Чëрный Выброс: подкритическая реактивность - Радислав Лучинский

и злыми, но совершенно иначе. У них это всё — как случайный налëт ржавчины на железе. Чисто внешнее, зависящее от обстоятельств. А вот у толстой капитанши, похоже, усталость давно уже внутренней сутью стала. И это ужасно неправильно! Как резкий диссонанс в ноосферной волне, как перегрев одной или нескольких сборок в активной зоне реактора, как… В общем, нельзя жить в Зоне с такой сутью и с таким сердцем! Вот бы ей помочь, вот только Рэй мучительно не может придумать — чем…

— Привет! — коснулся его разума телепатический импульс Сэнеда, — Ты как там? А меня, видишь, в "Эпи-Центре" научили долгие сеансы личной связи держать менее энергозатратно, чем я на Урмиле мог. Здорово, правда?

— Здорово! — согласился Рэй. На душе моментально потеплело. Все неприятности и порождëнные ими чëрные мысли опять начали скукоживаться и отползать в сторону. Сэнед — солнышко! Местами, правда, страшненькое, если начинает говорить не как сказочный принц, а как аналитик со зловещей Иссы. Но всё равно солнышко! И чего ради его Чернобыльников так невзлюбил сходу?

— Мы тут вообще замечательно сидим с вашими учëными! — бэ-энчик лучился довольством.

— А память твоя как? — обеспокоенно спросил Рэй.

— Пока никак, — светлоярский активити словно воочию увидел, как Сэнед печально опустил голову, как улыбка сразу сбежала с его губ, как он вздыхает, тяжело и виновато, по обыкновению крутя в руках ретранслятор. И пожалел о своём вопросе.

— Мы ещё кое-что смогли всё-таки наработать. Чисто логически. Кое-какие цепочки скомпоновали, кое-какими умными вопросами задались. Домой приеду — всё расскажу в подробностях, вот.

— Ну вот видишь! — Рэй заставил себя улыбнуться и изо всех сил сосредоточился на том, чтобы переслать эту улыбку Сэнеду. Кажется, получилось, быстронейтронничек, вроде бы, приободрился.

— Самое противное знаешь что, Рэй? — в этой телепатический реплике Сэнеда уже не чувствовалось ни виноватости, ни обречëнности, только деловая озабоченность, — Хрусталëв говорит, что в такой ситуации важнее всего иметь координату мира. Меридианную привязку. И беда в том, что, как раз её-то я дать и не могу. Во всяком случае, пока.

— Всё получится, Сэнед! — Рэй постарался вложить в сообщение как можно больше уверенности, — Мы её накопаем, вот увидишь!

— Ой, меня тут зовут, извини! — пискнул бэ-энчик, — До связи!

Оставшись один в собственной голове, Рэй снова помрачнел. Координата — это серьëзно. Её отсутствие как бы не сделало напрасным и бессмысленным вообще всё остальное. Вот о чём надо сейчас думать, а не про Бельскую и милицию. Врайлы бы сожрали рыжего и глупого Сергея Смирнова!

Чëрная "Волга" добиралась до дома Головановых самой длинной дорогой — через нарядный широкий проспект Энергетиков. По просьбе отца шофëр давал бедной милиционерше время хоть немного поспать, а Рэю — хоть немного остыть. Хотя этого последнего уже и не требовалось — РБМК-1000 совсем позабыл о Бельской. Он думал о Меридиане.

Тем, кому посчастливилось жить в Зонах, не нужны космические корабли. Меридиан соединяет миры и параллели миров напрямую не через пространство, а через ноосферу — живую память и мысль Вселенной. И между ними не летают, а ходят. В буквальном смысле — ногами. Пример того, как простецки может выглядеть для стороннего наблюдателя процесс невообразимой сложности.

Для этого самого наблюдателя перемещения по Меридиану похожи на колдовство или на детскую настольную игру с кубиками и стрелочками. Вот только кубики бросает Зона, условия придумывает ноосфера, а фишкой становится сам путешественник. И играет он без соперников, зато в многослойности-многомерности.

Сам Меридиан чисто внешне ничего особенного собой не представляет. Не зная, что это такое, его не всякий у себя под ногами-то сходу различит.

Нет, на некоторых участках, конечно, можно увидеть и странности, и роскошь, и чудеса. Где-то обрамляют Меридиан с обеих сторон немыслимой красоты ажурно-кружевные кованые ограды из самых драгоценных металлов, и ворота в этих оградах, распахивая створки, вызванивают нежную мелодию. Где-то взметаются над ним высокие изящные арки, увитые пышными цветами. Где-то вдоль всего Меридиана горят неугасимые костры в громадных бронзовых чашах, с величайшим почётом вынесенных специально для этого из древних царских гробниц, а следят за огнями и чашами особо избранные жрецы и жрицы. В общем, от мира к миру — своё. Неповторимое.

Но что бы не отмечало петли и повороты Меридиана, хоть розы из хрусталя, хоть колючая проволока, это всегда результат труда окрестных жителей. Сам же по себе Меридиан выглядит до разочарования просто.

Всего-то лишь вьëтся даже не дорога, а дорожка. Довольно узкая, не шире метров пяти, чаще всего грунтовая и довольно разбитая. Если на ней есть асфальт или бетон, то отдельными маленькими участками, и непременно старый, растресканный, с пробивающейся там и сам травой. Да и на грунтовой части тоже трава, то отдельные растеньица, то ласковые пушистые островки и гривки. Самая обычная на первый взгляд. Трава и трава, с тонкими колосками на ломких стеблях и узенькими листьями-ленточками. Вот только она голубоватая, и никогда, даже в самый раскалëнный летний полдень не высыхает на ней роса. А если прийти зимой и выкопать меридианную траву из-под снега, то она живая и нисколечко не утратившая нежного чуть горьковатого аромата.

Если просто идти по Меридиану, как по самой обычной дороге, особо не думая ни о чём, то очень быстро доберëшься до места, где заросшая голубой травой грунтовка окончательно истончается, превращаясь в совсем уж несолидную, самого деревенского вида тропку. А та через несколько шагов ныряет в густые заросли шиповника, из-под которых угрожающе треща, брызжет маленькими молниями аномалия "электра". Обойти кусты кругом, конечно, можно, но с другой их стороны никакая дорога или тропа не выныривает. Рядом с "электрой" из густой травы, уже самой обыкновенной, торчит ярко-красный "предзонник" — по-научному "стенд слежения и информирования", металлическая прямоугольная тумба с экранчиками, на которые выводится всякая полезная цифирь. На блестящем предзонничьем боку табличка "Внимание, прямое сопряжение Светлояр — Аришма". Стенд чуть слышно басовито гудит и немножечко вибрирует, уютно так, словно старый холодильник.

А Меридиан продолжается дальше, но начиная отсюда, бежит уже по вельгенской земле, то-есть почве, к городу Аришме. Там тоже стоит предзонник, только местный. Тëмно-синий, более узкий, и круглый в сечении. Если встать в метре от красного стенда справа и сделать шаг — выйдешь уже на чужой планете. Там даже немного комфортнее. Там параллельно Меридиану проложено шоссе и ходит автобус до города. Для тех, кто вышел из другого мира, проезд бесплатный.

Есть ещё два прямых сопряжения. Одно возле автобусной остановки у дачного кооператива близ села Трубачи. Оно ведёт в славный атомград Сосновый Бор, на