Смерть в июле и всегда в Донецке - Дмитрий Александрович Селезнёв

Такое же чувство я испытываю, пересекая границу с Донбассом, оставляя позади мир блеска, удобства, снобизма и лицемерия, в котором живут большие города и столицы. Пройдя пограничный контроль, я оказываюсь в том самом сне, где меня ждут свои. Я попадаю в другой сказочный мир. Мир, полный чудес и удивительных историй, которые могут быть как с трагическим, так и со счастливым концом. Здесь, как и во сне, зачастую нарушаются законы логики, времени и пространства. Здесь богатыри-ополченцы борются со всякой нечистью, оборотни-дрг рыщут в лесу, идут злые железные дожди, распускаются в полях огненные цветки, вспыхивают блуждающие огоньки в ночи, прилетают, посвистывая и пощёлкивая, змеи-градычи и ступы с кассетами летают. Лешие бродят, русалки на ветвях сидят и скелеты бродят на неведомых дорожках.

Ну, здравствуй, Донбасс!

Аномальная зона

— …после разрушенного моста едешь долго до упора, пока не упрёшься в блокпост. Потом сворачиваешь направо… — Слава продолжал мне объяснять дорогу до Ясиноватой.

Напоминаю, мне нужно было тогда добраться до Горловки по делам, каким — уже не помню… Валька что ли забрать с выезда? Наверное… Да, точно! Он ездил снимать бойцов под украинским Нью-Йорком. Валька тогда Слава возил, но он отпросился по каким-то своим причинам, Слава мутил какие-то свои делишки — он постоянно что-то мутил, даже боюсь предположить, что — поэтому я, как умеющий водить, единственный свободный на тот момент в нашей журналисткой команде, поехал впервые в Горловку один.

И я очень внимательно слушал Славу. Фронт от Донецка проходит в нескольких километрах, и заехать куда-нибудь не туда чревато. Тем более, если ты при этом относительно недавно в зоне СВО, не прошло и полгода, как я находился «за лентой», и местность знал не очень хорошо. А когда едешь впервые по неизведанной ранее опасной территории, то чувства обостряются, а впечатления утраиваются. Тут надо принюхиваться, прислушиваться… Наблюдать! Глядеть в оба. Прислушиваться как к внешнему миру, так и к своей интуиции. Гадать хоть по птицам — они, кстати, могут вспорхнуть, потревоженные вражеской ДРГ. Нужно озираться по сторонам и считывать знаки, которые даёт тебе судьба. Определять, стоит ли двигаться дальше или… да ну его, как-нибудь в другой раз.

Вообще, весь Донбасс, да и вся территория военных действий представляет из себя аномальную зону, подобную той, которую снял Тарковский в фильме «Сталкер». Как будто СВО снимают в декорациях этой картины. Ты едешь или идёшь, чёрт-те знает где и зачем, а повсюду грязь, обломки бетона, разломанные доски, крошка кирпича, осколки шифера и стекла, маслянистые пятна на лужах, жухлая трава, ржавые автоматы и сгоревшие бэтээры. В фильме сталкеры отправляются в Зону и исследуют территорию, куда приземлялись инопланетяне, которые оставили после себя артефакты разного способа и вида действия.

В зоне СВО тоже постоянно наталкиваешься на следы нелюдей. И непонятного здесь тоже полно. Здесь свалка русского мира, это русское поле экспериментов, где сдвинулись и наложились друг на друга различные временные пласты, где смешались кровь и железо, живое и неживое, искусственное и настоящее, прошлое и новое; и все эти элементы вступили между собой во взрывоопасную алхимическую реакцию. Эта зона со своими правилами поведения, зачастую противоречащими тем законам, которыми ты руководствовался в мирной жизни. Здесь ты свидетель и (или) участник весьма кровопролитного пикника на разбитой артиллерией обочине. И ты тоже сталкер, ты идёшь крадучись: кабы чего не вышло. И ты должен быть чуткой ланью в этом тревожном лесу, чтобы, когда нужно, ты мог сжаться и замереть или, наоборот, очень быстро побежать (не забывая смотреть под ноги — лепестки! — эти артефакты отрывают конечности). Здесь не нужно долго задерживаться на одном месте, здесь в каждый момент с тобою может что-то случиться, здесь часто мокро, капает и дуют сквозняки. А также имеется несколько труб-мясорубок, через которые если и удастся пройти, то прежним ты уже не станешь никогда.

Дорога в зоне СВО напоминает путь по какой-то заколдованной, сказочной территории, где есть своё Лукоморье, дуб с цепью, скелеты в босоножках (или трупы без сапог) и камень на распутье, перед которым налево пойдёшь — попадёшь к Злому Хoxлу, прямо поедешь — автомобиль потеряешь, дороги нет, вся разбита, а направо — может быть — может! — ты и доберёшься до нужной тебе точки назначения живым и здоровым — катаясь по Донбассу ни от чего нельзя зарекаться. Сказка может быть с несчастливым концом. Чтобы проехать по ней, должны быть с собой нужные артефакты и волшебные помощники на пути. И не все предметы, годные в мирной жизни, здесь работают.

Вот навигатор на войне точно не товарищ. Он неверный проводник или верный предатель. В 2014 году нескольких российских офицеров, которые решили провести свой отпуск на Донбассе, навигатор вывел на украинские блокпосты прямо в плен. Также он может вывести на «платную» дорогу, где ценой проезда будет ранение или жизнь. В любом случае, до пункта назначения ты не доберёшься. То есть, если тебе, например, нужно попасть в Лиман (который когда-то был наш), то не надо ехать напрямую через Бахмут (который когда-то был не наш). Ориентируясь ещё на качество дорог, ты поедешь через Ясиноватую на Дебальцево, а потом на Луганск, и у столицы ещё одной народной донбасской республики свернёшь на Новоайдар, потом от него поедешь до Кременной, а уже оттуда через Торское попадёшь в Лиман — это долгий, но единственно возможный путь. То есть в зоне СВО кратчайшее расстояние между двумя точками не всегда прямая линия.

Всем известна школьная задача про то, как из пунктов А и Б вышли одновременно два человека и встретились так или иначе на прямой. Так вот, в зоне СВО встречи может и не произойти. Человека из пункта Б ты можешь встретить намного позже в пункте С, а бедолага, вышедшей из пункта А, может никуда не дойти и совсем пропасть. Гравитация фронта искривляет, выгибает пространство, есть здесь и свои чёрные дыры, поэтому евклидова геометрия не работает, да и Лобачевский бы тут призадумался, глядя на карту военных действий, которую точной никогда не назовёшь, потому что сам фронт во время активизации боевых действий может меняться постоянно, и сейчас в Лиман вообще