Нашествие - В. Бирюк

Поток сегодняшних картинок и связанных с ними впечатлений постепенно покидал мои утомлённые мозги.

«И вечный бой. Покой нам только снится». А мне даже и не снится - спать некогда.

- Курт, дай.

Волк задумчиво поглядел на меня, на грамотку. Типа: куда тебе ещё? И так плюнь - завалишься. Но послушался, подкатил носом к моим ногам.

Размышляем и считаем. Сперва точно известное.

Ярик - дезертир.

Это - «стальной гак», на котором крутиться ситуация вокруг Чернигова и мои мысли о ней.

Доказательство: придя вчера к Переяславлю, отказался выполнять волю Государеву, дезертировал сам и увёл часть своего отряда.

Факт явный, несомненный, многими людьми наблюдаемый. В боевых условиях - автоматом трибунал с очевидным вердиктом: смертная казнь.

Это если не считать русских князей чем-то экстерриториальным и внезаконным.

С «считать» - в те края, где простолюдины рождаются с сёдлами на спине, а дворяне - со шпорами на пятках, где есть «природное право прирождённого господина». Не ко мне. У меня для таких - виселица. Для оперативности - плаха с топорами.

Прецедент - Луцкий мятеж. Там я его тёзку, тоже Ярослава, но Изяславича, «разжаловал» из князей и повесил.

Почему этого Ярослава сразу не казнил? Не до того было. Да и устраивать «подавление вооружённого бунта», что неизбежно случилось бы при попытке казнить его в присутствии его дружины, прямо перед битвой...

***

Наполеон о причине революции: «Франция хотела равенства».

Равенства не в смысле «взять и поделить», а равенства всех перед законом.

У меня не «Прекрасная Франция», а «Святая Русь». Но я-то хочу равенства. И эта моя революция уже идёт: вешать можно всех.

***

Дезертир + равенство = казнь.

«Казнь» не обязательно типа декапитации. Если дело уходит к Боголюбскому, то, при всей его жёсткости, он скорее придумает что-то типа «гражданской казни». Пострижение в монахи и куда-нибудь в далеко-далёко, вроде отсутствующего пока Пустоозерска. Так засунули в монахи Судислава Псковского - самого младшего сына Владимира Крестителя - его племянники-ярославичи.

Другой вариант - «высшая мера для князя» - высылка с Руси. Куда-нибудь типа Берлади. В РИ Боголюбский, будучи уверен в убийстве брата Глеба Перепёлки младшими смоленскими княжичами, требует для них именно такой «вышки».

Русский закон исключает казнь князя. В Луцке я сперва «выписал» Ярослава из князей. Прежде такого не было: следствие признания меня братом Боголюбским в Киеве и моего тогдашнего спектакля с пением. Отчего в рюриковичи стало можно «принять», а, следовательно, и исключить.

Писанного закона, разрешающего казнить князя, или выписать человека из князей, нет. Неписанный закон, традиция, «обычное право» такого не предусматривает. Убийство князя по суду - отсутствует. Так ещё лет сорок. Потом галицкие бояре своих князей выкупят у мадьяр и по суду казнят. Я про это - уже. Просто убийство - тяжкое преступление, смертный грех, «окаивание».

После Луцкой истории зазвучало по «Святой Руси» - Ванька Окаянный. Снова, как после убийства мною Володши на пиру в Янине и Жиздора под Киевом, вспоминают прозвища «Немой убивец» и «Княжья смерть».

А надо ли мне «обострять ситуацию»? Ловить, казнить… Я в душе - лентяй. Вся эта суета с подпрыгиваниями и забегами - от гена подавления молочной кислоты. Кабы не тот ген - лежал бы спокойно на лежаночке, размышлял бы о вечненьком...

Есть сильное искушение дело Ярика «спустить на тормозах». Подождать пока Искандер «умиротворит» Киев, Алу с Чарджи загонят недобитков половецких вглубь Степи. Дальше Государь - сам. Своей волей, своей властью, своими людьми.

Не пройдёт. Такой сценарий предполагает, что все участники «сидят на попе ровно»: в умилении неизбывном поджидают - когда ж Государь об них вспомнит да начнёт взыскивать? «Выученная беспомощность» высокой концентрации.

Позже - да. В Московское, Имперское, Советское время. Пока же святорусские князья вполне могут инициативно явить свою волю.

И это вводит в рассмотрение старшего брата Ярика - Гамзилу (Святослава Всеволодовича).

Ярик - младший, он не вполне самостоятелен, вторичен, «фронт-энд». Первоисточником, двигателем интриги является Гамзила. Его не видно, но он там, в сердцевине событий.

«Смутный сон приснился Святославу,

И объял его великий страх...».

Страх у него будет. И не во сне, а наяву.

Гамзила, хоть младшенького не единожды ущемлял, просто так его не сдаст. Не по чести. Измена долгу крови, родства. Исконно-посконным святорусским понятиям.

Дилемма: или Гамзила изменяет родству, или - Государю. Этот моральный конфликт возникает в человечестве тысячи лет в тысячах мест.

***

Коллеги, а что говорит вам ваша этика? Сдать брата-дезертира властям… как оно вам?

***

Вторая причина не выдавать Ярика: самосохранение. Если не «бегом на плаху», а «марш в застенок», то младшенький даст показания на старшенького. По факту замысла измены, если он был, или оклевещет облыжно по злобе и от обиды за этот и прежние ущемлятельные эпизоды.

Прирезать по-тихому? Вряд ли. Но не исключаю. Вот если бы он сам… на поле боя… с саблей в руках… А придавить здорового брата князя в княжеских хоромах… грязно будет. И информационно «грязно» - тоже.

Лучше бы Ярику убежать. Увы, некуда. Луцкий мятеж заставил Боголюбского ужесточить «контроль на дорогах». На запад или север - не проехать. На юг и восток…

«Где мой брат, мой грозный Ярослав,

Где его черниговские слуги,

Где татраны, жители дубрав,

Топчаки, ольберы и ревуги?».

Стих описывает ситуацию в РИ лет через двенадцать. К тому моменту Ярослав - князь Черниговский.

А сейчас (1172 г.) все татраны и прочие ревуги - слуги Гамзилы. Вели им брата проводить-обиходить - в неделю об этом будет знать Боголюбский.

- Братца вора и труса покрываешь? А на своём ли ты месте?

Храповик: дезертир = казнь.

Другая связка (из серии «это ж все знают»): брат = защитить.

Их наложение - конфликт.

Результат: измена Государю.

К тому есть и другие побуждающие обстоятельства: мятеж в Киеве, нашествие Кончака…

Главное: его, Гамзилы, личные цели и ценности.

Ярик - не только дезертир, но и изменник.

Доказательство: вот грамотка.

Возможны сомнения. Грамотка, судя по каллиграфии, писана писарем. Да, на ней печать Ярика. Но грамотки бывают и подложные. Надо бы найти того писаря, и, по «Русской Правде», семерых свидетелей («полный видок») факта: князь Ярослав этот текст тому писарю диктовал.

Не реально. Тут дела тайные, а не торговые, свидетелей и быть не должно.

Вызвать Ярика на допрос да спросить:

- Это ты диктовал?

Ответ очевиден:

- Не-а.

«Признание - царица доказательств». А «не-признание»? Фаворитка?

Можно…