Судьба империи - Денис Старый

— И последнее… я выглядел неприемлемо во дворце. И я знаю, что произошло. Берегитесь одного человека. Он очень жаждет вашей погибели, — сказал Миних и будто бы закрылся в себе.

Я раскланялся, попрощался, отправился к датчанину. Благо тот живет неподалеку, в конце Миллионной улицы. И что мне предложить человеку, который живет в одном из самых престижных районов столицы России? Есть у меня.

Йоханес Браге был на месте. Портной, как это не удивительно, но шил.

— Квасу, господин Норов? — спросил помощник датского портного.

— А у вас за год ничего не изменилось, — усмехнулся я, соглашаясь испробовать русского исконного напитка.

— Зато у вас многое изменилось, господин бригадир, — сказал Йоханес, выходя из мастерской. — Я рад приветствовать вас.

Датчанин поклонился, чего при первой встрече не было. Да и в целом был приветлив. Говорили мы на немецком языке. Вот почему, приезжающие в Россию специалисты готовы говорить на другом иностранном, даже не на своем, как сейчас, на датском, но только не на русском языке.

— Я ждал вас, господин Норов. Много чинов — много мундиров. Да и в целом… Вы чаще присылаете своих людей и я без примерок шью вам одежду, — Браге улыбнулся.

— Не было время, — соглал я.

Уж не знаю, как Йоханес Браге, как гениальный портной. Но есть предположение, что он точно талантливый. Я присылал к нему человека с запиской, что именно мне нужно было пошить. Ну и деньги. И все, датчанин исполнял заказ.

Но я лукавил, что не было времени, чтобы к нему ходить, как это нужно было делать, если бы я хотел выглядеть, как франт. Я не считал это времяпровождение хоть сколько полезным. Проще же списком заказать: пять камзолов, три пары обуви, столько то рубашек и панталон. И через две недели это все доставляется. Сервис практически на уровне маркетплейсов из будущего.

— Что сейчас вас подвигло прийти, господин Норов? — спросил Браге.

Тут же его помощник принес в хрустальном бокале квас. Вкусный, к слову, что удивительно для мастерской немца.

— Вы, видимо, забыли о том, что я некогда предлагал вам заработок. Великое дело, в котором вижу вас. Да с вашей хваткой торговца, — Браге попробовал возразить. — Нет, прошу, не отпирайтесь. Я вижу и слежу за вашими делами. Но вы уперлись в потолок. Нужно же расти.

— Я открываю еще одно ателье, — улыбнулся Браге. — Но помниться, что слова ваши были туманны. Что же изменилось сейчас?

— Будьте так любезны, но найдите время. Завтра я приглашаю вас посетить мой завод. Там изготавливают прелюбопытные механизмы, которые позволят вам, ну и мне с вами в доле, стать очень богатыми людьми, — сказал я.

— Смею заметить, что я и без того далек от бедности.

— Я сказал про очень богатого человека, а не того, кто достойно зарабатывает, — парировал я.

Йоханес встал.

— Серьезные разговоры я предпочитаю в своем кабинете, — сказал он и указал направление куда идти.

Вот так! У портного свой кабинет. Впрочем, зарабатывает Браге, судя по всему, немало. Только я оставил в его мастерской не менее двух тысяч рублей. Это чтобы выглядеть не шикарно, всего лишь достаточно хорошо. Для посещения императорского дворца, например.

Мы зашли в кабинет и я начал рассказывать в общих чертах тот бизнес-план, что был мной написан для развития текстильной отрасли. С использованием механизмов, той же прядильной машины, можно очень мощно развернуться. Не скажу, что перебить в этом деле англичан. Но свой, русский рынок, можно будет насытить. А там и найдем кому еще продавать. Ведь выйдет же дешевле, если одна машина будет заменять труд пятидесяти человек, или больше.

— Будет и сырье. Уже скоро, до холодов должны успеть, в Москву прибудет караван от башкир. Привезут много шерсти. Но, что главное, там будет шерсть от таких особенных овец, что платок шерстяной пушинкой покажется, — завлекал я.

И Браге завлекался. Цифры выглядели впечатлительными.

— Если все так, как вы рассказываете, то предложение стоит того, чтобы его рассматривать, — сказал датчанин, когда я описал перспективы.

— Вот когда вы посетите Охтынский завод, убедитесь сами. Но это не только шерсть. Есть предложение шить еще и льняную одежду. Ее можно продавать и англичанам, — сказал я.

— В Индию? Я слышал, что у них лен цениться, как в России шелк.

— Вы правильно улавливаете мои мысли, господин Браге, — улыбнулся я. — Мои вложения, ваша работа и управление. И пора уже создавать моду, а не следовать ей.

— Звучит, как тост, — усмехнулся Браге.

Договорившись, что мы завтра встретимся с самого утра на заводе, я распрощался. Сегодня были еще и другие дела.

— Остановитесь, господин Норов, — меня одернули со спины.

Тут же появились и два моих охранника, солдаты из группы Фролова.

— Не сопротивляйтесь. Ну не будете же вы еще убивать в центре города чиновника Тайной канцелярии и плутонг гвардейцев? — сказал знакомый.

Это был один из приспешников Ушакова. Ну или его сотрудников. И рядом плутонг преображенцев. Гвардейцы прятали глаза, стыдились того, что происходит. Но… Вот их я и не осуждаю. Служба. А вот Ушакова…

— Причина? И если ее нет, то имею намерения не подчиниться, — заявил я.

— Оскорбление ея императорского высочества великой княгини. Убийство промышленника Василия Никитича Татищева… И еще немало чего. Господин Норов, сдайте оружие и проследуйте за мной…

От автора:

Новинка от Гурова.

Я очнулся в 2025-м в теле толстяка-физрука.

Класс ржёт, родители воют в чатах, «дети» живут в телефонах.

Я должен сбросить жир и навести порядок железной рукой!

https://author.today/reader/492721

Глава 10

Не предаст тот, кто знает, насколько это больно.

Майкл Джексон

Петербург

9 сентября 1735 года.

Юлиана, а это стало уже для неё обыденностью, проснулась рано. После ссоры с мужем она с вовсе спала очень плохо. Не хватало в кровати уюта, да и не только этого. Пустая постель стала, холодная.

Женщина чувствовала себя словно опустошённой. Она растерялась, полностью отдалась под власть своих чувств и эмоций. А бурлящие внутри гормоны никак не позволяли взглянуть