Красавчик. Часть 1 - Андрей Анатольевич Федин

* * *

Я распахнул дверь. Почувствовал, что аромат туалетной воды «Hugo Boss» там всё ещё боролся с душком советского одеколона. Не выветрился и запах растворимого кофе «Нескафе Голд». Я скользнул взглядом по погружённой в полумрак комнате. Увидел, что Давтян и Александров пока не вернулись. Провёл Алёну через порог, закрыл за её спиной дверь: на ключ.

Бросил кроссовки на пол, повернулся к Лебедевой и заключил её в свои объятия. Секунду смотрел ей в глаза; чувствовал, как в едином ритме бились наши сердца. Поцеловал Алёну – отметил, что на её губах уже не осталось помады. Услышал, как ударились о паркет босоножки. Сбросил с Алёниных плеч бретельки сарафана. Стащил с себя футболку и метнул её на стул.

– Ты обещал кофе, – сказала Лебедева.

Её глаза блеснули.

– Будет кофе, – пообещал я. – Хороший, импортный. Контрабандный. Часа через два.

* * *

– Вот, попробуй, – сказал я.

Поставил две кружки с парящим тёмным напитком на тумбочку около своей кровати. Сам уселся рядом с кроватью на стул, откинулся на деревянную спинку. Посмотрел на кутавшуюся в простыню Алёну. Свет в комнате я не зажёг. Но тот горел в ванной (я оставил там дверь приоткрытой). Из окна лилось серебристое свечение: к нам в комнату заглядывала луна, рассматривала сложенный на столешнице Алёнин сарафан и мои джинсы.

Лебедева чуть вытянула шею, взглянула на кружку. Я увидел, как из-под простыни выскользнула загорелая Алёнина рука и развернула кружку с кофе ручкой к себе. Лебедева привстала, скрипнула кроватными пружинами. Прижала ладонью к груди соскользнувшую с её плеч простыню. Придвинулась к тумбе. Алёнино лицо и светло-русые волосы накрыли кружку, точно абажур. Лебедева замерла на пару секунд. Затем взглянула на меня.

– Пахнет вкусно, – заявила она.

– На вкус тоже ничего, – заверил я. – Попробуй.

Я показал пример: осторожно отхлебнул из своей кружки, обжёг кончик языка.

Лебедева попробовала кофе и сказала:

– Интересный вкус, приятный. Необычный. Такой кофе я раньше не пробовала.

Алёна взглянула на меня поверх кружки, задержала взгляд на моих трусах.

– Контрабандный кофе, дорогой парфюм, импортная одежда, – перечислила Алёна. – Ты словно иностранец, Серёжа. Неужто жизнь во Владивостоке так отличается о московской?

Я пожал плечами.

– Отвечу тебе, когда поживу в нынешней Москве.

– Ты уже бывал в Москве раньше? – спросила Лебедева.

– Был. Но тогда Москва была совсем иной, не похожей на нынешнюю.

– А я во Владивостоке не была. Никогда. Наверное, уже и не побываю.

Алёна опустила взгляд на пол, сделала глоток из кружки.

– Побываешь, – сказал я. – Какие твои годы. Порадуешь своим появлением дальневосточных поклонников.

Лебедева тряхнула волосами, снова посмотрела мне в лицо.

– Серёжа, а это правда, что ты узнал обо мне только здесь, в пансионате? Ты мне так сказал. Помнишь?

Я развёл руками: осторожно, не расплескал кофе.

– Так уж получилось. Теперь-то я «Три дня до лета» обязательно посмотрю. Да и другие твои фильмы тоже. Открою для себя Елену Лебедеву не только как красивую женщину, но и как талантливую актрису.

– Так уж и талантливую? – сказала Алёна. – Это ты меня так успокаиваешь? Или это просто лесть? Не уверена, что моя игра тебе понравится. В фильме «Доживём до понедельника» ты меня даже не заметил.

