Опыты для будущего: дневниковые записи, статьи, письма и воспоминания - Александр Михайлович Родченко

что это искусство, что фотографии нужно коллекционировать, создавать фототеки.

Фотография настолько технически проста и быстра, настолько необходима как прикладная к науке и технике, что ее как таковую как очень близкую и доступную не считают достойной пророка. Она необходимая и доступная.

Лишена признания за ней гениальностей мастеров.

Глава 5

Перестройка художника

1933–1940

А.М. Родченко. на стадионе «Динамо». 1935

О «перестройке художника» Родченко говорил в своем выступлении на круглом столе во время работы выставки «Мастеров советского фотоискусства». Это было время «чисток», начало репрессий, когда делили художников и фотографов на «пролетарских» и «формалистов». В 1931 году в фотографической прессе была раскритикована созданная Родченко и фотографом Борисом Игнатовичем творческая группа «Октябрь», еще раньше, в 1930 году, закрылся и был расформирован ВХУТЕМАС-ВХУТЕИН, где профессор Родченко вел проектирование на металлообрабатывающем факультете.

Родченко ушел в фоторепортаж по заданию издательства «Изогиз». Он мечтал показать какую-нибудь грандиозную стройку и уехал в Карелию, где заключенные строили Беломорско-Балтийский канал. На канале выходила газета для заключенных «Перековка». Тому, кто ударно трудился, сокращали сроки заключения. Отсюда у Родченко возникло это слово, «перестройка». Из своих фотографий он сделал целый номер журнала «СССР на стройке», критика прошлых лет перестала ранить…

Он подбирал работы для фотовыставки «Мастеров…» с некоторой опаской, но участие оказалось удачным. Об этом он говорит в автобиографии «Черное и белое».

Помимо «перестройки» идейной, публичного отказа от формальных исканий, Родченко говорил и о смене задач, областей творчества, техник. Он честно рассказывал свою историю как художника, показывая, что его биография богата событиями и достижениями.

В эти годы он часто сомневался в себе, в своем искусстве…

На эти годы приходится пик занятий репортажной фотографией. Он снимает лесопильный завод, Москву в первую пятилетку, строительство канала, пионеров, спортивные состязания и парады. В эти годы он продолжает участвовать на зарубежных фотовыставках в разных странах, посылая свои снимки через ВОКС – Всесоюзное общество культурной связи с заграницей.

И в эти же годы он возвращается к живописи после 14-летнего перерыва. Его первая картина – это символическое изображение жонглера, бросающего шары. Это как игра судьбы, как аллегория жизни тех лет. И если попытаться представить себе, как бы выглядел Родченко в эти годы, то, наверное, самым близким по духу и смыслу будет его автопортрет в виде клоуна. Есть несколько таких персонажей в живописи Родченко, напоминающих нам его самого. Среди них: гримирующийся клоун, клоун с саксофоном на цирковой арене и клоун в строгом ошейнике с напудренным лицом.

«Акробаты и клоуны не могут быть реалистами», – написал Родченко на титульном листе одного из альбомов со своими набросками и эскизами на тему цирка.

Родченко А. Перестройка художника // Советское фото. 1936. № 5–6.

А.М. Родченко. Клоун. 1934

ПИСЬМА К В.Ф. СТЕПАНОВОЙ

А.М. Родченко – В.Ф. Степановой

Записка на листке календаря 25 марта 1930 г.

Я ушел в мир иной[207], где нет авансов, ни пивной, а вроде ВОКС[208], а оттуда в Октябрь[209]. Скучаю по тебе в шкафу и целую.

Анти

А.М. Родченко – В.Ф. Степановой

Телеграмма

10 августа 1930 г.

ЗАВТРА ЕДЕМ ВАХТАН ТЕЛЕГРАФИРУЙТЕ ГОСТИНИЦА КРАСНОЕ КУПЕЧЕСТВО ФУФАЙКУ САПОГИ АДМИНИСТРАТОРОМ

ЦЕЛУЮ АНТИ[210]

А.М. Родченко – В.Ф. Степановой

Записка на листке календаря 20 августа 1930 г.

Милая Варвара!

Начало работы довольно трудное. Из всей аппаратуры работает исправно только одна «лейка»[211].

У большого киноаппарата неблагополучно с фокусом. «Септ» тоже без фокуса. Еще есть фотоаппарат у Леона Леткара, но он находится без снабжения предметами первой необходимости, т. е. пластинками. Еще есть и зеркалка у помощника, но, кроме использования зеркала для бритья, ни к чему не пригодна. Так протекает жизнь киноэкспедиции. Но настроение у всех активных по картине № 230, именуемой «Химизация леса», самое бодрое. Борьба с технической разрухой идет каждый день, и картина будет снята не в пять, а в три месяца.

Если можешь, пришли пластинок 9×12 см.

Сегодня смотрели канифольно-скипидарный завод, очень интересный, построен в 1924 г.[212] Кругом лес, ехать до него от Нижнего 200 верст по заводской, а кругом сосна; говорят, лес идет до севера, водятся волки и медведи.

Снимаем мы так. У крестьянина заарендована старая кляча Манька. Нагружается воз аппаратурой, зеркалками и прочим барахлом, а мы по очереди садимся тоже. Остальные шествуют пешком. К тому же за нами бегут две собаки, причем каждый день разные, но бегут до конца и возвращаются с нами обратно. Во время съемки путаются под ногами и всё время влезают в кадр.

Я снимаю много и грущу о тебе.

Письма твои – единственная радость, газет не читаю совсем, пришли хотя бы старые.

Твой Анти

А.М. Родченко – В.Ф. Степановой

Вахтан, 4 сентября 1930 г.

Захотелось написать еще отдельно о том, что ты, кроме того, что мой единственный друг и когда тебя нет, то как будто я только половина себя.

Мне не с кем поговорить вечером о сделанном, мне некому рассказать, что видят мои глаза за день.

Они как будто видят для тебя, для того, чтоб показать тебе, что я видел и виденное передать тебе.

Я люблю тебя, моя маленькая!

Я люблю тебя, моя хомочка.

Я никогда не перестану любить тебя.

Я твой, только твой.

Анти

[На штампе почтамта 4 9 30 16.]

Милый Котя!

Приезжать тебе не стоит, так как возможно, что мы скоро кончим здесь и едем или в Ветлугу или Балахну.

Если будет погода, как сегодня, то дней 10 и всё готово. Работаем почти одним «Септом»; если бы его не было – пришлось бы ехать в Москву.

В лаборатории есть на верхней полке,

как войдешь, налево МОТАЛКА для кассет [рисунок]

«Септа», сделанная из ручки швейной

машины; она привинчена к полке, вид такой:

Пришли ее в Вахтан – очень нужна.

Целую крепко. Анти

А.М. Родченко – В.Ф. Степановой

Вахтан, 7 сентября 1930 г.

Получил сегодня посылку с хлебом, сахаром и папиросами. Все тебя благодарят.

Хлеб немедленно разрезан и приготовлен к сушке.

Сахар выдал по куску, и все закурили до головокружения.

Принесли лампы, но нет «Панкино»[213] пленки – ждем.

Кстати, сегодня начало проглядывать солнце.

Я сегодня дежурный и так шикарно вышло, что пришла посылка.

Вероятно, в Ветлужскую не поедем, а прямо в Москву; снимать будем 5 дней завод