Русская Америка. Сухой закон 4 - Михаил Дорохов

Двойка заскользила дальше к отдельно стоя́щему дому, где по сведениям шпионов дона Де Луки держали заложников. На его противоположной стороне у двери стоял караульный. В его поле зрения попадала и решётчатая дверь в каменной ограде. Проход вёл к тропинке в горы. На массивной «калитке» висела толстая цепь, прихваченная замком.

Молотов слегка выглянул из-за колонны, задрал голову и прислушался. Определив, куда идёт человек дона Альберти на втором этаже, он что-то шепнул прямо в ухо Василию, и они рванули через дворик в сторону «темницы» для семьи Колетти. Обогнули дом с двух сторон, притаившись в тени. Василий слегка чиркнул ногой по битым камешкам, осыпавшимся с угла хозяйственного домика.

«Пичотти» повернул голову. Это было его последнее движение в жизни. С другой стороны постройки уже выскочил Молотов. Повторив короткую экзекуцию, он опустил зарезанного мафиози на землю.

Бандит на втором этаже развернулся и лениво пошёл в другую сторону. Волков выдохнул с облегчением. Ещё бы чуть-чуть, и мафиози на террасе поднял бы тревогу.

Василий завозился над вторым трупов у дверей, шаря по карманам. Достав ключи, он вставил их в замочную скважину…

* * *

Внутри домик представлял собою две разделённые комнатушки. Небольшое хозяйственное помещение, и жилое, обставленное очень бедно. Свет здесь давала лишь небольшая свеча на столе. С улицы окна были закрыты решётками.

Там и обнаружилась худая темноволосая женщина. Круги под её глазами выдавали долгие бессонные ночи, а измученное лицо выражало только обречённость. Вместе с нею на прохудившейся тахте сидели двое детей. Мальчик и девочка с удивлением подняли глаза на вошедшего казака.

Молотов прижал палец к губам, и женщина быстро прижала к себе детей, шепнув им:

— Silenzio, bambini…[1]

— Английский? — спросил Степан, слегка поднаторевший в языке за почти полгода в эмиграции.

— Немного… — нашлась с ответом женщина.

— Габриела Колетти? Мы от вашего мужа…

— Паоло! — глаза женщины вспыхнули огнём надежды, — Что с ним? — уже громче заговорила пленница.

— Тихо! — шикнул на неё казак, и узница испуганно сжалась, — Паоло жив. Мы должны вывезти вас отсюда.

— Вещи…

— Нет времени! Нужно уезжать. Одевайте детей и за мной…

Габриела засуетилась, бросившись к крючкам, вбитым в облупившуюся стену. Она принялась срывать с них детские курточки.

— Скажите им, чтобы не было ни звука… — указал на мальцов Молотов, слегка выглядывая за занавеску и осматривая двор и охранника, что ходил по второму этажу виллы Альберти.

— Ora andremo con quel signore. Devi stare zitto. Indipendentemente da ciò, stai zitto! Fai tutto come dice lui![2] — зашептала Габриела детям, одевая девочку. Мальчуган уже самостоятельно облачился в дорожное.

— Мы готовы! — добавила Колетти, и казак молча двинулся к двери, поманив троицу за собою.

Снаружи они столкнулись с Василием, прижавшимся к стене и держащим «Винчестер» на изготовку.

— Надо лезть через стену… — произнёс Молотов, — Я помогу.

С противоположной стороны поместья, из подъездной части двора, раздался громкий лай. Затем ругань мафиози. Из-за угла виллы трусцой выбежал громадный кобель. Он замер на секунду, всматриваясь и принюхиваясь. А затем его словно прорвало. Огромный пёс рванул в сторону «диверсантов».

Похоже, кормёжка на псарне закончилась…

— Марсо! Стой! — послышался окрик хозяина кобеля.

А вслед за вожаком остальные собаки тут же огласили окрестности истошным лаем.

— Чико! — встревожившись, позвал охранник на террасе, — Чико, что там?

Чико ответить не мог никак. Он лежал, залитый кровью под ногами Василия.

— Пробуй ключи! — бросил он связку Молотову.

Казак тут же подскочил к массивной калитке из толстых прутьев. Ключ загремел в замке, удерживающем здоровенную цепь. Дети не выдержали, в страхе прижались к Габриеле и закричали.

— Тревога! — завопил «пичотти» на террасе.

— Стреляй! — скомандовал Степан, стаскивая цепь. Один из ключей связки Чико — подошёл. Похоже, пока что божье провиде́ние на их стороне…

Василий первым выстрелом срубил на бегу несущегося волкодава. Тот пропахал несколько метров по двору и замер. А боец тут же выглянул из-за угла домика и сразил мафиози на втором этаже.

Тот перестал орать и выронил ружьё, перевалившись через перила. Тело убитого охранника бухнулось на землю, подняв лёгкую дымку пыли, словно набитый мешок. Беглецы скользнули за ограду на тропинку.

Поместье загудело. Новые собаки вылетели из-за виллы и понеслись к беглецам. Следом торопились вооружённые люди дона Альберти.

Молотов уже закрывал проход. Калитка грохнула о раму, встав на место. Степан рванул продетый край цепи и провернул ключ. Одна из собак с разбегу в прыжке врезалась грудью в прутья решётки, разбрызгивая слюни из огромной клыкастой пасти.

— Бежим! Скорее! — скомандовал казак, уходя вверх по дорожке в сторону залёгших товарищей.

Василий направил «Винчестер» в сторону мафиози, и, примерившись, дал между прутьями несколько выстрелов. А потом рванул за Молотовым и семьёй Колетти.

* * *

Волков, стиснув зубы, смотрел, как выбираются из поместья беглецы в сопровождении казака и его напарника. Во дворе показались люди дона Альберти. С холма, где засели остальные «соколовцы», они были видны как на ладони.

— Огонь! — коротко рубанул шулер.

«Гочкисс» с жадным лязгом заработал по бегущим мафиози, сметая их длинной свинцовой очередью. Послышались истошные крики боли. Дверь на террасу второго этажа распахнулась, и из неё выскочил «пичотти» с винтовкой.

Слева от Волкова раздался оглушительный выстрел. «Пичотти» взмахнул руками и упал на плиты залитой светом фонаря террасы. Звук затвора возвестил о том, что стрелок рядом с шулером готов к новой кровавой жатве.

— Патроны! — прозвучала чёткая команда со стороны пулемётного расчёта.

— Огонь по готовности! — тут же отозвался Илья Митрич, и двое других бойцов начали палить по мафиози, пытающимся найти во дворе какое-то укрытие. Свора собак бесилась у закрытой двери в стене, превратившись в сумасшедший клубок.

Под прикрытием огня своих товарищей расчёт «Гочкисса» уже вставил новую кассету с патронами. Адская машина опять залупила по двору, взрывая землю рядом с укрытиями бандитов и разнося в щепки хлипкие деревянные пристройки, за которыми те пытались спрятаться.

Из темноты вынырнул Молотов и коротко скомандовал:

— Бегом к машинам! Вася, Пётр! Возьмите детей!

Двое рослых стрелков подхватили ревущих мальцов на руки и, тяжело пыхтя, затрусили по дорожке, огибая холм.

— Патроны… — снова хладнокровно произнёс пулемётчик, и его напарник тут же начал