Японская война 1904. Книга 3 - Антон Дмитриевич Емельянов

медленной передачи информации у них больше опыта, и шансы на успех довольно призрачны. А вот если увеличить скорость, сделать так, что за каждое решение и ошибку придется платить в течение нескольких часов, то старые приемы и подходы, наоборот, уже станут мешать.

Мы еще почти час обсуждали детали будущего сотрудничества, и чем дальше, тем больше расширялись глаза Казуэ и Сайго. Под конец мы попросили их выйти на улицу и уже только вдвоем обсудили последние детали, и вот… Я тоже оказался на свободе, сжимая в руке сразу же подписанные бумаги об основании нового отдела.

Японцы ждали меня тут же у самого входа.

— Казуэ Такамори, — я поймал взгляд девушки, — поздравляю, теперь вы начальник службы военной контрразведки 2-го Сибирского корпуса. Ваш чин будет приравнен к 12-му классу табели о рангах, что соответствует армейскому поручику. До завтрашнего утра буду ждать от вас предложений и пожеланий по организации вашей службы.

— А я? — выпалил Сайго.

— Вы будете отвечать за силовые операции службы. До первых успехов никто нам штатную структуру не утвердит, так что пока без должности и чинов. А дальше… Все будет зависеть только от вас. Может быть, у кого-то уже есть идеи, как добраться до тех, кто помогал бомбистам? Или до еще каких японских шпионов?

Если честно, я не ждал положительных ответов на свои вопросы. Несмотря на согласие, не верил, что идея Плеве может принести пользу, но… Казуэ только хищно улыбнулась и попросила солдат, чтобы задержать китайцев, участвовавших в контрабандных поставках взрывчатки, а заодно написала несколько имен, работающих на Францию и Германию. Не знаю, правда ли это — многое придется проверять — но если японка поможет вычислить хотя бы соглядатаев из Европы, то, может, я и ошибался насчет всей этой затеи…

* * *

В итоге я застрял в Ляояне на целых три дня. Причем так долго задержался не из-за шпионов, а чтобы попытаться поговорить с великим князем, однако Сергей Александрович после покушения пребывал в минорном настроении и на контакт не шел. А вот время на месте не стояло. И пусть до большого сражения было еще несколько недель, но… Тратить их на политику вместо возвращения в Лилиенгоу и продолжения подготовки было бы глупо. А то если наша армия опять проиграет, то, несмотря на все хитрости и интриги, это будет именно поражение. Поражение, которое закроет нам весь юг Маньчжурии и решит судьбу Порт-Артура.

И вот ведь ирония судьбы и изгибы логики начальства. Только я уехал, только начал погружаться в работу всех частей 2-го Сибирского — боевых, снабжения, штаба — как тут же пришел вызов. Уже знакомый мне поручик Огинский пригласил меня в гости к Куропаткину, между слов намекнув, что на самом деле встреча будет не с главнокомандующим, а с остановившимся у него гостем. И вот я, уже без всякого предвкушения, а скорее злой до чертиков из-за кучи неоконченных дел, вытянулся по швам перед братом прошлого и дядей нынешнего императора.

Русая борода, светлые пронзительные глаза на вытянутом черепе… Черепе? Почему-то при взгляде на этого человека в голове возникло именно это слово. Будто это не человек, а… Функция, воплощение семьи Романовых с безупречной осанкой и длинной открытой шеей.

— Ваше высочество, — несмотря на странные мысли, я отвесил безукоризненно четкий поклон. Никогда так не прогибался раньше, по крайней мере, с тех пор как я занял это тело, а тут словно разом проснулись все спящие до этого инстинкты.

— Полковник, рад, что вы приняли мое приглашение, — Сергей Александрович несколько секунд внимательно меня изучал. Я ждал, что он что-то скажет о покушении: те же Витте и Плеве так сразу сказали спасибо, но великий князь решил не тратить время на такие мелочи и просто подвинул в мою сторону две папки.

— Что это? — я задал вопрос, которого от меня ждали.

— В первом конверте ваши генеральские погоны, прямо здесь и сейчас, — левая рука великого князя подвинула вперед ближайший конверт. — Там же полная поддержка от моей части семьи. Вас же наверняка уже сравнивали с Белым Генералом, так вот она ваша возможность сделать то, что в свое время не смог даже Скобелев.

Я невольно сглотнул. Вот оно — то, чего я искал все это время. Покровительство, ресурсы — причем такие, которые мне никогда не смогли бы обеспечить ни Витте, ни Плеве, ни Куропаткин. Ведь, просто приняв это предложение, я мог бы разом взлететь на их же уровень. Из грязи в князи, в смысле в генералы и протеже главной ветви императорской семьи. Вот только… Покровитель — это не только возможности, но и обязательства.

— Что я буду должен? — голос невольно опустился до хрипа, а Сергей Александрович, как оказалось, ждал этого вопроса. И не стал играть в лишнее благородство.

— Финансово ничего, однако политически вам придется следовать указаниям, которые семья будет передавать вам через меня или любого, кто принесет вам особый знак, — мне мельком показали платок со сложной монограммой. Буквы С и А, вплетенные в рисунок из шипастых роз, и что-то еще…

Я тряхнул головой. Мозг попытался спрятаться за неважные мысли, в то время как сейчас важно было только одно.

— Любые указания? — спросил я.

— Ничего личного, но вам придется придерживаться не только военных, но и политических целей, — великий князь на мгновение задумался, стоит ли продолжать, однако потом все же пояснил. — Как вы знаете, Россия, начиная с 90-х годов прошлого века, ушла от союза с Германией и сблизилась с Францией. Принесло ли это пользу нашей стране? Конечно, да — мы получили множество кредитов, которые помогли запустить промышленность и закончить стройки, которые иначе могли бы затянуться на десятки лет. Тот же Транссиб. Но интересы страны меняются. Если изначально Франция была настроена на равноценное сотрудничество, то теперь — чем дальше, тем больше они стараются только брать. Тяжесть этого союза тянет страну на дно, открывая дверь таким потрясениям, о которых никто раньше даже не думал. И все это можно исправить, просто сменив вектор внешней политики. Понимаете?

Я кивнул.

Я действительно понимал, какие нас могут ждать потрясения. А еще неожиданно осознал, откуда мог взяться вызвавший столько вопросов в будущем бьеркский договор 1905 года. Его вроде как никто не готовил, а потом сразу после Русско-японской Николай II лично встречается с кайзером и подписывает соглашение о