Дневник времён заразы - Яцек Пекара

поводу не переломает у меня кости. А что парню все равно, что есть, лишь бы хорошо набить брюхо, и он охотно доедает остатки за гостями, то он мне не так уж и дорого обходится.

И это было сотрудничество что надо. У трактирщика был на услужении силач, а у силача был полный живот и где спать.

Хотелось бы сказать, что когда я отворил двери трактира, меня обдало дуновением свежего, прохладного ветерка, а когда я вышел за порог, то с удовольствием вдохнул в легкие освежающий вечерний воздух. К сожалению, ничего подобного не произошло. На улице было по-прежнему душно, жарко и парко, и единственное, что изменилось, это то, что теперь было уже темно. Или, точнее говоря, почти темно, потому что луна сияла ярким светом на безоблачном небе, и все было отлично видно на много шагов. Ну и еще одно. Усилился смрад мочи и испражнений, потому что гости трактира, выходя по нужде, не хотели утруждать себя походом к выкопанной на задворках яме, а мочились и гадили у стены, совсем недалеко от двери.

— Подлый город, — буркнул я сам себе.

— Языссський, — отозвался Баум сдавленным голосом, свисая со спины силача.

Ну надо же, значит, он был не только в сознании, но даже сохранил способность давать разумные комментарии. Крепкая голова у этого моего нового компаньона, это надо было ему признать.

— Да как и все, — согласился я с ним. — Иногда я думаю, что с удовольствием поселился бы в какой-нибудь хижине над альпийским озером и каждое утро дышал бы кристально чистым воздухом, а также принимал бы освежающую ванну.

— Скукккко-ота, — констатировал аптекарь.

— Наверное, так, — вздохнул я. — Но стоило бы хотя бы попробовать.

Еще прямо за порогом нас догнала служанка с лампой в руке и крикнула силачу:

— Как ты, дурак, выходишь без лампы в ночь? Да еще и с ясновельможными господами! Держи, только не разбей и принеси обратно, а то я тебе шкуру спущу. — Она погрозила ему кулаком, но скорее шутливо, чем со злостью.

Силач, наверное, мог бы раздавить эту девицу в одном объятии или свалить одним ударом, но он лишь сокрушенно опустил голову и взял у нее лампу.

— Буду осторожен, — пообещал он.

— А что говорят?

— Что большое спасибо.

— Ну вот. — Она похлопала его с удовлетворением, словно тупого коня, который, однако, удивил владельца неожиданной сообразительностью.

Потом она вернулась в кабак, а мы двинулись дальше. Но уже через несколько шагов…

— Подождите, подождите! — внезапно крикнул Баум, и я подал знак силачу остановиться.

— Что там, господин Баум? — Я взглянул на него. — Спите себе спокойно.

— На зземлю! — выкрикнул он голосом, не терпящим возражений.

Я жестом велел парню опустить аптекаря на мостовую.

— Блевать будет, — рискнул предположить я.

Баум встал на нетвердые ноги, качнулся, а потом сурово на меня посмотрел.

— Ошишал оганизм, — поправил он.

Затем матросской походкой он отошел к стене и с размаху сунул два пальца в глотку. Судя по продолжительности процедуры и доносившимся до нас звукам, напоминавшим рев какого-то взбешенного от боли зверя, очищение организма Йонатана Баума было задачей не из легких. Наконец он закончил, яростно отряхнулся и повернулся в нашу сторону. В свете лампы, которую нес силач, я видел его побледневшее лицо. Но глаза вновь обрели былую остроту.

— Вы, случаем, не взяли вино? — спросил он уже отчетливо, хотя и медленно выговаривая каждое слово.

— Взял, — ответил я. — Хотя не уверен, что это для вас хорошее лекарство в данный момент.

— Только рот прополощу, — сказал он.

Я вытащил бутылку из-за пазухи, откупорил и вручил ему. Баум понюхал, поморщился, потом сделал солидный глоток, громко прополоскал рот и сплюнул в сторону. Он повторил это еще дважды, а на третий раз вина уже не выплюнул, а проглотил. Глубоко вздохнул и одарил меня улыбкой, может, и усталой, но все же довольной.

— Если первый глоток пошел, то и следующие пойдут, — объявил он и уже решительно приложился к бутылке.

Затем он вернул ее мне, опустошенную ровно наполовину.

— У вас отличное чутье, — похвалил я его.

А потом что было делать, не идти же с наполовину пустой бутылкой в руке, так что я осушил ее в несколько глотков. Глубоко вздохнул и посмотрел на аптекаря.

— Пешком пойдете или запрыгнете на своего конька? — спросил я.

— Пешком, пешком, — сразу же возразил он. — Думаете, приятно висеть на нем вниз головой? — Он указал на силача. — Да я же носом в его задницу упирался!

Мы двинулись, и парень, который до сих пор стоял неподвижно, словно ни наше присутствие, ни наш разговор его совершенно не касались, пошел за нами. Видно, ему было приказано проводить нас до самой аптеки, и он намеревался этого приказа придерживаться. Впрочем, и очень хорошо, потому что один его вид, одна его стать могли заставить задуматься любителей быстрой ночной наживы. Вейльбург был городом довольно спокойным, ну, разве что свернуть ночью в сторону доков или складов, или зайти на улицы с дешевыми доходными домами, или просто если не повезет. Не слишком безопасно было и на речной набережной, да и в паре мест, находящихся в тени городских стен, следовало быть осторожнее. Но в целом, город был вполне дружелюбным, если только знать несколько его мрачных секретов.

Не знаю, то ли из-за присутствия этого могучего парня, то ли просто ввиду спокойной, очень светлой ночи, мы дошли до дома, купленного Баумом, не только без всяких приключений, но и без тени возможности, что приключение могло бы вообще случиться. Лишь раз вдалеке мы увидели огни ламп, услышали говор мужчин из патруля, и «ррум, ррум» — застучали по брусчатке их подкованные сапоги. Когда мы встали перед дверью аптеки, парень хотел молча уйти, но я его остановил.

— Подожди-ка, — приказал я и полез в карман. Вытащил из него трехгрошовик. — Держи, выпей за наше здоровье, — сказал я.

— Покорнейше вас благодарю, мастер инквизитор. — Грубое лицо силача прояснилось в искренней улыбке. — Но так как я не пью, то хоть еды себе накуплю, потому что такой уж я есть, что сколько бы мне ни дали, все мне мало.

А потом он ушел, шагая длинными шагами, весело посвистывая и размахивая фонарем.

— Эх, быть бы такой простой натурой, — вздохнул аптекарь. — Что такому нужно для счастья, кроме как наесться досыта?

— Это был бы интересный опыт, — сказал я. — Дать ему есть, сколько он хочет, и тогда посмотреть, какие в нем проснутся следующие потребности, когда он ощутит блаженную сытость.

Баум поднял указательный палец.

— Я уверен, что, как и всякий самец,