Военный инженер товарища Сталина 2 - Анджей Б.

удалив всю свою свиту, оставшись наедине с приближенным к ней гостем. Несколько вечеров провела с ним, всё больше убеждаясь, что перед ней не просто обыкновенный заезжий шарлатан, а какой-то неведомый магистр, оракул, прорицатель и звездочет. Он знал такие интимные события её, как прежней, так и грядущей жизни, что она посчитала его настоящим пророком.

— Откуда вам всё известно? — почти со страхом интересовалась она, когда Игорь рассказывал ей очередной эпизод её дворцовых будней, о которых, казалось, не должен был знать никто. Он знал подробности Чесменской битвы, словно сам присутствовал рядом с Алексеем Орловым. Знал даже отрывки переписок с Вольтером, а ведь они были сугубо личные и ещё нигде не публиковались!

А Игорь черпал все из школьных занятий, плюс из предмета истории в их летном училище перед войной.

В конечном итоге путешественник убедили её, что он вовсе не иностранец, а просто из далёкой Тобольской губернии: оттого и говор такой, непривычный её слуху.

Екатерина находилась в те дни в полном замешательстве.

Спустя несколько дней таких бесед, откуда императрица узнавала всё больше и больше подробностей истории правления государства российского, она отвела ему во дворце покои, выделила штат слуг и полную смену гардероба. Единственное, что не затрагивал Игорь, это количество её фаворитов: кто будет следующим. И, собственно, даты смерти — как её, так и приближённых. Того же Ланского, к примеру, или князя Потёмкина. Она и не требовала, следуя мистическому женскому страху перед предсказаниями будущего. Он не рассказывал о правлении её сына Павла и других императорах, включая последнего Николая Второго, расстрелянного большевиками вместе с семьёй. Зато подробно рассказал об эпохе Наполеона, где недавно имел честь побывать. О Гитлере, Сталине. Для неё это было дремучим непроходимым лесом: совсем таким, из которого он недавно вышел.

Игорь усовершенствовал первые автоматоны — прототипы будущих игровых автоматов. Разбирался в допотопных телескопах, предоставив императрице взглянуть впервые в космос. Увидев увеличенные в десятки раз изображения природы, зверей и людей, проживающих в парках, она с испугом откинула дивную вещицу, как, впрочем, и наручные часы, зажигалку, блокнот с фотографией — иными словами — всё, что ей показывал её новый придворный.

Да-да. На удивление всем, она возвела лейтенанта в штат своих приближенных. Государыня не переставала удивляться его познаниям в области истории и особенно географии. Астрономия, биология, математика, физика и химия её мало интересовали, но вот география, к примеру, была ей весьма по душе. Это было что-то новое для неё. К тому же летчик зачастую рассказывал ей картины будущих веков, рисуя в её воображении различные образы будущего Земли и человечества в целом. Это были долгие занимательные беседы, когда собравшись за карточным столом, присутствовали только самые доверенные лица: Салтыков, Ланской, Протасова, Дашкова. Даже канцлера не посвящали в такие беседы. Это был очень узкий круг, в который не входил никто другой. Когда приехал Светлейший Потёмкин, то и он вошёл в узкий круг посвящённых. С Игорем у него сразу сложились превосходные и доверительные отношения. В отличие от государыни он стал интересоваться различными изобретениями в области физики, химии, биологии. Увлекся и астрономией, пожалуй, единственной из наук, которая ещё в России была малоизвестной. После Ломоносова и Эйлера эта наука мало кого занимала.

Так проходило время. Старший лейтенант Мурманской авиации, оказавшись в золотой клетке, тем не менее, всегда помнил о барокамере. Червоточина должна была вот-вот возвратиться. Черт его знает, где носило по эпохам саркофаг капсулы, но Игорь верил, что барокамера вернется за его маркером. За ним. За его модуляцией. Она настроена на возврат автопилотом.

* * *

…И вот в один из дней лета 1782 года ему предстала возможность посетить тот участок леса, где некогда возникнул тоннель червоточины. Он испросил у императрицы разрешение на прогулку в лесу.

Засветло позавтракав, без сопровождающих, Игорь с разрешения государыни покинул дворец, пообещав, что вернется на следующий день. Князь Потемкин хотел было увязаться с целой свитой сановников, но, к счастью пилота, был срочно вызван в Крым к Суворову, куда и отправился тотчас же.

Таким образом, летчик советской авиации оказался в том самом лесу, откуда началась его необыкновенная одиссея по иному измерению параллельного мира.

Он снова уходил в неизвестность .

* * *

…Что-то холодное липкое и неприятное скользнуло по лицу, заставив его вздрогнуть.

Луна светила ярким серебристым светом, освещая поляну своим мягким сиянием. Ни ветра, ни шума ушедшей в сторону грозы. Уютное потрескивание костра, казалось, успокаивало Игоря. Он ждал. Он был здесь один. Что-то манило его к этой поляне. Что-то звало внутри. Тянуло магнитом. Он ощущал, что его зовет модуляция.

Теперь он слышал в кустах тихий шорох, и чувство неприятного прикосновения вновь посетило его, заставив напрячься.

— Чёрт! — выругался вполголоса Игорь. Может, лисица? Заяц?

Додумать он не успел.

Внезапным порывом ветра, взявшимся ниоткуда, его швырнуло в сторону, едва не впечатав спиной в торчащий сук дерева. В барабанных перепонках словно взорвалось несколько оружейных заводов, оглушив на время старшего лейтенанта. Странно… с немцем в боях никогда не терялся, а тут пришёл в полное замешательство. И где? В простом лесу?

Повеяло запахом озона.

— А-ааа… — издавался стон из груди.

Всё смешалось, будто включили мясорубку. Следом за расплывшимся силуэтом потянулся дрожащей дымкой костёр. Стремительный воздушный напор струи откатил Игоря назад. Проволок по земле к кустам, исчезнув вместе с ним так же внезапно, как и создался. Материализовавшаяся в наэлектризованном воздухе барокамера, стала поглощать в себя всё, что находилось в радиусе её действия. Уже теряя сознание и проваливаясь в пустоту, он смог на миг почувствовать, как всё та же необъяснимая энергия вдруг повлекла его за собой, устремившись к вращающейся спирали. Воронка тоннеля раскрылась, поглощая тело, которое стало разлагаться на атомы вместе с одеждой. Последнее, что летчик увидел, это пробежавшего мимо ёжика. Того всосало в раскрывшийся тоннель таким же образом, как и всё остальное. Пространство свернулось в некое подобие узла, крутануло, исчезнув в пустоте. Напоследок дунуло сильным напором ветра, разметало костёр и… всё затихло.

Советский пилот времен Курской дуги перестал существовать в восемнадцатом веке.

На этом всё и закончилось.

Глава 7

1944 год.