Воронцов. Перезагрузка. Книга 6 - Ник Тарасов

покоя, и я решил пойти вниз, чтобы разузнать, что же всё-таки случилось.

Спустившись, я увидел, что в одиночестве за столом сидел Захар. Периодически к нему подходил хозяин таверны, и они перебрасывались словами. Тот, увидев меня через плечо Захара, кивнул мне и предложил было вип-зону для завтрака, но я отказался.

— Лучше тут давай, тем более что и людей-то никого нет. Сообрази позавтракать.

— Захар, ты уже перекусил? — спросил я, присаживаясь за стол.

Тот кивнул.

— Да, любезнейший, — обратился я к хозяину, — а лучше скажи, что ночью-то было. Вы не в курсе?

Тот посмотрел на меня так, будто бы я не знаю очевидного.

— Ах да, вы же только спустились, Егор Андреевич, — и начал быстрый сбивчивый пересказ.

Оказалось, что градоначальника отравили, причём лазутчики, оказывается, давно уже были в городе и даже официально устроились к градоначальнику работать на кухню. И у них там чуть ли не целая сеть оказалась развёрнута.

— Вы представляете, Егор Андреевич, — хозяин таверны понизил голос до шёпота, — говорят, эти лазутчики уже полгода здесь обосновались. Всё высматривали, выжидали. А третьего дня какой-то новый человек к ним присоединился, сразу после этого и решились на отравление!

Я слушал внимательно, стараясь не пропустить ни слова. История становилась всё запутаннее.

— И как же их раскрыли? — спросил я, отпивая горячий чай, который успел принести расторопный слуга.

Да когда те уходили, что-то у них не заладилось — то ли быстро обнаружили, что градоначальнику плохо стало, то ли те себя выдали как-то. Ну, в общем, они были обнаружены, и завязался нешуточный бой.

— Говорят, очень успешные они в бою оказались, — с каким-то даже восхищением произнёс хозяин. — Но перебили всех. К сожалению. Теперь вот нет возможности узнать, что именно подсыпали в вино.

— И каково состояние градоначальника сейчас? — спросил я, уже догадываясь об ответе.

— Сейчас градоначальник при смерти! — хозяин всплеснул руками. — Местные лекари не знают, что делать, говорят, и кровь пускали — ничего не помогает, только хуже становится. Весь опух, бедняга, и в жару бьётся. Кричит, что внутри всё горит.

— Вот дела в городе-то творятся, — сказал я, мысленно перебирая возможные яды, которые могли дать такие симптомы. — Нее, домой хочу…

Но тут, как чёрт из табакерки, прямо на пороге таверны появился Иван Дмитриевич и прям с порога:

— Егор Андреевич, вы нужны мне!

— Я, кажется, догадываюсь, зачем, — хмыкнул я, отодвигая недоеденный завтрак.

Тот, не слушая меня, продолжил:

— Вы же там у себя операцию делали, нужно градоначальника спасать, — и уже тише: — Сможете помочь? — И совсем тихо, — С учётом ваших знаний (последнее он сказал тихо, но с нажимом).

— Пошли, — ответил я, поднимаясь из-за стола. — Первым делом нужно дать ему уголь.

— Какой уголь? — недоуменно переспросил Иван Дмитриевич, едва поспевая за мной.

— Березовый. Просто чтобы съел перетертый уголь. А дальше…

— А дальше? — нетерпеливо перебил он меня.

— А дальше будем ставить капельницу, — твёрдо сказал я, ускоряя шаг.

Глава 8

Не доев свой завтрак, мы с Иваном Дмитриевичем быстро вышли из таверны на утреннюю улицу — город только просыпался, прохожих было мало, по дороге видели, как открываются первые лавки. И другие, так сказать, заведения — в основном это были те, которые требовали предварительной подготовки, у нас бы их называли кафе. А тут — таверна, может быть.

Дойдя до центральной улицы, я заметил следы ночного боя — на брусчатке в разных местах виднелись тёмные пятна. Явно кровь.

— Быстрее, Егор Андреевич, — заметив то, что я слегка приостановился, торопил меня Иван Дмитриевич. — Ему совсем плохо, говорят, до полудня не доживёт.

Я ускорил шаг, пытаясь собраться с мыслями. Ночная стрельба, лазутчики, отравление градоначальника — всё это складывалось в тревожную картину. Город, казавшийся таким спокойным, на поверку оказался местом интриг и тайных операций. Интересно, кому понадобилась смерть градоначальника? Все эти мысли роились в моей голове, пока мы быстрым шагом приближались к резиденции.

— Что известно о симптомах? — спросил я Ивана Дмитриевича, стараясь идти с ним в ногу.

— Сначала были боли, потом жар, бред, — отрывисто бросил он, не сбавляя темпа. — Местные лекари говорят, что зрачки расширены, а пульс то частит, то почти исчезает.

Мы подошли к большому особняку и, начиная со входа на территорию и до самой светлицы, прошли через все посты охраны — их было штук семь. Но никто нас даже не подумал остановить, все только кивали Ивану Дмитриевичу. Видно, его здесь хорошо знали и уважали.

Поднимаясь на второй этаж, я прокручивал в голове возможные сценарии, что нужно было дать в первую очередь, и склонялся к тому, что уголь — это правильный первый шаг. Он должен был абсорбировать остатки яда в желудке, если таковые ещё оставались.

Только вот вся беда в том, что уголь должен быть активированным, а его нужно было бы сделать. Он должен быть с огромной площадью поверхности внутри с массой микроскопических пор — такого у меня под руками не имелось. То, что я помнил — это бы заняло достаточно много времени для его приготовления, а я так понял, что этого времени нет.

Широкая лестница, устланная ковром с затейливым узором, вела на второй этаж особняка. Стены были увешаны портретами — видимо, предыдущих градоначальников или иных важных персон. Они смотрели на нас строго и с некоторым недоумением, словно спрашивая: «Что вы здесь делаете? И как допустили такое в нашем городе?»

Воздух в доме был тяжёлым, наполненным запахами лекарственных трав, уксуса и ещё чего-то неопределённо-медицинского. Судя по всему, местные лекари уже перепробовали всё, что знали, но безрезультатно.

— Кто его обычно лечит? — спросил я на ходу.

— Магистр Фабиан, — ответил Иван Дмитриевич. — Обучался в столице, считается лучшим в городе. Но сейчас даже он разводит руками.

— А кто подавал еду градоначальнику вчера?

— Обычная прислуга, — Иван Дмитриевич на мгновение задумался. — Хотя нет, вчера был особый ужин. Подавал новый повар, которого наняли месяц назад. Его-то и схватили первым, когда начался переполох.

«Месяц назад», — отметил я про себя. Достаточно времени, чтобы втереться в доверие и подготовить отравление. Но слишком мало, чтобы по-настоящему изучить привычки градоначальника. Возможно, именно поэтому