Другой Путь - Владимир Викторович Бабкин

вздыхает граф, — зачем нам сор из избы выносить, а и видно же будет кто люб матери.

Что, верно, то верно. Я особо и не надеялся. Обнадёжил родича по пьяни. Ну, «несшогла так нешмогла». Придется Фридриху с Ульрикой ехать в Борго управлять. Но по остальным предложениям у Разумовского возражений нет. И вроде уже не против и Матушка. А герцогство моё и нынешнего регента-наместника ещё потерпит.

— Петро, сам по суди, мы тут между Ивановичами и Петровичами разобраться не можем, Ушаков устал заговоры разоблачать, — продолжил Разумовский, — а ты тут ещё со стороны полупринца зовёшь, вроде вам даже свойственника.

Да. Ушаков точно не заходил в декабре ко мне в гости. Занят значит сильно. Всё же не подумал я об этой ситуации. Если английского бастарда с регентом моим Голштинским Адольфом Фридрихом и Амелией Софией урожденной принцессой Великобританской и Ирландской приглашать, то не только у французов и австрияков будет кого вместо нас на трон русский посадить. Хотя вру. Додумал. Знал, что Матушка в этом откажет. Но как в том анекдоте про Сталина надо было и «покраску кремлёвкой стены в синий цвет» было предложить.

— Ну, тогда, дядько, — вздыхаю, — придется мне оперировать.

— Справишься? — спрашивает уже не первый раз Алексей, — Может других лекарей звать?

Киваю со вздохом. Так-то оно и к лучшему.

— Справлюсь, там дело не хитрое, семейное, не зачем лишних людей посвящать.

Граф Разумовский улыбается.

— Ты, Петро, там осторожнее — лишнего не отрежь.

Шутник. За века мужские шутки мало изменились.

— Чу! Чу!

Возок слегка дернуло. Возница тормозил со всем кортежем.

— Наверно опять лося встретили, — предположил Алексей Григорьевич.

Тормозили, однако, резво. Потом что-то кричали, и кто-то бежал. Нам же не хотелось тепло из возка выпускать.

Стук в дверь.

— Ваше Императорск' Высоч’во Пётр Фёдыч, Аиксей Григорич,- слышу учащённое щебетание моей «родственницы» и молодой Матушкиной фрейлины, — откройте.

Держу руку на своем бебуте. Распахиваю резко.

Мария Балк падает в снег.

— Ой. —

Осматриваюсь. Угрозы нет. Разумовский уже выбрался и поднимает Марию Павловну.

— Что случилось?

— Государыне Императрице плохо! — выдыхает с напряжением Балк.

— Что? — спрашиваем с графом разом.

— Без чувств упала, не дышит, кажется, она…

Балк начинает ныть.

И опять под Рождество! Елисавета Петровна решила восемнадцать лет не ждать?

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ

МОСКВА-ОРСК

2025

Продолжение серии «Пётр Третий» читайте здесь — https://author.today/reader/478952

Примечания

1

В цикле «Пётр Третий» Император Иоанн называется Третьим. В современной историографии его именуют Иваном Шестым. Определение «Иоанн Шестой» впервые упомянуто в сочинении Карамзина «История Государства Российского» XIX века, где велся счёт правителей от Ивана Калиты. Во времена середины XVIII так никто так не считал. Иван был Третьим и монеты с его портретом тому свидетельство.

2

 Мой Петер:

Я дышу тобой

Моё любимое сердечко,

Позови меня.

Позови меня к себе'.

В книге используются авторизованные переводы стихотворения ' O , wert thou in the cauld blast ' шотландского поэта Роберта Бёрнса на русский и немецкий выполненные Виталием Сергеевым.