Эпилепсия – оставаться в сознании. Истории о том, какой разной бывает болезнь - Мария Панова

спешить на работу. Дефицит сна является фактором-провокатором приступов. И вот пациент снова оказывается на приеме эпилептолога с жалобами на ухудшение течения болезни, не понимая, что стало истинной причиной. Здесь нужно не повышать дозу противосудорожных препаратов, а подбирать антидепрессанты и рекомендовать пациенту хорошего психотерапевта, налаживать сон, трудиться над его качеством и адекватной длительностью.

Другими типичными признаками депрессии являются постоянное чувство вины, снижение или увеличение массы тела без видимых причин, отсутствие радости от жизни, апатия и чувство непонятного бессилия. Мысли о самоубийстве – важнейший признак, который указывает на вероятное тяжелое течение депрессии и требует неотложного обращения к специалисту!

Вопреки распространенным представлениям, депрессия – это не всегда ощущение беспросветного уныния, невозможность встать с кровати, чтобы хотя бы почистить зубы. Бывает «улыбающаяся депрессия», когда человек остается социально активным, но постоянно носит внутри черную дыру тщетности, вины, тревоги и бессилия.

Для многих пациентов в депрессии свойственны приступы раздражительности, гневливости. Этот же симптом характерен и для эпилепсии. Особенно он типичен для мужчин, которые привыкли выражать эмоции только таким социально приемлемым способом – ну не будешь же, в конце концов, плакать, чтобы как-то прожить негативные чувства? Бывает депрессия, когда ощущение «все бесит», желание орать и бить предметы по любому, даже самому малозначимому, поводу является чуть ли не основным симптомом. И только при тщательном выяснении подробностей врач «вытаскивает» такие сопутствующие проблемы как нарушение сна и отсутствие радости от того, что раньше неизменно приносило удовольствие и позитивные эмоции.

Надеюсь, что проведение простых скрининговых методик на выявление депрессии, таких, например, как шкалы HADSи PHQ–9, все-таки станут рутинным мероприятием на приеме любого врача. Это быстрый способ понять, есть ли у пациента тревога и депрессия, и предпринять соответствующие меры. А пока это не стало распространенным способом медицинской помощи, я могу рекомендовать всем пациентам с эпилепсией самостоятельно найти эти тесты в Сети, пройти их, и при подозрении на депрессию обратиться за помощью к психиатру или грамотному неврологу.

Головная боль. Симптом или болезнь?

«Головная боль – это просто признак, что вы еще живы. Что можете радоваться солнышку за окном и пению птиц. И вообще, найдите себе жениха. Вам уже пора», – это напутствие врача, произнесенное больше двадцати лет назад, в ее юности, Вера отчего-то запомнила накрепко.

Мигрень вообще всегда считалась этаким «недозаболеванием». Ну, болит у человека голова. Поболит – и пройдет. Че бубнить-то? Ассортимент обезболивающих в аптеке поражает воображение, выбирай любое. Клади в сумочку, носи с собой, принимай в любой момент. И живи! Это раньше головную боль лечили таблетками на букву «А». Потом появились обезболивающие на букву «Б». Еще можно было приобрести таблетки «Ц». Все они жутко горчили, трудно проглатывались и представляли собой воплощение типичной пенсионерской таблетки, которую надо мучительно проглатывать, долго запивая водой, а потом еще полчаса ощущать неприятный привкус старости и аптеки на языке.

Но теперь-то чего? Выбирай, что хочется. Красные капсулы – направленное действие против боли, белые таблетки – семь бед – один ответ. Что там еще придумали ушлые рекламщики? Если им верить, боль у людей давно стала частью истории медицины и в реальности не встречается. Во всяком случае, это справедливо для граждан, которые готовы купить себе разных капсул и закидываться ими, если вдруг боль застала врасплох.

Вера усмехнулась. Ей ни одна из этих таблеток не помогала. Никогда. Потом, когда появились модные и дорогие триптаны от мигрени, Вера с надеждой попробовала и их. Ничего. Ни таблетки, ни спрей для носа – ничего не помогало унять страшную боль в половине головы. А боль была невыносимая. Она пульсировала, буквально раздирала голову на части, временно лишала ее зрения на один глаз. При этом дергалось лицо. Но это ладно, это можно пережить. А вот боль превращала Веру в беспомощное полуслепое существо, которое с трудом соображало, где она, кто она и искала какой-нибудь безлюдный угол, чтобы поскорей в него забиться. Приступ не длился дольше десяти минут. Максимум – двадцать.

Врачи давали Вере понять, что ее головная боль – только ее проблема. Не помогают обезболивающие? Увеличь дозу. Не помогает большая доза? Увеличь еще. Начал болеть желудок? Давай сделаем капельницу для питания мозга. Не помогло? Ну, это возраст. Впрочем, двадцать лет назад, когда головная боль была абсолютно такой же, Вере советовали завести жениха, выйти замуж, родить деток. А там, на горизонте этих событий, головная боль должна была пройти сама по себе. Или исчезнуть в череде забот с родительскими собраниями в школе, борщами и поделками на уроки труда.

Поэтому Вера часто вспоминала слова того врача: «Если болит – значит, ты жива». Думать о пении птиц и яркости весеннего солнца все равно в минуты головной боли не получалось, но Вера очень старалась. Она вообще была старательная. Изучив все форумы пациентов, прочитав километры информации о мигрени, она честно пыталась работать с психологом, ходить на йогу, медитировать, занималась тайским боксом, бодибалетом, и что только не перепробовала – все было бесполезно. Вера становилась гибкой, чуть более стройной, чуть более мускулистой и бодрой. Но головная боль приходила к ней с прежней частотой. Почти ежедневно. В хорошие недели – через день.

От отчаяния Вера попробовала поправить какие-то смещенные позвонки в шее, о которых сладко пел остеопат. Его прием стоил как треть зарплаты обычного заводского рабочего, но Вера решила, что нужно попробовать. Остеопат хищно хрустел какими-то костями у нее в теле, поворачивал ее так и эдак, раскраснелся и употел, стараясь вправить все смещенное и неверно вставшее, и Вера вышла от него окрыленная. Приступ головной боли накрыл ее на следующий день и длился пятнадцать минут. В списке непройденных врачей оставался гомеопат. Вера к нему на прием не пошла. Потеряла надежду. Решила, что ее головная боль науке не известна и лечению не поддается. И точка. Самое время насладиться пением птиц и пробуждением весенней природы. В промежутках между приступами головной боли.

Вера работала инженером в компании, которая производила медицинское оборудование. К ним в организацию регулярно приезжали врачи из всей России, изучали новые электроэнцефалографы, получали сертификаты, шумно отмечали последний день своей учебной командировки и отбывали по своим городам, чтобы использовать полученные знания в родных больничках. Отчего все оставались в выигрыше: компания заключала договоры на продажу оборудования с больницами, обучение докторов входило в общую стоимость, преподавали специалисты на совесть. В итоге в России каждый месяц прибавлялось несколько крепких специалистов в данной сфере.

На этой неделе докторам потребовался