Красные гиганты. История советского баскетбола - Марк Брет Кано

уже знали, что СССР не поедет на Олимпиаду, но у нас была надежда, что хотя бы баскетбольная команда сможет выступить. Гомельский до последнего дня успокаивал нас: ”Не волнуйтесь, ребята, это нас не касается, нас пустят на Игры“. Ходили слухи, что разрешат поехать тем, кто может гарантированно вернуться с медалью. Сейчас я понимаю, насколько наивно было в это верить» [168, с. 129–130].

Ерёмин: «У нас была надежда, что все разрешится, но в итоге политика была превыше спорта. Это было огромное разочарование» [59].

Владимир Гомельский: «У отца даже возникла совершенно фантастическая, я бы даже сказал сумасшедшая идея о том, что если всем нельзя ехать на Олимпиаду в Лос-Анджелес, то баскетбольная сборная СССР туда поедет и обыграет там у них на американской поляне сборную США. Он считал, что с политической точки зрения это будет самой лучшей пропагандой в пользу социализма и коммунизма <…>. Зная папино упрямство, вы можете себе представить: он реально думал, что единственный человек, который может принять окончательное решение по этому поводу, – это Генеральный Секретарь ЦК! Он настроился на то, что получит аудиенцию у генсека и добьется осуществления этой затеи. Закончилось это, правда, все в Управлении агитации и пропаганды ЦК <…>. Так вот ему сказали, что дело не в спорте вовсе, а в политике. И ваше предложение, Александр Яковлевич, несвоевременно» [24, с. 385, 388–389].

Игроки, пресса и болельщики единодушны в том, что именно в этот момент у СССР была лучшая команда в его истории.

Валтерс: «В 1984 году у нас была лучшая команда. Без сомнения» [113].

Ткаченко: «Не играл я месяцев восемь-девять. А потом Гомельский добился в Спорткомитете снятия моей дисквалификации. И на предолимпийский турнир в 1984-м я уже выезжал. Команда была хорошая и что называется «на ходу» [116].

Тараканов: «В 1984-м у нас был, на мой взгляд, самый сильный состав за все эти годы, сильнее даже, чем в Сеуле» [172].

Куртинайтис: «Состав 1984 года был лучшим. Валтерс был в расцвете сил, Сабонис без травм, Ткаченко, Белостенный, Мышкин, Ерёмин, Лопатов. Да, я считаю, что это была сильнейшая команда всех времен» [112].

Ерёмин: «Вообще, я убежден, что команда 1984 года была лучшей из всех, которые у нас были» [59].

Владимир Гомельский: «До последних дней своей жизни папа был уверен, что именно сборная СССР созыва 1984 года – это самая сильная команда из всех, которую он когда-либо тренировал» [24, с. 383–384].

Несмотря на обнадеживающие слова Гомельского, игроки понимали, что предолимпийские игры могут стать единственным шансом продемонстрировать огромный потенциал этой команды. И они ответственно взялись за дело. Единственными изменениями стали упомянутое выше восстановление Ткаченко вместо Панкрашкина и дебют литовского форварда Римаса Куртинайтиса вместо Мышкина. Последний на фоне травм, разгильдяйства и непростого характера проявлял признаки стагнации в карьере. Спустя всего два года после взлета до небес в финале Кубка мира Мышкин покинул сборную и ЦСКА. Последним был исключен перспективный украинский форвард Александр Волков: «Гомельский взял меня во Францию, где я провел товарищеский матч в Тулузе. Затем он отправил меня домой, а вместо меня вызвал Эндена, который в последний момент появился в аэропорту. Думаю, в этом тоже была некая политическая игра» [114].

Турнир стал настоящим проявлением силы: Финляндия (+23), Ирландия (+72), Швеция (+37), Израиль (+27), Франция (+25), Греция (+40), Западная Германия (+18) и Великобритания (+13) поочередно были обыграны советскими спортсменами перед финальным матчем с Испанией. На этот раз обошлось без сюрпризов, и СССР взял реванш за прошлогоднюю неудачу.

Испанцы едва держались в первой половине (–9), но во второй «советский каток» безжалостно разгромил их – 119:92. Месть была красивой, особенно в случае с Валтерсом. Он, набрав 31 очко, возглавил команду, которая была в отличной форме. Как отмечает Maxibasket: «Лишенные возможности отправиться на Игры, Гомельский и его ребята приехали только для того, чтобы исправить положение предыдущего Евробаскета. Советские спортсмены превзошли испанских по нескольким критериям: по силе, что было ожидаемо, а также и в скорости, живости и точности, что было менее ожидаемо» [199]. У СССР был состав, в котором средний рост стартовой пятерки (Сабонис играл «четвертым», а Ткаченко – «пятым») составлял ошеломляющие 2,07 метра. И при этом они могли играть на бешеной скорости благодаря внешним игрокам, обладающим точным броском, отточенной техникой и отличной физической формой.

Ткаченко: «Гомельский ставил меня рядом с Сабонисом, чтобы удвоить силу. Мы отлично справлялись, не давая противнику шанса» [132].

Гомельский: «Как жаль, что, пожалуй, только на одном турнире тандем Ткаченко – Сабонис сработал в полную силу <…>. В том турнире Сабонис часто и классно пасовал Ткаченко, отчего выигрывала команда. А Арвидасу понравилась его роль. Получилось так: команда играла на Сабониса, он – на Ткаченко, а счет неудержимо рос в нашу пользу[99]» [28, с. Сабонис].

Корбалан: «Советские баскетболисты, скорее всего, уже знали, что они не поедут в Лос-Анджелес, и поставили перед собой цель выступить на этом предолимпийском турнире на высшем уровне. И мы, и они уже прошли квалификацию, и мы знали, что дело сделано, поэтому воспринимали этот матч скорее как закрытие соревнований, чем как финал. Для них же это был настоящий финал. Они заслуженно нас обыграли» [97].

Де ла Круз: «Во втором тайме они были на высоте. Они хотели доказать, что на этой Олимпиаде они претендуют на золото» [162].

А теперь вопрос на миллион долларов: смог бы СССР победить могучую команду США, в составе которой были Майкл Джордан, Пэт Юинг и Крис Маллин?

Валтерс: «Мы играли в Париже и в финале обыграли Испанию на 30 очков. И американцы тоже их обыграли с разницей в 30 очков[100]. Мы не знали, кто такой Джордан. У нас была внутренняя игра, которая, возможно, была лучше, чем у них. Это была бы очень интересная игра, ведь в 1982 и 1986 годах наши матчи с ними заканчивались с перевесом всего в одно очко. Мы знали, как противостоять им, мы не боялись» [113].

Дерюгин: «Честно говоря, я не думаю, что мы могли выиграть. В Америке у нас было очень мало шансов» [164].

Волков: «Честно говоря, я не знаю, что сказать. У США была потрясающая команда, но они были очень молоды, и, может быть, давление сказалось бы на них. Советский Союз был очень силен. Но в чем я точно уверен, так это в том, что мы были бы главным соперником для США» [114].

Йовайша: «В 1984 году нам было очень