Валькирия - В. Бирюк

Единственный способ снижения вероятности конфликта - знать. Знать, что у него в кармане, что на рынке. И, самое главное, какие ожидания в голове.

Если он ожидает, что я потребую платы за титул князя, за проведённое мною расширение его владений, и в душе согласен с этим, то… надо выставить требования. И не затягивать, а то забудется. А если надеется, что я заплачу налог за «парковку» моих «шилохвостов» в порту Гданьска, то… надо развеять эти глупые иллюзии.

Нужно поддерживать отношения доброжелательные. Без раздражения, враждебности. Основываясь не только на чувстве благодарности за прошлое.

***

«За шёпот и за крик,

За вечность и за миг,

За отгоревшую зарю,

За смех и за печаль,

За тихое "прощай",

За всё тебя благодарю.

За всё».

Ну и? Поблагодарил. А дальше что?

«Давай обнимемся у трапа,

Мы не увидимся уже»?

***

Нужно предвкушение. Его. Надежда. «На всё хорошее». На «благо» в будущем. Морковка. Большая, сладкая. Чтобы дух захватывало. Неожиданная. Не вполне понятная. Нечётко фиксируемая в пространстве и во времени. Безусловно реальная в пространстве его представлений, основанных на прежнем опыте.

***

«Вы видите вещи и спрашиваете: «Почему?». А я мечтаю о вещах, которых никогда не было, и говорю: «Почему бы и нет?» - Бернард Шоу.

Чего б такого уелбантурить? Из серии «почему бы и нет?».

« - Сарочка, а шо подарить тебе на день рождения?

- Ой, Фима, таки даже селёдке на праздник дарят шубу».

Чтобы ему пообещать? Шуба у него есть...

***

Fr 5

Глава 789

- У тебя в Гданьске селёдку едят?

Идиотский вопрос. Что и выражается на лице князя Гданьска: «Ты чего, лысый, сбрендил?».

- Э-э-э… Едят. Варёную. Печёную. Иногда копчёную.

Характерный запах жареной селёдки по-вьетнамски, знакомый по общаге, не стоит пока ядовитым облаком над Европой. Не из-за отсутствия вьетнамцев - сковородок нет, жарить не на чем.

***

Для знатоков: сковород нет, потому что нет чугуна. В Китае технология другая, там из чугуна даже деньги делают. Такие блямбы с дырочкой, чтобы на верёвочке носить.

В Европе нужно от нынешних сыродутных маломерок переходить к шестиметровым блауофенам. Ждите.

***

- А ты?

- Я… не любитель. Вот на Волге у тебя вкусная была. Во рту таяла. Даны иногда бочки привозят. Тоже хороша. А местная горчит сильно. Бедняки, или вот нынче пленные… Скармливаем. Рыбаки ругаются: сельдь прёт сплошняком, забивает сети. Сорная рыба.

***

В 1556 г. император Священной Римской Империи Карл V и его сестра Мария, королева венгерская, посетили кладбище рыбацкой деревушки Биерфлинт в Зеландии.

Их Величества изволили помолиться на могиле Виллема Якоба Бейкельса (Бойкельзоона) об упокоении души, произнесли благодарственную речь, проложив, таким образом, тропу к могиле этого простого рыбака и для иных королевских персон.

По легенде все началось с того, что Яша Бейкельзон сидел в море, в лодке, в тоске, в 1380 г. и вдруг вскричал диким голосом:

- Ой-вей! Да что ж я на нею смотрю-то?!

«Она» - селедка. Рыба водилась в изобилии, но ловили её только тогда, когда в море не было ничего другого: несложная в добыче (существует исключительно в больших косяках, лишенная стаи умирает) считалась «пищей для бедных».

«На безрыбье и сельдь рыба» - говаривали там и тогда.

Она сильно горчила. Другая рыба отлично продавалась, а селедка стоила сущие гроши, занимать ей трюмы и палубы было непростительным расточительством. Приличные люди селедку не ели - еда монахов, нищих и прокаженных. Французский Людовик IX, уже при жизни почти святой и сильно благочестивый, покупал селёдку из милосердия и отправлял в лепрозории.

- Жрите, гады прокажённые, что дают, - приговаривал он, благостно устремив очи горе.

«Бог не Тимошка, видит немножко»: манеры Людовика Святого в части кормёжки страждущих обернулись достойным воздаянием - его собственной смертью от цинги.

Как можно в Тунисе, в августе, в Восьмом крестовом походе, посреди гор южных фруктов и овощей, подцепить цингу, перешедшую в дизентерию? - Питаясь исключительно консервами.

Бейкельс догадался, что источником горечи являются жабры селедки и научился отсекать их одним движением ножа.

Засолил пойманную сельдь прямо в лодке, не доставляя улов на берег, предварительно удалив жабры и часть внутренностей. Эти два действия избавили рыбу от горького привкуса и увеличили срок хранения с 2 часов до нескольких суток.

Бейкельс - совершенно не викинговский тип героя.

«Визионер». Простой рыбак, увидел то, на что все вокруг смотрели сотни лет и только плевались - сельдь. Понял - сам! - почему она быстро портится. Придумал, без помощи богов, святых… два действия.

Всё - рыба, нож, соль, руки - есть у всех. Веками. А вот мозги...

Тысячу лет! Не одну. Тысячи людей! Много тысяч. В каждом поколении! Делают важнейшее дело - добывают еду себе и своим детям. Это ж не какие-то «развлекательные» утверждения о движении планет или о количестве ангелов на кончике иглы. И - никто! Это мера консерватизма хомнутого сапиенсом? С голодухи сдохну, но думать не буду? Лучше голодная смерть, чем среднее соображение?

Бейкельс сообразил и сделал. И превратил свою нищую страну, лишённую золотых россыпей, серебряных рудников и прочих природных богатств, в страну процветающую. Последствия его сообразительности сказываются и в третьем тысячелетии.

Легенда о герое. Такому скальды для прославления не нужны. Да и не будут они такого прославлять, не умеют: здесь подвиг не в храбрости, жестокости, щедрости, а в наблюдательности, сообразительности. В уме. Для него лучшая драпа, лучший памятник - страна Голландия.

Легенда… несколько не права.

Обработка сельди «по Бейкельсу» была отчасти известна рыбакам раньше. В середине XII в. сельдь в товарных количествах ловили на юго-западе Швеции, на полуострове Сконе (Scania). Пролив Эресунн (Öresund) кишел рыбой.

Саксон Грамматик: сельди шли в косяках столь густо, что вёсла с трудом продвигали вперёд судно, а рыбу ловили голыми руками.

Олаф Святой: у берегов Швеции сельдь столь обильна, что не только рвёт сети рыбаков, но можно воткнуть копьё в гущу косяка, и оно стоит в нём вертикально.

Атлантическая сельдь из районов нагуливания (Скагеррак) идёт в районы нереста (Зап.Балтика). Идёт через проливы. Тут её и встречают рыбаки.

Рыбу ловили в сентябре-октябре. Улов доставляли на плоты, закрепленные у берега. Разделывать рыбу в море нет нужды, до берега недалеко. Узкий отрезок пролива: 5 км между Хельсингборг (Швеция) и Хельсингёр (Дания), 14 км между Копенгагеном (Дания) и Мальмё (Швеция). Ещё