– Я этот фильм толком и не помню, – ответил я. – Знаю только, что в нём снимался Вячеслав Тихонов. Там про школу, кажется. Я не ошибся? А фамилии женщин-актрис я вообще не запоминаю.

Лебедева хитро сощурилась.

– Любовь Орлову ты запомнил.

Я хмыкнул.

– Об Орловой ещё недавно почти из каждого утюга кричали. Попробуй тут не запомнить. А спроси меня, в каких фильмах она снималась. Ни одного не вспомню. Я и лицо её не узнаю, если увижу. Честное слово.

Алёна покачала головой.

– Я тебе не верю, Серёжа, – сказала она. – Любовь Орлову по телевизору часто показывают. Её в нашей стране все знают. Не может такого быть, чтобы ты её не узнал. Или ты совсем телевизор не смотришь?

Я снова отхлебнул из кружки и ответил:

– Смотрю, но не всё подряд. Ты только не подумай, что я совсем далёк от кинематографа. Многих актёров-мужчин знаю: Тихонова, Ланового, Миронова, Папанова, Никулина, Вицина, Моргунова, Боярского…

– Кто такой Боярский? – спросила Алёна.

– Михаил Боярский. Этот, ну… Он снимался…

Я пощёлкал пальцем.

Махнул рукой и заявил:

– Не важно. Суть в том, что такова наша мужская природа. Взросление у мальчиков проходит иначе, чем у девочек. Мы равняемся на кумиров, берём с них пример. Копируем их поведение и даже привычки.

Я поставил кружку на тумбу.

– Поначалу для нас герой – это наш отец, – сказал я. – Затем мы понимаем, что папа далёк от идеала и подражаем героям из кинофильмов. Равняемся на тренера, на учителя. Чтобы стать лучше. Понимаешь?

Алёна пожала плечами.

– Вот поэтому мы первым делом и замечаем в фильмах героев-мужчин. Сравниваем их с собой, равняемся на них. А женщины актрисы для нас – как красивые картинки. Мы ими любуемся. Но часто не помним их имён.

– Я для тебя тоже красивая картинка? – спросила Алёна.

Она приосанилась, чуть склонила на бок голову.

– Очень красивая, – сказал я. – Красивее не бывает.

Лебедева покачала головой.

– Всегда знала, что вы, мужчины, очень странные, – сказала она. – И что вы нам постоянно лжёте. Но ты, Серёжа, обманываешь красиво; мне понравилось. Ты говоришь интересные вещи. О мужчинах. Я такое раньше не слышала.

Алёна покачала головой, поёрзала на кровати – из-под простыни выглянула её нога.

– Мужчины и женщины разные, – сообщил я. – Это не хорошо и не плохо. Это просто такой факт. Его не изменить. Мы хорошо дополняем друг друга. Мы друг друга привлекаем, любим. А временами сводим друг друга с ума.

– Это ты, Серёжа, верно заметил, – сказала Алёна. – Разные. Сводим с ума. Вот и сейчас. Я слушаю тебя. И не понимаю: радоваться твоим словам о моей красоте, или обидеться на то, что ты обозвал меня картинкой?

Лебедева хитро сощурилась.

– Наслаждайся хорошим вечером, Алёна, – ответил я. – Пей кофе, получай удовольствие от общения со мной. Мы с тобой сейчас не на уроке математики. Проанализируешь события позже. Если захочешь.

Лебедева тряхнула головой, пристально взглянула мне в глаза.

– Ты ведь понимаешь, Серёжа, – сказала она, – что курортные романы останутся на курорте? Ты и я… Мы вернёмся домой, и заживём своей привычной жизнью. Этот вечер и эта ночь останутся здесь, в пансионате.

– Эта ночь ещё не закончилась, Алёна. Она только началась. Лучшая её часть впереди. Поэтому расслабься и не загружайся ерундой. Пользуйся моментом. В