И грянул град - Лориана Рава

Асеро сказал:

-- Ладно, Кондор, угощайся, мы-то с Горным Ветром уже отдали должное снеди, а ты и не притронулся. Проблему ты обозначил, а как уж её решить, тут думать надо не один день. Прежде всего, надо понять, специально ли такие по рекомендации попадают, или это общее поветрие среди нынешней молодёжи. Вот в годы моей юности шли войны, и как-то не было вопросов, кто мужчина, а кто нет. Если ты воевал добровольцем и тем более отличился в боях, то кто в здравом уме подвергнет сомнению твою мужественность? А не знающая войны и настоящих трудностей молодёжь как раз будет доказывать себе свою мужественность через вот такие глупости, как сомнительные поступки в половой сфере или показную брезгливость к женской работе.

-- Это ты исходишь из того, что вся молодёжь такая, а не тебе таких подбирают.

-- Брось, Горный Ветер, как-то подбирать юношей в охрану по этому признаку... Это как-то глупо.

-- Почём знать. Во всём, что с тобой связано, лучше перебдеть. Вот Кондор, ведь так получилось, что некоторые охранники из твоего айлью, и всего на пять лет моложе. Вот про них можешь рассказать поподробнее?

Видимо, Горному Ветру уже надоело это предисловие, и он решил перейти к прямому допросу, пусть и замаскированному под дружеский разговор. Кондор ответил:

-- Да всего четыре человека, из них два -- Золотой Лук и Золотой Шнурок. Ну, про первого вы знаете, ко второму у меня не было никаких нареканий, он-то как раз ко всему этому питал отвращение. Ну, ещё те парни, что напились на карауле, но о них ты знаешь не хуже моего. Кстати, они ведь людей из твоего ведомства в подставе обвиняли. Мол, это твой человек их соблазнил вина выпить. Скажи, это правда или нет?

Горный Ветер ответил:

-- Ну, допустим, кое-кто из моих людей проявил такую сомнительную инициативу, но какая разница? Соблазняют -- не поддавайся, силой в них вино никто не вливал.

Кондор наконец-то принялся за еду, и после паузы добавил:

-- Я бы скорее другое отметил. Вы ведь слышали об эксперименте с продлением школьного обучения? Это по ведомству Верховного Амаута проходит и в ограниченном количестве айлью под столицей. Так вот у меня очень многие из охраны как раз через это прошли.

Асеро в душе подосадовал, что забыл спросить об этом важном обстоятельстве, и хорошо, что Кондор напомнил сам.

-- Вот так? А почему так? -- спросил Горный Ветер.

-- Да на самом деле ничего удивительного. Когда из школы выходят мальчиками, и потом до службы в армии несколько лет остаётся, учителю тяжелее характеристику дать, чем если они потом у него учились вечерами... Так что поневоле такой перекос.

-- Хм... понятно.

-- Ну, в общем, тут есть какая-то связь. Как раз те, кто дольше обучался и вроде должен был быть культурнее и лучше сверстников, наоборот, как раз склонен к сплетням, самооправданиям и прочему. Как это объяснить, не знаю.

-- Радуга это дело отлично объясняет, -- сказал Горный Ветер, -- я говорил с ней, и у неё скоро диспут на эту тему с Заколкой. Проблема не в том, что долго учат, а что учат не тому. Идея личности, как её понимают европейцы, с изрядной гнильцой, а европейская культура вокруг неё крутится. Казалось бы, кто, как не амаута, должны понимать, что европейская культура и те ценности, которые европейцы проповедуют, не могут быть совсем не связаны с теми мерзостями, которые европейцы творят по всему миру. Ещё горький пример моего брата Ветерка показал мне, что идеализация Европы -- вещь отнюдь не безобидная. Если бы некоторые преподаватели Тумбесского университета не ставили бы европейскую культуру выше нашей, их миссионеры нашли бы у нас куда меньше благодарных слушателей. А так семена упали на уже удобренную почву. Но амаута порой глупо упираются, мол культура отдельно, а нехорошие дела отдельно. И хоть ты тресни им что-то доказывать!

-- То есть вы оба хотите сказать, что молодёжь по недомыслию учат чему-то не тому? -- переспросил Асеро,

-- Или по недомыслию, или специально, -- сказал Горный Ветер, -- во всяком случае, среди амаута не так уж мало поклонников Европы. Ведь иные амаута даже сожалели, что тогда выбрали тебя, а не Горного Льва, мол, тот более европейски мыслил и как-то больше духом европейской культуры, чем ты...

Асеро вздохнул:

-- Дался им этот изменник! Ну да, логика у них простая: раз кто-то культурный, то человек в общем и целом хороший, то пусть и ошибся где и переоценил свои силы, а что он изменник, этого они не понимают. Возможно, что и сам Горный Лев не считал себя изменником, а думал, что это он использует европейцев.

-- Да не в этом дело даже, -- ответил Горный Ветер, -- даже если бы не было всей этой некрасивой истории, европейцы бы всё равно считали тебя тираном. Любой Сапа Инка для них Тиран уже в силу того, что он Сапа Инка, и каким-то их представлениям о законном правителе не соответствует. Даже если ему нельзя предъявить ни одного трупа.

-- Похоже, моя дочь Лилия меня тоже тираном считает. Конечно, что к ней с Розой пришлось охрану приставлять, это её раздражает. Но скажи, Кондор, вот кто решал, с кем ей идти на прогулку, ты или Теосинте? -- это был тот вопрос, который Асеро задал по договорённости с Горным Ветром. Теосинте явно показывал на Кондора.

-- Теосинте. Впрочем, я всё равно потом расспрашивал, где, мол, были. Все как один говорят, что она каждый раз посещала то место, куда собиралась. Только вот я им не очень верю. Зная легкомысленный характер Лилии, можно быть уверенным, что она хоть раз или два должна была отклониться с маршрута. Но тут я всё-таки надавил на одного, он сознался вот в чём. Лилии действительно очень хотелось личной свободы, она договорилась с охранником, что ему тоже даст погулять, а сама побудет без охраны, и она погуляет свободно, и он, а в определённый час они встретятся вместе и пойдут домой. Ну и согласился он. Сказал, что и другие так делают, кое-кому она даже безделушки даёт.

Асеро был озадачен:

-- Какие безделушки? Откуда она их берёт? Кондор, ты не хуже меня знаешь, что у нас в доме порядок жить без излишеств.

-- Вот сам в недоумении. Сейчас они