Фантастика 2025-40 - Ольга Ярошинская

— Это один из последних защитников, прикрывавших отход женщин и детей, — хрипло сказал Верлим. — Не дело, чтобы останки героя болтались на посмешище врагам.

— Так давайте похороним, — предложил Лешка. — Заодно и передохнем.

Несколькими огненными шарами он перебил лиану, а мы с Верлимом подхватили тело, благо висело оно невысоко. Пока гном щитом выкапывал в каменистой земле углубление, я изучал оружие погибшего.

Молот небесного возмездия.

Физатака: +12.

Шанс магатаки: 3%.

Магический эффект: Удар молнии.

— Неслабая пушка! — присвистнул Леха и, повернувшись к Верлиму, спросил: — Не желаешь поменяться? Эта колотушка однозначно лучше твоей.

— Нет! Молот еще пригодится ему в глубинных шахтах гор Безмолвия, где он будет бродить бесконечными коридорами Теней, — нахмурившись, ответил тот и поднялся на ноги. — Все, я закончил, помогите.

Когда мы перенесли павшего воина, Верлим бережно уложил молот на его груди. Потом прикрыл могилу нашедшимся неподалеку плоским камнем и водрузил на него шлем. Постоял недолго в изголовье и решительно тряхнул головой:

— Пошли дальше.

Теперь наш путь пролегал по широкому тракту, выложенному чем–то наподобие тротуарной плитки. Следы былого сражения преследовали нас всю дорогу: неизвестно откуда взявшиеся нагромождения камней, молоты и топоры, торчащие между вздыбившихся плит стрелы и копья, треснувшие щиты. Верлим, глядя на все это, крепко сжимал кулаки и с каждым шагом становился все более хмурым.

Примерно через час дорога привела нас к широкому проходу между двумя скалами. Когда мы его миновали, взору открылась полукруглая гряда гор, изрытых огромными полостями. Это был самый настоящий скальный мегаполис. Бесконечные ярусы искусно высеченных в розовых склонах домов и дворцов, украшенных статуями, колоннами и барельефами. С огромными окнами, обрамленными орнаментом. Тут и там нависали балконы и террасы, соединенные между собой паутиной витиеватых каменных лестниц.

— Хорнгальд, золотой город гномов, — почтительно прошептал гном, и было непонятно, говорит ли он с нами или сам с собой. — Именно таким я его себе и представлял.

Мы замолчали, любуясь необыкновенным зрелищем. Минут через пять Верлим откашлялся и произнес:

— Легенда гласит, что когда–то эту гряду сплошь пронизывали золотые жилы. Не зная забот, гномы меняли драгоценный металл на все, что заблагорассудится. Тут же, в отработанных проходах, шахтах и штольнях устраивали жилища для быстро увеличивающегося народа. За сотни лет это место превратилось в единый город гномов с тысячами домов и галерей, магазинов и мастерских, храмов и даже площадей. Я слышал, что здесь есть такие роскошные залы, каких не встретишь ни в одном дворце Мелизоры. Обладавшие невиданным богатством гномы могли украшать их любыми диковинками. В те времена был в прямом смысле слова Золотой век моего народа.

Его широкая ладонь непроизвольно подрагивала при этих словах, точно сжимала невидимую кирку. Я слушал рассказ Верлима, и мне представился толстый гном, разодетый в шелка, увешанный украшениями и сидящий на груде золотых монет.

— Но все имеет свое начало и свой конец, — продолжал мой бородатый друг. — Закончились и казавшиеся бесконечными залежи благородного металла. Самые отчаянные авантюристы пытались отыскать новые прииски, но вблизи ничего не нашлось, а отвесные скалы не позволяли продвинуться глубже в горы Безмолвия. К тому же гномы, избалованные лежавшими прямо под ногами сокровищами, не умели добывать ничего, кроме золота, да и не ценили другого. Поначалу они продолжали жить на широкую ногу, прожигая накопленное, но без добычи Хорнгальд начал хиреть. Тогда правивший в то время король Зордан затеял экспедицию и вместе с двумя десятками крепких соплеменников направился искать новые залежи.

— Зордан? Тот самый бородач с киркой, высеченный в скале?

— Ага. Тогда он был молод и очень амбициозен. Много дней они бродили в поисках неизвестно чего, как вдруг однажды горы задрожали. С вершин посыпались камни, а земля между скалами треснула, образовав глубокое, длинное ущелье. Многие члены отряда разбились, сорвавшись в эту расщелину, остальных раздавили огромные глыбы. В живых остался только юный король. Он лежал, придавленный обломком скалы, оплакивал погибших товарищей и прощался с жизнью, когда неожиданно услышал голос: «Зордан, я Дух Гор. Если твой народ будет меня почитать, я помогу вам. Согласен ли ты?» Конечно, Зордан не стал отказываться. И тотчас в воздухе засверкали молнии, подул сильный ветер. А когда все стихло, король понял, что скала уже не давит на него своей тяжестью, а рядом лежит та самая волшебная Кирка. Зордан взял ее в руки и снова услышал голос. «Это мой подарок тебе и твоим потомкам. Рядом с месторождением алмазные клювы начнут светиться, и чем богаче окажется прииск, тем ярче будет сияние, — гремел Дух. — В конце ущелья ты найдешь тоннель, который открывает путь к вершинам гор Безмолвия. Но помни, ты не должен добывать что–либо на Стылом Хребте, это моя вотчина. И последнее: береги Кирку Удачи, без нее твое королевство рухнет».

На бородатом лице Верлима светилось воодушевление, словно описанная сцена стояла перед его внутренним взором.

— Это тогда он повредил? — поинтересовался я.

— Верно. Дух наложил на эту рану запрет исцеления, чтобы король всегда помнил об их встрече. Вернувшись, Зордан повелел в самом просторном и красивом зале Хорнгальда устроить храм новому божеству. Гномы с радостью приняли его. От каждодневных молитв Дух Гор становился все могущественнее, и со временем все народы, населяющие горы Безмолвия, стали его почитать. А королевство моих предков вновь набрало силу и богатство.

— И где сейчас эта кирка? — спросил Леха.

— Никто не знает, — вздохнул гном. — Одни говорят, что она пропала вместе с Фимруном, другие — что ее унесли Каменные Гиганты, дабы вернуть Духу Гор, своему божественному владыке.

Тем временем мы вплотную подошли к скалам Хорнгальда. Здесь явственно были видны следы трагедии. Тут и там между камнями валялись черепки, обломки посуды, мебели, игрушек вперемешку со сломанными молотами, рубанками, щитами, дубинами. Трепетали на ветру полинявшие обрывки разноцветного навеса, видимо, бывшего когда–то входом в лавку. И среди всего этого хаоса — сотни маленьких костей и черепов, покрытых пылью и поросших мхом.

Верлим сел на ближайший валун, в его глазах блеснули слезы. Я отвернулся, страшась даже представить, что он сейчас чувствует. Найти свою родину разоренной и опустевшей, покрытой скелетами погибших защитников — такое не всякому приходилось переживать.

Но, вопреки моим