«Будем надеяться на всё лучшее…». Из эпистолярного наследия Д. С. Лихачева, 1938–1999 - Дмитрий Сергеевич Лихачев

Будьте здоровы.

Ваш А. Гришунин

Новый Ваш адрес попросил в Комитете славистов. Мне все эти места очень памятны по военной службе. Перед самой войной я несколько месяцев служил в военном городке «Коломяги». Путь в город, к трамваям, всегда пролегал через Скобелевский проспект (2-й Муринский совсем близко). А когда-то, в стародавние времена, когда меня вовсе даже и не было, у моего деда была в Коломягах дача. (У меня родители — петербуржцы.)

Я слышал, что в издательстве «Наука» будет печататься книга С. А. Рейсера по палеографии и текстологии[2365]. Рад этому. Тем более что изд[ательст]во «Просвещение» (или «Высшая школа»?) приняло, кажется, к изданию чуть ли не в качестве учебного пособия — сочинение Прохорова[2366], в котором, говорят, обнаружилась тысяча сногсшибательных глупостей. Но их повычистят и издадут; получится не слишком вздорная, но посредственная книжка. А посредственное хуже плохого, п[отому] ч[то] оно не столь явно и может вводить людей в заблуждение.

РГАЛИ. Ф. 3288. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 49–54. Машинописная копия с правкой автора.

24. Д. С. Лихачев — А. Л. Гришунину 7 апреля 1965 г.

Дорогой Андрей Леопольдович!

Большое Вам спасибо за письмо, которое получил только что, вернувшись из Польши. Я был там 15 дней, читал лекции. В Польше наша точка зрения на текстологию побеждает. Голиньский пишет рецензию и считает мою с Вами точку зрения правильной и полезной, разрешающей многие затруднения. Гурский, хотя и придерживался старой точки зрения в своей «Искусстве издания текстов», — теперь всячески идет навстречу. В Чехии тоже именно наша точка зрения получает признание. Кстати, в Польше вышла моя заметка об авторской воле. Об авторс[кой] воле написал работу и Зб. Голиньский — высказав ту же точку зрения. Если Вы напишете со своей стороны в «Русскую литературу» статью, — это будет хорошо, и редакция статью напечатает. Пожалуйста, возражайте мне во всем, что считаете у меня неправильным, неточным, недоговоренным. Я Вам буду только благодарен. Обстановка в ж[урнале] «Русск[ая] лит[ература]» пока благоприятна.

Написал письмо сейчас Нечаевой по поводу дел Международной текстологической комиссии — в тоне дружественном, — так, как будто бы я ничего не знаю о ее высказываниях, ибо мне она пишет только разлюбезные письма («разлюли́любезные»).

Если не хотите писать в ж[урнал] «Русская литература», — можно направить Вашу статью в «Известия ОЛЯ».

Кстати, статья Эйхенбаума[2367], на которую ссылается Б. Я. Бухштаб, очень слабая. Зачем ее напечатали только!

Коллективный ответ мне группы был бы очень глуп.

В науке разве дела решаются скопом, «большинством»?

Тем более что полемизировать я люблю, мне кажется, могу, и я бы ответил этой единодушной группе, слегка их пожурив, с улыбкой. Мне было бы выгодно, если бы в ответе группы были резкости и нетактичности.

В Праге в сентябре на Междунар[одной] текст[ологической] комиссии будет обсуждаться вопрос о канонич[еском] тексте (понятие и способы выявления). Думаю, что там она побоится резко со мной спорить, так как позиции мои там прочнее ее. А ведь ей придется там делать доклад: ей это будет предложено по моему настоянию (Гурский хотел, чтобы докладчиком от Сов[етского] Союза был только я).

Да, имейте в виду, что начинать надо с «Русск[ой] лит[ературы]». Это журнал больше читается, чем «Известия ОЛЯ», и там платят гонорар (меньший, правда, чем в «Вопросах литературы»).

Один Вам совет! Я думаю — Вы и сами следуете этому правилу: будьте спокойны; держитесь твердо, но тихо, с достоинством; избегайте резкостей; не переносите научную полемику в личную сферу; не унижайтесь до обид; будьте выше всех мелочей; не торопитесь; умейте в полемике ждать; применяйте только сильные аргументы; не соединяйте сильных аргументов со слабыми (отвечают только на слабые, а сильные обычно недобросовестные спорщики пропускают мимо ушей и глаз).

Посылаю Вам все три мои статьи[2368], но о польской статье никому не говорите: о ней еще не знают[2369], и это пока, по некоторым обстоятельствам, для меня выгодно. Полякам статья нравится.

Новые места, где мы живем, мне нравятся, но уж очень далеко.

Крепко жму Вам руку. Будете в Л[енингра]де, — заходите без предупреждений. Я почти каждый вечер дома.

Ваш Д. Лихачев 7.IV.65

Одно признание: прочесть «Основы текстологии» целиком я не мог: скучно. Я только проглядывал «Основы». Поразительно, что при этом я умудрился сделать «плагиаты».

РГАЛИ. Ф. 3288. Оп. 1. Ед. хр. 201. Л. 27 и об. Автограф; Ед. хр. 40. Л. 55, 56. Машинописная копия. На письме подчеркивания А. Л. Гришунина.

25. А. Л. Гришунин — Д. С. Лихачеву 17 апреля 1965 г.

17 апреля 1965. Москва

Глубокоуважаемый и дорогой Дмитрий Сергеевич,

Большое спасибо за письмо и за оттиски. Я оттиски и всякие вырезки вообще люблю и тщательно подбираю по темам. Все Ваши статьи я читал, в т[ом] ч[исле] и польскую. — Я не очень понял, почему Вы хотите сохранять ее пока в тайне, п[отому] ч[то] я читал ее в Ленинской библиотеке еще в августе 1964 г., а узнал о ней из бюллетеня «Новая иностр[анная] лит[ература] по литературоведению»[2370]. На днях приезжала из Минска тамошний текстолог Гульман[2371] и тоже говорила об этой Вашей статье как якобы «еретической» в трактовке «авторской воли». Так что Ваш будущий оппонент Прохоров сказал: «Надо будет и мне ее посмотреть».

Для меня это особенно ценный подарок, п[отому] ч[то] в своей библиотеке я этой статьи не имел, а чтение польского текста в библиотеке во многих отношениях неудобно.

Не знаю, известно ли Вам, что в словацком журнале «Slovenská literatúra» (1965, № 1) есть статья М. Придавковой-Минариковой[2372] о двух книгах по текстологии: польском сборнике «Текстология в славянских странах»[2373] (где и Ваша статья) и «Принципы издания эпистолярных текстов»[2374]. Статья, правда, реферативного типа.

Посылаю Вам со своей стороны оттиск статьи о стихотворении «Родина», написанной мною совместно с В. А. Черных[2375]. Это — тот самый Черных[2376]. Он работает зам[естителем] нач[альника] ЦГАЛИ, в бумагах Герцена нашел стихотворение, которое его заинтересовало; обратился ко мне, и я рассказал ему скандальную историю этих стихов в нашем литературоведении[2377]. Нашли еще два списка[2378] и сделали статью, которую «Вопли» (Путинцев[2379], Машинский) не захотели печатать (опасаясь, видно, Благого[2380]), а в Виноградовский сборник это пришлось кстати. Здесь особенно любопытно то, что список и вся тетрадь, по которой было напечатано стихотворение в 1934 г., из П[ушкинского] Д[ома] куда-то делись, и никто не знает, где они сейчас. Но в ЦГАЛИ есть фотокопия, на обороте