павлович!

— Серьёзно⁈ Вот, у вас там жизнь бьёт ключом, Александр Борисович! И за что арестовали?

— Это просто цирк! Оказывается, он несколько лет подряд два раза в год выписывал материалы на перекладку несуществующего коллектора.

— Во даёт… А как он так умудрился? Два раза в год одни и те же работы проводить…

— Всё гениальное просто! Сначала у директора материалы на ремонт коллектора выписывал, потом он в отпуск уходил и Левичев с тем же самым к его заму шёл. А где там этот коллектор? Он же под землёй. Раскапывать, что ли, будешь?

— Ну, так-то да, — озадаченно поглаживал подбородок Ваганович. — И на чём он спалился?

— Да кто ж его знает? ОБХСС этим делом заинтересовалась… Сигнал, видать, получили от неравнодушных граждан. Этот же идиот у себя возле дома из выписанных блоков гараж выстроил и ещё там что-то…

— Правда, идиот. О чём он думал?

— Ну, формально, дом-то бывшей жене принадлежит, они в разводе…

— Ты смотри, не совсем идиот, — усмехнулся Ваганович.

— Но это его, всё равно, не спасло, — ответил Горлов. — Весь город гудит.

— Да уж… Спасибо тебе, Александр Борисович, что не забываешь старого друга.

— Что вы, Аркадий Павлович! Всегда рад вас слышать!

Они попрощались. А Ваганович задумался, положив трубку. Это же каким придурком надо быть, чтобы похищенный материал у себя оставить? Не мог продать и обычный кирпич купить?.. А, вообще, идея-то, и правда, гениальная! Подземный коллектор! Ремонтируй его хоть каждый год! Кто проверит?.. Главное, быстро материалы сбыть с рук и всё шито-крыто! Вывезти их подальше… Накладные только нужны для ГАИ.

Тут к нему заглянул на огонёк главный энергетик Лосев.

— Приветствую, Аркадий Павлович! — с довольным видом зашёл он к приятелю и поставил ему на стол бутылку кубинского рома. — Конец дня, можно и чуть-чуть расслабиться с чашечкой чаю?

— А давай, Вадим Матвеевич, — сделал радостное лицо Ваганович и поднялся, беря в руки кипятильник. — Мне друг сейчас звонил со старой службы. Он до сих пор отдел торговли и услуг в горисполкоме возглавляет. У них там такое!

— Что случилось? — не скрывая своего любопытства, спросил Лосев.

— Сейчас всё расскажу, Вадим Матвеевич!.. Это просто гениально!

* * *

Москва. Квартира Брагиных-младших.

Вернувшись с работы, Женя посадила Лару рисовать на кухне, а сама привычным движением поставила на плиту сковороду и зажгла газ. Скоро придёт муж с работы, надо успеть приготовить ужин. Рожки ещё утром сварила… Она достала из холодильника кастрюлю и в ней дуршлаг с рожками.

— Сколько макароны не промывай, они всё равно, слипаются, — вслух произнесла она, приподняв крышку.

— Ай-яй-яй, — погрозила рожкам Ларочка маленьким пальчиком.

— Ничего, мы сейчас их победим! — шутливо воскликнула Женя и достала из холодильника молоко и яйца.

— С колбаской, — попросила малышка.

— Хорошо, — потрепала её по голове Женя и достала варёную колбасу.

Когда Костя пришёл, Женя уже купала малышку. Он сам поужинал и сел заниматься.

Когда Женя уложила Ларочку, она подсела к мужу за стол на кухне.

— Отец не сможет помочь Мишке. Тебе надо своего отца просить.

— Жень, неудобно мне. Он и так нам квартиру купил, машину отдал… Как я ещё о чём-то буду его просить?

— Ну, при чём здесь мы? Мы же не для себя просим, — возразила