Из пережитого - Юрий Кириллович Толстой

роспуском Съезда народных депутатов и Верховного Совета, что сведения о введении особого порядка управления, который бы свел на нет роль представительных учреждений, раньше времени стали известны оппозиции, а не обрушились на нее как снег на голову, одобряет неоднократно имевшие место попытки Президента сорвать работу Съезда путем призыва к своим сторонникам покинуть Съезд. По существу, Собчак рекомендует шире прибегать к тактике бланкизма, то есть к глубоко законспирированной заговорщической деятельности за спиной общества и законно избранных представительных учреждений.

А вот действия Съезда и Верховного Совета, направленные на защиту Конституции, вызывают у него явное раздражение. С его точки зрения, представительные учреждения должны были вопреки Конституции одобрять антиконституционные действия Президента или во всяком случае не мешать ему их осуществлять. Собчак сетует на то, что в Конституцию многократно вносились изменения, но существа этих изменений не касается. А ведь эти изменения и были направлены на то, чтобы ввести процесс политических и социально-экономических преобразований в демократическое русло, обеспечив построение в нашем обществе правового государства, найти оптимальный баланс соотношения властей.

Собчак не без гордости пишет о той роли, которую он сыграл в подготовке новой Конституции, которую, по словам Геннадия Бурбулиса, протащили через задницу. А хвастаться, собственно говоря, нечем. Именно эта Конституция позволила развязать кровавую авантюру в Чечне. Прежнюю Конституцию наши «демократы», в том числе и Собчак, нередко упрекали в том, что она недостаточно последовательно проводит принцип разделения властей и закрепляет принцип всевластия Советов. Допустим, что это так, хотя наши Советы всевластными никогда не были, а когда они пытались на деле заявить о своих правах, то их просто-напросто разгоняли. Именно такая участь постигла общесоюзный парламент, а вслед за ним российский парламент и представительные органы власти в большинстве регионов. Но ведь в нынешней Конституции от принципа разделения властей не осталось и следа, поскольку вся власть сосредоточена в руках Президента. Словом, господа демократы, за что боролись, на то и напоролись. Хотели получить президентскую республику – вы ее и получили. А теперь вы проливаете крокодиловы слезы по поводу того, что парламент лишен реальных рычагов власти. Но ведь вы сами обрекли его на роль политического импотента. Без Беловежской пущи, шоковой терапии, кровавых разборок в Москве, без нынешней Конституции не было бы и трагедии в Чечне.

Чувство стыда вызывают откровения Собчака по поводу его участия в кровавых разборках в Москве, выразившиеся в отправке спецподразделения для подавления восстания в Москве. Такие акции следовало бы скрывать как дурную болезнь, а не кичиться ими и не выставлять их напоказ.

Ни слова не говорит Собчак о том, к каким методам прибегал Ельцин с его окружением, дабы заставить парламент сложить свои полномочия. Разве эти методы (блокирование парламента, заградительные отряды вокруг него, отключение систем канализации, энерго– и водоснабжения, избиение депутатов и сотрудников Белого дома, не говоря уже о стрельбе по парламенту из танков прямой наводкой) вписываются в цивилизованные рамки? А до этого депутатам предлагали сохранение жилой площади в Москве и выплату солидных компенсаций, то есть предлагали согласиться на прямой подкуп! Незаконные методы применялись и в отношении Конституционного Суда, в первую очередь его председателя Валерия Зорькина. В сущности, парламенту предлагали не переговоры, а подписание акта о капитуляции. Кстати, еще предстоит выяснить, кто сорвал выполнение соглашения, к которому вроде бы пришли в Свято-Даниловом монастыре. Не исключено, что срыв соглашения был спровоцирован именно президентской стороной.

В заметках Собчака явно просматривается желание автора подготовить себе пути отхода, обезопасить себя и при любом раскладе остаться в коридорах власти, пусть и не на первых ролях.

Складывается впечатление, что Собчак готов заложить Ельцина. Что дает основания для такого вывода? Собчак не без сожаления пишет о том, что депутаты ратифицировали соглашения в Беловежской пуще, хотя внутренне и не были к этому готовы. Задробить соглашения, по признанию Собчака, помешало им отсутствие в рядах оппозиции лидера, вокруг которого они могли бы сплотиться. Возможно, в качестве такого лидера он имеет в виду себя? Сожалеет он и о том, что депутаты якобы не согласились на компромисс, то есть на проведение досрочных выборов как Президента, так и парламента, которые, по мнению Собчака, несомненно, принесли бы победу оппозиции. Наконец, как свидетельствует Собчак, положение в сентябре – октябре спасли мужество и верность своему долгу Виктора Черномырдина, а отнюдь не ближайшее президентское окружение, которое находилось в состоянии растерянности. Все эти признания достаточно красноречивы. Они свидетельствуют о том, что Собчак в любой момент готов переориентироваться на Черномырдина или какого-то иного деятеля, у которого окажутся рычаги власти, и вовсе не связывает себя напрочь с Ельциным.

Характерно и то, что Собчак до поры до времени не называет лиц из президентской команды, виновных, по его мнению, в допущенных ошибках, в частности преждевременном разглашении антиконституционного проекта Указа о введении особого порядка управления. Это умолчание преследует одну цель – приструнить своих возможных оппонентов и соперников на политическом поприще: дескать, не рыпайтесь, ребята, а не то я вас могу засветить.

Более чем двусмысленно звучат упреки Президенту в недостаточной решительности. Похоже, что Собчак хочет быть большим католиком, чем сам папа, либо засвидетельствовать пока еще сохраняемую, хотя и призрачную верность хозяину. Похоже, что окаянных дней в Москве и Чечне Собчаку мало…

Как знать, не удерживает ли Собчака в президентской команде тот компромат, который в досье у Ельцина вроде бы имеется на самого Собчака, о чем писал Виктор Югин, бывший народный депутат РФ и руководитель Петербургского телерадио, а также то, что Ельцин, не остановившийся перед разгоном парламента, в любой момент может сбросить и Собчака, если тот окажется слишком строптив?

Наконец, характерен пиетет в адрес Гайдара, который призвал москвичей выйти на улицы, чтобы поддержать Президента. Трудно назвать что-либо безответственнее этого призыва, который мог бы обернуться еще более страшной кровавой бойней, если бы москвичи ему последовали. Даже мэр Москвы Юрий Лужков, которого едва ли можно заподозрить в чрезмерном человеколюбии, рекомендовал жителям столицы в эти страшные часы не покидать своих домов. Пассаж Собчака в адрес Гайдара объясняется просто – заручиться его поддержкой на случай перетасовки в эшелонах власти, любой ценой удержаться на плаву.

В целом же глава Собчака свидетельствует о явной подтасовке имевших место событий и более чем вольной их интерпретации. Ее опубликование призвано к тому, чтобы представить автора как проницательного государственного деятеля, у которого все еще впереди. По существу же, это конец политической главы биографии Анатолия Собчака[69].

14–15 января 1995 г.

Чем