Граф - Роман Валерьевич Злотников

без разрезов… почти, потому что небольшой разрез, всё-таки, имелся. В самом низу — на ладонь от подола. При движении едва обнажавший туфельки. Потому что без него даже ходить в этом платье было почти невозможно, а уж танцевать… Плечи были обнажены и буквально парили над залом в облаке мелких страусиных перьев, образующих этакое воздушное кольцо по верхнему обрезу платья. Украшений было минимум — стройную шейку обвивало изумительное ожерелье, в комплекте к которому шли тяжелые серьги, браслет и массивный перстень, выполненные в одном стиле. Но главным было не это. Сам фасон… в том будущем, в котором бывший майор до попадания в тельце мальчишки-трубочиста прожил свою предыдущую жизнь, он назывался «платье-чулок»… Сделать его сейчас оказалось невероятно сложно! Хотя бы потому, что в настоящий момент были большие трудности с любыми эластичными материалами. Потому что ни резина, ни гуттаперча пока не были изобретены, что уж говорить о чём-то типа спандекса или лайкры… Так что после того, как Даниил только высказал идею подобного платья — им с Евой Авророй пришлось очень сильно поломать голову, насчёт того, какую ткань для него использовать. Нашли. Через полтора года. На английском острове Джерси. Правда там делали ткань в основном из шерсти, причём довольно толстую и эластичную весьма относительно, так что для того, чтобы сделать то, что им требовалось — приходилось буквально изворачиваться и «вставать на уши», работая на грани доступных технологий… а иногда и перешагивая эту грань. Но полгода назад у них получилось соткать ткань из шёлковой нити требуемой толщины и приемлемой эластичности. К тому моменту Данька успел сто раз проклясть свой длинный язык. Уж больно сложная инженерная задача оказалась. Ей богу новый тип паровоза разработать было легче, чем технологию производства этой ткани — всем станкостроительным заводом год с лишним головы над новым типом ткацкого станка ломали… Но, как бы там ни было — эта проблема, в конце концов, была решена. Но только эта! Дальше следовало решить ещё дюжину других — крой, швы (потому что в столь облегающем платье привычные швы выпирали как шрамы), украшение ткани — по задумке платье должно было выглядеть внешне строго, но при этом от него должно быть невозможно оторвать глаз, так что над этим тоже пришлось поломать голову.

А всё началось из-за того, что Данька, рассказывая о своих делах и проблемах, неожиданно для себя умудрился увлечь Еву Аврору практически неподъёмной на данный момент задачей — создать Модный дом, который сможет если не сбросить с пьедестала, то, хотя бы, потеснить на нём признанных законодателей европейской моды — французов и австрийцев. На первое время хотя бы здесь, в России… Вот такая идея пришла в хорошенькую головку Евы Авроры после того, как она наслушалась рассказов своего «русского Леонардо». И сбить её с этой позиции оказалось невозможно! Она твёрдо заявила, что хочет быть «достойной его гения». Бывший майор даже психовал потихоньку от жены — ну какой он, нахрен, гений-то⁈ Он, по существу, просто делает то, чему его когда-то учили в Елецком техникуме. Причём, довольно часто, не очень-то и удачно — с массой косяков и регулярными провалами. И все его успехи — всего-навсего, повторение пройденного… Но, как бы там ни было, это, во многом, заставило его ломать голову и упорно вгрызаться в проблемы, встающие перед Евой Авророй. Он ведь тоже хотел быть её достойным… Вот так, потихоньку, они и пришли к сегодняшнему дню.

— Аврора, вы… великолепны!- с чувством произнёс первым подскочивший к ним Великий князь Михаил. Ну да, он тоже был здесь. Ева Аврора зарделась и отвела взгляд. Но стало ещё хуже. Потому что она увидела, что все мужчины в зале буквально пожирают её глазами. Данька нахмурился и сделал шаг вперёд, слегка заслоняя жену. М-дам, похоже они несколько того… перемудрили. Если уж Михаилу так по мозгам ударило, что он, при всех их отношениях, на его жену слюни пускать начал, то чего уж ожидать от остальных! Да о чём вообще говорить-то — Аврора действительно выглядела сногсшибательно. Без дураков. Платье облегало её как перчатка, отчего при каждом движении ткань туго очерчивала то грудь, то стройное бедро, то крепкие ягодицы… вроде как ничего не открывая и в то же время открывая всё. Так что жена Даниила в этом своём платье выглядела как бы даже не на порядок эротичнее и сексуальнее нежели если бы она была просто голой! А ещё танец…

Вальс уже был достаточно известен и не являлся на балах чем-то новым, но до пика популярности, времён Иоганна Штрауса, ему пока было далеко. И уж тем более вальсом нигде пока балы не открывались. В том числе и потому, что он считался несколько вульгарным. Излишне чувственным… Но этот бал открылся именно вальсом. И — да, их с женой вальс был офигеть каким чувственным. Настолько, что где-то на середине танца другие пары начали останавливаться и оттягиваться ближе к стенам, давай им с Евой Авророй всё больше и больше места. Так что последние такты они с ней танцевали уже практически в полном одиночестве, ибо все остальные просто стояли и смотрели на них. То есть на неё… И мужчины, и женщины. Причём, если от взглядов женщин платье на Еве Авроре должно было вспыхнуть, то практически все присутствующие мужчины, казалось, готовы были разорвать жену Даниила на тысячу мелких кусочков и сожрать. Давясь и захлёбываясь от вожделения… И делать что-то было уже поздно. Из памяти всех присутствующих здесь мужчин этот танец теперь не вытравить даже калёным железом.

Но, при всех минусах, это означало, что Модный дом «Аврора» уже завтра будет буквально завален заказами на платья этого фасона! Особенно если учесть, что на балконе сейчас работают аж трое художников, лихорадочно пытаясь как можно быстрее сохранить на бумаге свои впечатления от увиденного. Дабы потом их можно было бы растиражировать. Потому что Модный дом «Аврора» кроме всего прочего ещё и является издателем иллюстрированного модного журнала. И центральным материалом очередного номера должен стать репортаж об этом бале… Да-да, вот так — врага надо бить кулаком, а не растопыренными пальцами!

— Ты бы, Мишка, чем яйца к Данькиной жене подкатывать, сильно ими рискуя, кстати, свою бы лучше на танец пригласил,- пророкотал сбоку голос императора, лишь чуть отставшего от своего младшенького братца,- да платьице ей этакое заказал. Пока очередь не образовалась с версту длиной… А то ишь слюни распустил, говнюк,- и Николай отеческой рукой