"Всего я и теперь не понимаю" - Александр Константинович Гладков
О.М.Брик и В.М.Примаков. 1930-е годы
Может быть так, а может быть и совсем не так.
Во всех последних событиях процент наветов и преувеличений так велик, что и реальным преступлениям плохо верится...
Днем с Арбузовым купались на Воробьевых горах. Потом были на матче «Спартак» — ЦДСА.
Вчера с упоением читал превосходный дневник Жюля Ренара в альманахе «Год девятнадцатый» <...>
Москва ждет испанских футболистов — знаменитую команду басков. Будет несколько матчей.
15 июня
Под вечер встретил у памятника Тимирязеву Виктора Кина10.
Нас когда-то знакомил Кикодзе. Посидели, поговорили. Он настроен фаталистически-беспечно: или это была поза перед малознакомым, в сущности, человеком. Он с горечью говорил о Вишневском, вспоминал М.И.Ульянову. Вспомнили и Платона11. О его судьбе он узнал от меня <...>
Снят с поста наркомвнешторга Розенгольц, о котором уже ходили дурные слухи. В некоторых случаях они опережают, как это было замечено, события. Будто бы Тухачевского арестовали почти сразу же по прибытии в Куйбышев. Его назначение было уловкой: в Москве он мог сопротивляться аресту (как?). Якира арестовали в поезде по дороге из Киева в Москву. Там провожали с почетом, а в Москву доставили под конвоем. Тоже и Уборевича. Про Гамарника говорят, что он застрелился при аресте и что его застрелил Ворошилов в своем кабинете при бурном объяснении. Эйдемана вызвали из президиума московской партконференции и тут же взяли. На той же конференции кому-то предоставили слово. Его нет. Оказывается, его забрали в перерыве, когда он вышел купить папирос, и даже не сообщили председателю.
18 июня
Днем сидел над «Красной площадью». Пишется трудно. Сюжет пьесы кажется удивительно пресным по сравнению с тем, что происходит вокруг.
Под вечер позвонила Лида Бл-ко, и я, под насмешливым взглядом Лёвки, сел бриться.
Проболтали с ней весь вечер. На столе бутылка «Цинандали» и какое-то вкусное солоноватое печенье. Ушел около двенадцати. В огромном доме, где она живет, за последние недели многие жильцы переменили свои удобные и комфортабельные квартиры на камеры Лубянки и Бутырок. В лестничном пролете, где живет Л., опустело три квартиры. Глав семей забрали, а семьи предпочитают оставаться на даче. Им, вероятно, предстоит выселение12.
Визит в Москву Мунтерса13. На завтраке в его честь был Сталин. Москвичи жадно читают сообщения, в которых перечисляются участники официальных приемов, стремясь найти подтверждение или опровержение сенсационных слухов.
Марка, посвященная перелету Москва — Северный полюс — Ванкувер экипажа В.П.Чкалова, А.В.Белякова и Г.Ф.Байдукова. СССР. 1937
Слухов этих с каждым днем больше. Жертвы репрессий — уже не только бывшие оппозиционеры или «правые» или «левые» уклонисты, а люди никогда ни с какой оппозицией не связанные. Например, Рудзутак. Если все эти люди участвовали в одном общем разветвленном заговоре, как внушает пресса, то можно удивляться, что этот заговор потерпел неудачу: ведь в числе заговорщиков были руководители НКВД, армии и ряд влиятельнейших государственных деятелей. Допустим, Сталин опередил их и первым нанес удар, обезглавив заговор. Но в том-то и дело, что заговорщики были схвачены не в одну ночь, а постепенно, на протяжении многих месяцев. Логика говорит, что первые аресты в конце лета прошлого года должны были заставить их действовать — и после явной опалы Ягоды в аппарате органов оставалось (судя по дальнейшим арестам) много его приспешников. Но они почему-то преспокойно сидели в своих кабинетах и в президиумах различных совещаний и ждали, пока их схватят. И это — бывшие подпольщики, каторжане, конспираторы, люди действия и силы! Все это непонятно. Непонятно и другое — во имя чего им нужно было бороться с нынешним руководством? «Реставрация капитализма»? Но каким образом эти люди, плоть от плоти советского строя и партии, могут быть в ней заинтересованы? Борьба за власть? Но большинство из них занимало достаточно высокие посты, и при любой иной комбинации руководства они остались бы примерно на тех же постах, достаточно высоких. Даже простой старик-печник, кладущий печи в новой даче, отрывая от газеты полоску на самокрутку и прочитав на оторванном куске про эту версию — то, что так называемые «враги народа» хотели отдать земли и фабрики «помещикам и капиталистам», матерясь, смеялся над этим. Все это кажется бессмысленным. Но история не может быть бессмысленной. Матерьялы обоих больших процессов и дела Тухачевского ответа на эти вопросы не дают, а только еще больше все запутывают. Зачем? Почему? Все объяснения непрочны и неубедительны, нелогичны по самому примитивному понятию. Где разгадка? И чем больше вдумываешься в это, тем все кажется темнее и непонятнее. Но где появляются вопросы, там когда-нибудь найдутся и ответы.
19 июня
Вчера в «Красной звезде» Лёвкина статья о Горьком — «Вдохновитель и передовой боец советской литературы».
А в «Комсомольской правде» — письмо вдовы Якира, в котором она отрекается от мужа и проклинает его14.
Юренев назначен послом в Берлин. А о нем уже говорили как об опальном и арестованном. Теперь такие случаи постоянны. О Борисе Корнилове в Ленинграде начали писать как о «враге народа» за несколько недель до его ареста. Бывает и наоборот. Совершенно ясно, что перемещения военных с одного поста на другой делались уже в предвиденьи их ареста (в Киеве не так просто было <бы> взять Якира — его там любили). Мне показывали номер «Ленинградской правды» от 12 мая с большой статьей об Якире и его портретом. А портрет Тухачевского в «Красной звезде» перед его снятием? Хотели усыпить бдительность? Очевидно, допускалась возможность их сопротивления. Но его не было, кажется, ни в одном случае, и это лишний раз доказывает «странность» этих «заговорщиков».
Встретил П.Удалова. Он сотрудник Военной академии, и хотя его должность там невысока, но он давно служит и привык наблюдать. По его словам, после ареста Корка там было взято много профессоров и преподавателей. Он беспартийный, но тоже дрожит.
Летчики Чкалов, Беляков и Байдуков вылетели в беспосадочный полет через Северный полюс в Америку.
20 июня
Провел в Загорянке полтора дня. Купался, загорал и флиртовал на пляже с некоей медсестрой Шурой.
Еще читал дневники графини С.А.Толстой. Это не очень интересно — графиня явная графоманка.
Днем жарко, а вечерами почти прохладно.
Третьего дня к маме приходил за цветочными семенами один
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение "Всего я и теперь не понимаю" - Александр Константинович Гладков, относящееся к жанру Прочая документальная литература. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.

