Я – Товарищ Сталин 3 - Андрей Цуцаев

два батальона пойдут с севера, вдоль реки Аваш. Танки — тридцать машин, в ущелье, пять километров от лагеря. Склады… боеприпасы, топливо, на востоке, три километра от Аддис-Абебы. Охрана слабая, патрули каждые два часа.

Волошин внутреннее заликовал, его глаза вспыхнули триумфом, он быстро записал сведения на клочке бумаги, его голос был спокойным, и с ноткой удовлетворения:

— Отлично, Марко. Ты сделал шаг к миру. Никто ничего не заподозрит, обещаю.

Тэсфа, улыбнулся, он сказал с лёгкой иронией:

— Молодец, лейтенант. Я знал, что ты не из тех, кто слепо марширует за Муссолини. Ты с нами, Марко. Ты сделал доброе дело для простых людей.

Марко, подняв глаза, сжал кулак, пот стекал по вискам, голос дрожал, полный сомнений:

— Если вы меня обманули, и это не поможет остановить убийства, я найду вас, Волошин. И тебя, Тэсфа. Клянусь, найду.

Волошин, сложив бумагу, сунул её в карман костюма:

— Ты все сделал правильно, Марко. Теперь иди, веди себя как обычно. Никто не заметит.

Тэсфа, шагнул к двери:

— Ты спас людей, Марко. Это стоит риска. Иди, и не думай о плохом.

Карло Бьянки, сержант итальянской армии, давно работающий на Волошина, вошёл в комнату. Его усталые глаза сузились, осматривая Степана Волошина и Тэсфу Гебре. Его пальцы, сжимали сложенный лист бумаги, голос, низкий и хриплый, был полон сарказма:

— Волошин, твой лейтенант Марко надул тебя. Он наговорил вам полную чушь. Наступление не 15 февраля, и танки не в ущелье, как он наплёл. Думает, он умнее нас.

Волошин нахмурился:

— Надул, Карло? Разложи по полкам. Что там не сходится? Я не люблю, когда меня водят за нос.

Карло, бросив лист на стол, скрестил руки, он сказал, с насмешкой:

— Всё. Наступление — 12 февраля, три батальона, а не два, с севера, вдоль реки Аваш. Танки — сорок машин, в лагере, не в ущелье. Склады — у реки, два километра от Аддис-Абебы, с двойной охраной. Твой Марко играет в свои игры, но я слышу приказы в лагере.

Тэсфа улыбнулся, его голос был тёплый, но с острым сарказмом:

— Игры, Карло? Марко ведь пил с нами, клялся, что всё правда. Может, он просто не в курсе? Лейтенанты ведь не генералы, правда ведь.

Волошин, выпрямившись, поправил воротник, глаза буравили Тэсфу, голос понизился:

— Не в курсе? Тэсфа, ты привёл его. Если он лжёт, это твой промах. Слушай: делай вид, что мы ему верим. Ни слова о том, что мы знаем. Понял?

Тэсфа, кивнув, его улыбка стала шире:

— Понял, Степан. Я буду вести себя как обычно — пить вино, шутить, говорить о дружбе. Марко ничего не заподозрит.

Волошин, достав из кармана пачку итальянских лир, аккуратно завёрнутых в бумагу, бросил её на стол перед Карло:

— Хорошая работа, Карло. Здесь твоя доля. Проверь ещё раз, но тихо. Мы сыграем с Марко по его правилам. Пусть думает, что мы ему верим.

Карло, взяв пачку, быстро пролистал купюры, он сказал:

— Неплохая сумма, но рисковать ради твоего лейтенанта? Он слишком скользкий. Если Кальвади заметит, что я копаюсь, мне конец. Назови цену за следующий шаг.

Волошин, смотрел с холодной насмешкой:

— Цену? Карло, ты знаешь, что я плачу щедро. Но если спугнём Марко, он замолчит или побежит к Кальвади. Тэсфа, ты держишь его на поводке. Карло, твои люди в лагере надёжны?

Тэсфа кивнул:

— Я знаю, как держать Марко. Пару стаканов, и он будет петь. Но если он снова подсунет чушь, что тогда? Будем играть в его игру вечно?

Волошин сказал:

— Нет, Тэсфа. Карло, достань настоящие планы. Мы сыграем с Марко, пока он не запутается сам.

Карло, засунув лиры в карман формы, сказал:

— Настоящие планы? Кальвади проверяет всех. Мои люди надёжны, но это не легкая прогулка. Если Марко снова врёт, я сам с ним разберусь, без твоего вина, Тэсфа.

Тэсфа, шагнув вперёд, сказал:

— Без вина? Карло, ты слишком серьёзен. Оставь Марко мне. Он будет думать, что он нас обвёл.

Волошин, кивнув, сказал:

— Три дня, Тэсфа. Карло, ты тоже. Проверь всё, что он дал, и принеси мне точные данные.

Карло, поправив форму, ответил:

— Степан, если он нас перехитрит, я не буду платить за это головой. Думаю, его надо просто пустить в расход.

Тэсфа, улыбнулся:

— Ты слишком кровожадный Карло, расслабься. Я знаю, как держать лейтенантов на коротком поводке.

Глава 9

Сергей сидел за столом, его френч был слегка помят, усы подрагивали, пока он набивал трубку табаком. Сегодня он ждал визита Борис Шапошникова, наркома обороны, чтобы обсудить с ним военные планы. Вскоре дверь открылась и в кабинет зашел Шапошников.

Сергей поднял взгляд на наркома, стоявшего перед ним, его голос был твёрдым:

— Борис Михайлович, реформа армии идет успешно. Новый призыв дал нам полмиллиона бойцов, верно? Армия теперь составляет два миллиона человек. Доложите, насколько мы готовы к большому шагу в плане создания армии, готовой решать любые задачи. И без общих слов — мне нужны только цифры и факты.

Борис Шапошников, стоял напротив стола, в военной форме, его очки поблёскивали на свету. Его пальцы, сжимавшие папку с бумагами, слегка дрожали. В последнее время он работал долго и без выходных, чтобы успеть выполнить все задачи, поставленные перед ним вождем.

Он сказал:

— Товарищ Сталин, реформа идёт, но с трудом. Новый призыв прошел успешно. Он дал нам дополнительно полмиллиона человек, армия теперь около двух миллионов. Но вот по вооружению пока все не так хорошо. Винтовок Мосина — один миллион, и они устарели. Танков тоже мало: Т-26 — около семи тысяч, БТ-5 — две тысячи. Т-26 устарели, 15 мм брони пробиваются легко, БТ-5 быстрее, но броня там слабая. Артиллерия — 76-мм пушки, около пяти тысяч, но транспорт… грузовиков не хватает, лошадей у нас больше, чем машин. Командиры — с ними тоже проблемы, треть без опыта, обучение отстаёт на три месяца.

Сергей, зажигая трубку, выпустил облако дыма, он прищурил глаза:

— Три месяца, говорите? Борис Михайлович, в Испании, у людей, земля под ногами горит уже сейчас. Республиканцы просят танки, артиллерию, людей. Мы не можем позволить фашистам их убивать. Я хочу отправить туда 50 тысяч наших военных — двести Т-26, сто пятьдесят БТ-5, пятьсот орудий, тысячу самолетов и побольше советников. Что скажете? И не говорите, что это невозможно, я слышал это слишком часто.