Граф на границе. Книга 2 - Денис Мист

Если кто-то хорошо сработался, это глупо, — ответил я небрежно и поспешил задать вопрос, пока не получил очередной от нее. — А ты с Томашем как тут оказалась?

— Обычно. После университета меня отправили сюда, а он уже служил тут, — графиня всем видом давала понять, что тема ей не интересна.

— Но между вами разница всего в год. Неужели вы не знали друг друга в универе?

— Знали, но так, как говорят у вас, «шапочно».

— И ты так горела желанием попасть на болота?

— Нет, — сморщила она носик. — Я хотела южнее, там горы и такие виды шикарные. Но мне сказали, что если хочу остаться в Польше, то место только тут.

— И тебе не хотелось посмотреть мир? Например, отправиться еще южнее, на границу с Арабским Халифатом или на восток, к Японской Империи? У них интересные Подмиры и культура.

— Но я глубоко изучала Ад, а не восточные и южные Подмиры. К тому же я не хотела уезжать далеко от дома — у меня в Щецине друзья.

Вот оно что. Друзья, значит. Интересно было бы увидеть их.

— А ты как оказался на болоте? — успела на снова перевести разговор на меня.

— Не захотел мерзнуть на северной границе, — рассмеялся я. — Слушай, а давай в выходной съездим в Щецин, а? Покажешь мне город. Я там проезжал, но мало чего увидел, а он красивый. И сможем там побыть только вдвоем. А то мы, кажется, смутили Томаша. Да и солдаты рядом.

— А… — Эвелина явно не ожидала такого поворота и замерла на секунду. Видимо, искала повод отказать. — Ну… да, давай. Если совпадем.

Я изобразил радость влюбленного парня и повалил ее на кровать.

* * *

Где-то на границе России с Княжеством Чешским.

Из окна замка открывался вид на пасторальную картину с горами вдали, аккуратными деревенскими домиками и полями с пасущимися овечками. Здесь, южнее Польши, весна уже одела все в зеленые наряды и солнце согревало засеянную землю.

Но те, кто находился в кабинете замка, не обращали никакого внимания на буйство красок и жизни за окном. Лысеющий мужчина с львиной бородкой сидел за столом с идеально прямой спиной и смотрел на женщину перед собой.

— Почему тролли еще не снами? — Голос его звучал раздраженно и властно. Говорил он на британском с легким польским акцентом. — Даже карлики с ним, хотя никогда не любили его. Но тролли! Они же тупые. Великанов удалось переманить, хоть они с ним и родня, почему эти все еще с ним и портят нам жизнь⁈

— Ты как со мной разговариваешь? — прошипела она в ответ и уперлась руками в стол. Ее желтые глаза метали молнии, губы сжимались так плотно, что рот походил на тонкую кровавую полоску. — Это я вытащила тебя из той дыры, где ты сидел. Я дала тебе денег. Ты выполняешь МОЙ план. И ты смеешь у меня требовать? Будь благодарен, что все это вообще происходит.

Под ее взглядом мужчина вжался в спинку кресла и вцепился в подлокотники до белых костяшек пальцев. Он знал, что злить ее опасно, но в последнее время произошло слишком много провалов, потому и не сдержался. И теперь опасался последствий.

— Я благодарен, — выдавил он. — Просто… я так долго ждал…

— Ты хочешь стать королем? Хочешь поднять Речь Посполитую с колен? — Он быстро кивнул. — Тогда не смей указывать мне.

— Но…

— Что?

— Но это ведь ты пришла ко мне, — осмелился он возразить и нервно провел языком по губам. — Без тебя я мог только мечтать. Это ты пришла и предложила план. Значит, тебе нужно, чтобы Польша снова стала самостоятельным царством.

— Это лишь один из моих планов. Не получится тут — не беда. Получится в другом месте, — надменно улыбнулась она. — Так что не зазнавайся, князь. Радуйся, что карлик так и не открыл рот. Собери команду. Три человека. Сильных магов, а не прошлый сброд.

— Да, миледи, — ответил он уже ей в спину. И вздрогнул от хлопка двери.

Глава 10

С каждым днем становилось все теплее и теплее. Дожди, правда, шли часто, но и это не проблема. А значит, пора приступать к давно задуманному. Пока Михаил Меньшиков чувствовал себя таким же статистом, как и четыре года назад в истории спасения великой княжны. Подумаешь, поучаствовал в поимке нарушителей и обороне базы. Но там все участвовали, а Димка вообще отличился, сняв чародеев за забором. И с Лешим договорился именно он. Так теперь Татищев внедрился к предателям. Или кто там эти поляки?

Такой расклад не устраивал гордого отпрыска знаменитой фамилии. Да, сейчас Меньшиковы не так близки к государю, как был их знаменитый родоначальник, но все еще играли значительную роль во внешней политике Российской Империи. К тому же пострадали, пусть и в меньшей степени, в том скандале, устроенном старшим графом Бестужевым несколько лет назад. Теперь-то причина ясна, но гордость велела отыграться, чтобы фамилия Меньшиковых снова гремела на всю страну. И Михаил намеревался отличиться в этом деле. Конечно, он понимал, что основные лавры снова достанутся Татищеву, но все же кое-что важное может сделать и он.

Меньшиковы служили дипломатами и Михаил собирался после службы пойти по той же стезе. В начале обучения он очень сожалел, что Псионика так и не открылась ему. Да, это довольно редкий дар, но невероятно полезный в дипломатии. Зато Миша смог открыть ветку Снохождения. Именно с ее помощью он собирался сейчас внести хоть какую-то ясность в происходящее. Пока никто, даже не по годам сообразительный Татищев, не понимали такого неуемного интереса к их участку границы со стороны Норманской Империи. Впрочем, создавалось впечатление, что дело не в норманах, а именно в местности. К тому же тот датчик принадлежит Священной Римской Империи, а не Норманской. И их нелюди приходили остановить посланников Ада, а не проникнуть в Россию. Пришла пора выяснить, что происходит. Хотя бы в общих чертах.

Михаил предупредил друзей о задумке ближе к вечеру и получил одобрение Олега. Еще бы не получил, усмехнулся он и отправился собирать вещи.

— Во сне ты будешь беззащитен. Я пойду с тобой, чтобы волчок не укусил за бочок, — заявил Роман Ушаков. Вот не может он без язвительных словечек.

— Я тоже, — поднялся и Егор Бестужев. Когда-то именно из-за него Михаил оказался в компании Даниила Юсупова, чтобы хоть так отыграться за проблемы семьи. Кто же знал, что всего через год назовет этого тихого парня с разноцветными глазами своим другом. — Будем охранять по половине