Телохранитель Генсека. Том 6 - Петр Алмазный

Соколов обогнал медленно ползущие «Жигули», на этот раз по обочине.

— Так вот, когда он вышел из здания ЦК, бумагу эту порвал и бросил в урну. А я в ней рылся, как последний бродяга, но собрал почти всю. По крайней мере те куски, на которых был текст, все на месте. — И он достал из папки, лежащей рядом, лист картона, на который были наклеены обрывки записки.

Написано от руки с наклоном, как если бы писавший был левшой. На записке сверху стояли заглавные буквы «БН» и восклицательный знак. Я прочел вслух:

— «Ситуация осложнилась. Если можешь, отмени все. Если это невозможно, подчисти хвосты». И все? — уточнил у Соколова.

— Нет не все! — радостно сообщил он, но тут же сообразил:

— А, вы о записке? Да, там больше не было исписанных клочков. А так нет, не все. Дальше он позвонил Калугину, договорился о встрече в ресторане — в Арагви, но встречаться не стал, хотя там уже опера из Седьмого управления ждали, даже организовали прослушку. Калугин просидел минут пятнадцать и ушел. А Ельцин часа два покатался по Москве, один раз выскочил позвонить с телефона-автомата, потом сразу в аэропорт и на шестичасовой рейс в Свердловск.

— Кому звонил из автомата, выяснить, так понимаю, не удалось?

— Вот вы меня, Владимир Тимофеевич, сейчас даже расстроили, как это не получилось? Я подошел прямо к будке, и своими глазами видел, какой номер он набрал. А после отлета Ельцина выяснил, чей это номер. Ни за что не догадаетесь!

— Андрей, — я уже начинал терять терпение, — не место для театральных эффектов. Я даже догадываться не буду. Говори.

— Звонил в Заречье, на госдачу. Набрал номер помощника.

— Александрова-Агентова⁈ — вот здесь я напрягся.

— Нет, — ответил Соколов. — Звонил не прямо Андрею Михайловичу, а в секретарскую.

— Спасибо, Андрей, ты хорошо поработал, — поблагодарил майора.

До самого Заречья пытался просчитать, кому мог звонить Ельцин? В секретарской обычно одновременно находились три секретаря, причем дежурство было круглосуточным. Женщин я сразу отметаю. Дамы бальзаковского возраста, все семейные, все лично преданные Леониду Ильичу. Секретарей-мужчин двое. Но ими вертит Галина — самая старая соратница Леонида Ильича. И эти мальчики — им обоим по двадцать шесть лет, после МГИМО распределили в прошлом году — они у Галины и Александрова-Агентова на месте не сидят. Постоянно перемещаются по территории госдачи с поручениями. Кто еще бывает в секретарской, кроме этих шести человек и Андрея Михайловича, а так же генерала Рябенко? Сегодня после совещания это выясню.

В Заречье я сразу направился в кабинет Рябенко.

— Владимир Тимофеевич, быстро за мной. — генерал как раз выходил из кабинета, когда я подошел к двери. — Хорошо, что успел. Совещание вот-вот начнется.

Мы прошли в малый зал. Удилов уже был здесь. Тут же сидел Устинов, напряженный, пальцы барабанят по папке с бумагами. Рядом с ним Рябов. Яков Павлович смотрел в другую от Устинова сторону. Давно известно, что у них очень плохие личные отношения и я удивился, как это места Устинова и Рябова на совещании оказались рядом. Машеров тоже присутствовал. Но он, в отличии от Устинова и Рябова, сохранял полное спокойствие. А вот Капитонов, сидевший рядом с ним, был словно на иголках. Когда Непорожний — министр энергетики и старый друг Леонида Ильича — уронил авторучку, Капитонов вздрогнул. Пожалуй, лучше всех чувствовал себя Цинев. Он был собран, деловит и сейчас, не обращая внимания на присутствующих, просматривал документы в папке.

Не успели мы с Рябенко устроиться за столом, как раскрылась дверь и вошел Леонид Ильич. Я в который раз изменил свои представления о Генеральном секретаре. Сейчас в нем не осталось ничего от «доброго дедушки».

Я впервые видел Брежнева в такой ярости.

Глава 9

Он прошел к своему месту во главе стола. Следом за ним, прижимая к груди стопку документов, неслышным шагом подошел Александров-Агентов. Он положил перед каждым участником совещания по толстой папке и занял место у стены. Я отметил, что генерала Рябенко нет, а это означает только одно — занят более важным делом.

Леонид Ильич окинул нас строгим взглядом, брови его сошлись в почти непрерывную полосу, лоб прорезала складка. Ноздри большого носа были раздуты, а губы поджаты так, что он, казалось, выдавил из себя:

— Доброе утро, товарищи. Ознакомьтесь.

Открыв папку, я даже не удивился. Мастерс еще после концерта пытался выяснить, зачем я еду в Свердловск. Но статья… тут захотелось рассмеяться. Поторопились, ох и поторопились! Начали отрабатывать методичку до того, как произошло само событие.

«Небольшой городок атомщиков, — начал я читать перевод статьи, — в тридцати милях от Свердловска охвачен паникой. Наши источники среди жителей городка сообщают о трех взрывах на территории Белоярской АЭС в районе строящегося третьего энергоблока, где готовится пуск экспериментального реактора на быстрых нейтронах. Жители в панике, потому что предположительно уровень радиации вырос в несколько раз. Ваш покорный слуга Мастерс попытался проникнуть на территорию городка атомщиков, но был задержан сотрудниками охраны. На территории городка и атомной станции введены дополнительные меры безопасности. Детей в срочном порядке вывозят из городка. — здесь фотографии автобусов с детьми, которые, скорее всего, едут в пионерский лагерь, и фото явно из старых запасов. — Жители стихийно скупают йод, которого на всех не хватает. Во всех аптеках введено ограничение, продают не больше трех пузырьков в одни руки. Очереди в аптеках, очереди в магазинах, — здесь тоже фото прилагается. — Как сообщается, первый секретарь Свердловского обкома Борис Ельцин, который находился в командировке в Москве, срочно прибыл в Свердловск, чтобы лично руководить спасательными работами. Сразу по прилету он провел совещание с руководством Белоярской АЭС и руководителями силового блока. На совещании присутствовали высокопоставленные функционеры КГБ, в том числе любимец Леонида Ильича Брежнева — Владимир Медведев. — здесь моя старая фотография, я сажусь в 'Волгу», за рулем Николай. — Не так давно прогремели атомные взрывы в Хиросиме и Нагасаки, и Япония до сих пор борется с последствиями. Мы все помним последствия радиоактивной аварии возле городка Паломарес в Испании, когда бомбардировщик Б-52 аварийно сбросил четыре термоядерные бомбы и одна из них разрушилась. Точно так же франкистский режим в Испании долго скрывал правду о радиационном заражении. Не очень правильно повело себя и командование армии Соединенных Штатов, которое долго