Приключения Печорина, героя из нашего времени - Августин Ангелов

знакомая фигура. И я узнал Кэлекута — его лицо исказила злоба, а в руке сверкала сталь клинка. Кэлекут тоже меня узнал.

— Печорин! Какая встреча! — прокричал он по-русски.

Я едва успел увернуться от его мощного удара. Но, он снова рванулся вперед, пытаясь своей шашкой рубануть мне по шее. И мне снова пришлось изворачиваться, чтобы спастись. Рубакой Кэлекут оказался отчаянным. Но, я применил маленькую хитрость из опыта моих прежних драк в двадцать первом веке. Блокировав его клинок своим, я свободной рукой притянул горца к себе за воротник и резко ударил его лбом в переносицу, отчего Кэлекут свалился с ног, выронив шашку. Тут и мои казаки подоспели.

— Где князь Гиоргадзе⁈ — закричал я, прижимая Кэлекута с разбитым носом к земле.

Тот лишь скривился в злобной ухмылке:

— Он уже далеко…

Мы уверенно победили и обыскали весь аул. Но, ни Веры, ни Гиоргадзе там не было. Они исчезли. Зато мы нашли служанку Катю — ее бросили связанной в сарае с домашней скотиной. Девушка, вся избитая, едва могла говорить, но прошептала:

— Они ушли… в горы…

— Гиоргадзе поехал один и забрал Веру? Так? — уточнил я.

— Нет… С ним ушли несколько турецких воинов и… несколько чеченцев с их командиром, — ответила Катя.

Она замолчала, вздрагивая от выстрелов, которые все еще звучали на улочках аула.

— И кто этот командир? — спросил Максим Максимович, стоявший рядом со мной.

— Какой-то англичанин… Кажется, его звали Мертон… — проговорила служанка.

В моей голове вспыхнула мысль: «Так вот оно что! Гиоргадзе, Мертон и чеченцы — все они играли в одну игру! И Вера стала теперь лишь разменной монетой между ними!»

Пыль и пороховой дым медленно оседали на землю, смешиваясь с запахом крови и гари. Аул был взят нами без существенных потерь, но победа казалась мне пустой. Гиоргадзе и Мертон улизнули, а вместе с ними снова потерялись нити заговора, который оказался куда сложнее, чем я предполагал.

— Опять этот проклятый Мертон… — сквозь зубы процедил я.

Максим Максимович тяжело вздохнул, вытирая окровавленную шашку мохнатой шапкой убитого черкеса.

— Значит, этот англичанин все еще крутится здесь? — пробурчал он. — Я думал, после истории с контрабандистами он сбежал окончательно. Но, нет!

— Он не из тех, кто сбегает, — ответил я, припоминая холодные глаза лейтенанта Мертона, его точные, выверенные движения. — Он играет в свою игру. И, похоже, Гиоргадзе — лишь одна из его фигур.

Катя, дрожа, продолжала говорить:

— Еще грузин и англичанин говорили… о каком-то «ключе». А князь Аслан засмеялся и сказал, что теперь у них есть все, чтобы «открыть дверь»…

«Что еще за дверь»? Мой мозг лихорадочно работал. Если Мертон замешан, значит, дело не просто в похищении Веры. Значит, есть что-то большее! Что-то, за чем охотится британская разведка в этих краях.

— Куда они пошли? — резко спросил я плененного Кэлекута.

— В ущелье… Там старая тропа ведет к соседнему перевалу, — прошептал горец.

Максим Максимович хмыкнул:

— Если они ушли туда, то нам не догнать. Там узкие каменистые тропы и повсюду обрывы… Да и ночь близко.

— Значит, надо двигаться сейчас, — я уже повернулся к своему коню Абреку, желая вскочить в седло.

Но штабс-капитан схватил меня за руку, проговорив:

— Печорин, опомнись! Тысяча чертей! Ты хочешь лезть в горы с горсткой казаков в темноте? Там осыпи на каждом шагу! Да еще и засады могут быть…

Но, я возразил:

— Они тащат Веру туда не просто так. Если Мертон здесь, значит, речь идет о чем-то важном. Возможно, даже о предательстве куда хуже, чем измена князя Гиоргадзе.

— Они не смогут быстро двигаться по той тропе в темноте. Если выступим с рассветом, то мы их все равно догоним! — сказал штабс-капитан, но в его голосе слышались сомнения.

Я взглянул на верхний краешек закатного солнца, быстро скрывающийся за горами. Еще немного, и там, в темнеющих ущельях, следы уже будет невозможно разглядеть. Ночь надежно скроет их.

Но я не мог сдаться, сказав решительно:

— Я еду за ними!

Максимыч удивился:

— Один? Да ты, прапорщик, сошел с ума!

Но, я был непреклонен:

— Нужно спасать Веру! Потому я все-таки поеду!

Максим Максимович хотел возражать, но тут подошел Вулич, окровавленный, но довольный:

— Князь Аслан убит. Его люди разбежались. Аул наш.

— А Гиоргадзе ускользнул, как и Мертон, — мрачно заметил я.

Вулич усмехнулся:

— Не навсегда. Мы начнем погоню. Но не сейчас. Завтра на рассвете. Сегодня наши люди сильно устали. Да и тьма подступает…

Но, я уже не слушал. В моей голове крутилась только одна мысль: «Что теперь будет с Верой, если я не поспешу ей на помощь прямо сейчас, не откладывая погоню до утра?»

Казаки ликовали, празднуя победу, я же по-прежнему собирался ехать в ночь, понимая, конечно, что это — безумие. Но ждать подмоги от Вулича и Максимыча, которые были готовы продолжить поиски лишь с рассветом, значило потерять след! И тут неожиданно появился Казбич. Он стоял на пороге, держа за волосы чью-то отрезанную голову, с которой капала кровь. И джигит улыбнулся мне, проговорив:

— Я отомстил Аслану за все обиды! Пока вы, русские, напали на аул, я воспользовался моментом. Вот, голова князя Аслана!

Я с содроганием взглянул на отрезанную голову горского князя, потом сказал:

— Ты свое получил. А я еще нет! Князь Гиоргадзе сбежал, украв мою женщину! И с ним Мертон!

Казбич проговорил:

— И ты едешь за ними прямо сейчас? Я знаю, куда он повел твою женщину. Мне Аслан рассказал перед смертью…

В глазах джигита горела жажда мести, когда он сказал еще кое-что важное для меня:

— Я рассчитался с Асланом и Азаматом. Но, еще выполнил не все обеты мести. Мертон и Гиоргадзе пока живы. И потому я поеду с тобой, Печорин. Тропа, по которой они выбрались отсюда, из осажденного аула, ведет на перевал, в давно разрушенную старую крепость. А я хорошо знаю эту тропу, чтобы идти по ней даже ночью.

Я спросил:

— Зачем они едут туда, как думаешь?

Казбич ответил честно:

— Не знаю. Наверное, там у них какая-то встреча…

Он, похоже, знал не больше моего о намерениях беглецов. И все же, я спросил Казбича:

— Ты проведешь меня по их следу в темноте?

Казбич кивнул, поставив свои условия:

—