Эффект пробоя - Августин Ангелов

— Сконцентрировать огонь на танке! — приказал Виктор.

Все три робота развернулись, но немецкие пехотинцы, воспользовавшись моментом, усилили натиск. Пули застучали по броне, и еще в роботов полетели гранаты. А они продолжали идти сквозь град пуль и осколков. И все же взрывом одной из гранат сбило антенну внешнего управления с 004.

— Связь держится, но сигнал стал слабее! — крикнул Антон.

— Тогда быстрее отводи своих роботов с линии огня! — крикнул я.

Мой робот выстрелил из энергомета. Заряд энергии оплавил броню на башне танка, но не вызвал детонацию боеприпасов. Немецкий экипаж ответил — прогремел второй выстрел танковой пушки. Вот только, башня танка ворочалась слишком медленно. И потому наши роботы успевали отскочить с линии огня. Хотя близкий разрыв сорвал антенну и со второго робота, с бортовым номером 002, которым тоже управлял Антон.

— Вот черт! — услышал я восклицание напарника.

— Отводи их назад! Я прикрою! — крикнул я Антону, дав команду своему «терминатору» атаковать танк со всей возможной стремительностью.

Два робота, оставшиеся с обрубками антенн управления, отступали, отстреливаясь. Я же попытался рвануть свою боевую машину вперед, прямо на вражеский танк. Мой дрон-пехотинец стремительно побежал зигзагом под пулеметным огнем, обманывая вражеских наводчиков-башнеров. Наконец, быстро развив скорость хорошего автомобиля и достигнув танка, 003 высоко подпрыгнул. Обрушив всю свою массу на вражескую боевую машину, робот оседлал ее прямо поверх башни, выстрелив сверху вниз в двигатель из своей энергетической пушки. И вражеская техника тут же вспыхнула. Двигатель загорелся. Танк встал, а из него полезли наружу немецкие танкисты. Но, мой стальной солдат не ведал жалости, сразу пустив в ход пулемет.

— С танком и с танкистами покончено! — доложил я Виктору, который руководил боем.

— Теперь зачищайте здания! — приказал он.

Пока наши шагающие машины вели бой с немецким танком, а бойцы роты РККА огнем отвлекали немецкую пехоту, выскакивающую из казармы, автоматчики НКВД зашли с тыла и закидали окна здания ручными гранатами. После уничтожения танка сопротивление немцев быстро ослабло. И после этого бой продлился уже недолго. Ошеломленные внезапным перемещением из предрассветного времени в яркий день, не понимая, где они оказались, солдаты вермахта либо сдавались, либо гибли под огнем роботов и красноармейцев.

— Прекратить огонь! — скомандовал Виктор, когда последние из немцев побросали оружие, подняв руки.

По команде выстрелы стихли. И, после грохота боя, наступившая тишина казалась пронзительной. Казарма дымилась, стены ее были изрешечены пулями и осколками гранат, а вокруг и внутри лежали тела убитых немцев. Несколько уцелевших военнослужащих в фельдграу вышли наружу с поднятыми руки, их лица выражали полное смятение.

— Wo sind wir?.. Was ist passiert? (Где мы?.. Что произошло?) — бормотали пленные, озираясь по сторонам.

— Молчать! — рявкнул один из бойцов НКВД.

Его товарищи в это время осматривали здания и вагоны на железнодорожных путях, обрывающихся на лугу с обеих сторон. Как оказалось, на перемещенной территории нам досталось несколько вагонов с боеприпасами и почти два десятка цистерн с бензином, которые каким-то чудом не загорелись в ходе боя. Через некоторое время со стороны Славогорска послышался шум моторов. Это пожаловало начальство. На немецком трофейном броневике, сопровождаемом мотоциклистами, прикатили сам Вайсман, лейтенант НКВД Семенов и тот самый комиссар с красными звездами на рукавах, которого я уже видел во время обороны терема главврача госпиталя. Начальники выглядели весьма довольными.

Штерн подошел к Вайсману, который только что прибыл на полигон.

— Профессор, эксперимент удался. Мы переместили не просто отдельный объект, а целый участок пространства, как вы и предполагали, — доложил инженер.

— Да, моя теория «Карточной колоды» подтвердилась. Но, это только начало, — задумчиво ответил Вайсман, глядя на разбитую в ходе боя казарму и на догорающий танк с трупами танкистов в черной форме вокруг него. — Теперь нужно понять, как все подобные перемещения точно позиционировать.

Тем временем, Антон и я осматривали роботов. Две машины потеряли антенны почти целиком. Но, благодаря тому, что передатчик находился близко, этого вполне хватило. Кроме повреждений антенн, роботы с бортовыми номерами 002 и 004 были избиты пулями и исцарапаны бороздами от разлета осколков танковых снарядов, но оставались на ходу. Третий, мой 003, тоже получил царапины от пуль и вмятину на груди от выстрела противотанкового ружья, но броня выдержала, да и вмятина выглядела небольшой, хотя от попадания обычных пуль вмятинки и вовсе оставались совсем маленькие.

— Неплохо сработали, — ухмыльнулся Антон, похлопывая по корпусу своего робота 002. — Но в следующий раз лучше все-таки обойтись без танков.

Я только хмыкнул в ответ. Ведь наличие немецких танков от нас никак не зависело. И хорошо еще, что возле казармы танк оказался только один.

Немецкие пленные таращились на нас и на наших боевых роботов. Немцам, конечно, было весьма странно видеть вокруг себя такое. Ведь они считали до этого боя, что находятся в глубоком тылу. И уж совсем не ожидали они увидеть перед своим носом какую-то новую советскую бронетехнику. Да еще и шагающую. Ведь на всех трех роботах имелись опознавательные знаки: красные звезды и бортовые номера.

Пока бойцы НКВД обыскивали пленных, один из офицеров вдруг дернулся, выхватив запасной пистолет из внутреннего кармана и попытавшись застрелиться. Но, наши «волкодавы» из НКВД тут же схватили его, обезоружив и связав для надежности ему руки.

— Хм, этот Гельмут Ломберг, судя по документам, служит в СС. Штурмфюрер. Лейтенант по-нашему, — сообщил сержант госбезопасности Громов.

— Сумасшедший, раз хотел покончить с собой, — проворчал Виктор. — Уведите его. Такого надо допросить отдельно от остальных.

— Эти немцы даже не понимают, что уже проиграли, — шепнул мне Антон.

Но, самое интересное ждало нас внутри зданий. Когда мы вошли на склад, стоящий за казармой, то обнаружили там не только ящики с разными запасами, но и… лабораторное оборудование. В одном из помещений стояли столы с какими-то чертежами и электронными схемами, по углам застыли странные электроприборы, а на стене висела карта с пометками. Причем, судя по всему, отмечены были именно те места, где мы производили пробои.

— Это же… — Антон подошел к одному из устройств. — Это немного похоже на наш пробойник, только по-другому сделано. Без такой большой лампы молнитрона.

— Не может быть, — пробормотал я. — Они что? Тоже работают над телепортацией сквозь время?

Штерн, услышав наш разговор, тоже подошел и нахмурился. Потом огляделся и сказал:

—