…Разбилось лишь сердце моё - Лев Владимирович Гинзбург
…Разбилось лишь сердце моё читать книгу онлайн
Лев Владимирович Гинзбург (1921-1980) – классик художественного перевода, публицист; автор книг “Бездна”, “Потусторонние встречи”; в его переводах мы знаем народные немецкие баллады, поэму “Рейнеке-лис” и стихотворный рыцарский роман-эпос “Парци-фаль”, творчество странствующих школяров – вагантов, произведения Гёте, Шиллера, Гейне, классиков XX века – Ганса Магнуса Энценсбергера и Петера Вайса.
Роман-эссе “…Разбилось лишь сердце мое” полон сложных перекличек и резких смен ракурсов. Гинзбург переносит нас из XIII века в век ХХ-й и обратно; рассказывает о судьбах средневековых поэтов, о переводческом семинаре в 1970-е, о своем отце – московском адвокате, помогавшем людям в 1930-е; вспоминает о встречах с композитором Карлом Орфом (“Кармина Бурана”), о своей жене Бубе (Бибисе Дик-Киркило), размышляет об истории XX века. И конечно – о работе переводчика.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Автограф перевода стихотворения Пауля Гергардта.
“Я помнил слова Гейне: «Тот, кто хочет узнать немцев с лучшей стороны, пусть прочтет их народные песни»”. “Немецкие народные баллады”. 1959.
“Строки «барочных» стихов словно корчились, кривились от боли – не от этой ли боли их дисгармоничность?” “Немецкая поэзия XVII века”. 1976.
“Колесо фортуны: Стихи немецких поэтов в переводе Льва Гинзбурга” в серии “Стихи зарубежных поэтов”. 1976.
“Никогда я так не ощущал значения слова «подлинник», его сладости: подлинное, истинное”. “Рейнеке Лис”. 1978.
“На отношении к Гейне проверялась человеческая порядочность”.
Портрет Генриха Гейне работы Морица Даниэля Оппенгейма.
“Институт Генриха Гейне” на Билькерштрассе в Дюссельдорфе.
Лев Гинзбург.
Иоганнес Бехер.
“Первый немецкий поэт, которого я перевел на русский язык”.
Профессор Альбрехт Шёне, лектор Гёттингенского семинара.
С Генрихом Бёллем. Дубулты.
Пауль Целан.
“На Гёттингенском семинаре он открылся мне по-новому”.
Карл Кролов, один из наиболее значительных лириков послевоенной Германии.
Гюнтер Айх, член “Группы 47”, самого известного немецкоязычного литературного объединения послевоенных лет.
Представители поэзии тридцатилетних на Гёттингенском семинаре 1977 г. Урсула Крехель и Фридрих Делиус.
“Когда читаешь их стихи, кажется, что качается пол под ногами.
Они расстались с герметической метафорикой Айха, Целана, Кролова”.
“В этой мгле набрел на свои переводы Андреаса Грифиуса, других поэтов Тридцатилетней войны Гофмансвальдау, Опица, Флеминга…”
“Слово скорби и утешения: Сборник немецкой поэзии времен Тридцатилетней войны 1618–1648 годов”. 1963.
Разворот книги “Слово скорби и утешения”.
Польский композитор Ежи Петерсбургский, автор музыки танго “Утомленное солнце” и вальса “Синий платочек”.
Фриц Лёнер-Беда, автор либретто “Веселой вдовы” Легара и песни бухенвальдских узников.
“Епископ фон Гален многое предвидел. Нет, своею проповедью он не остановил топор палача, но он совершил главное: сделал, что мог…”
“Выход сборника «Слово скорби и утешения» по времени совпал с работой над документальной книгой «Бездна» о процессе над карателями СС в Краснодаре”.
“Рисунок «Колесо Фортуны» выполнен цветной тушью, им открывается рукопись сборника поэзии вагантов, который в 1803 году обнаружили в баварском монастыре Бенедиктбейерн: пролежала она в тайнике шестьсот лет. По названию монастыря сборник назвали «Carmina Burana» – песни Бенедиктбейерна”.
“С Карлом Орфом я увиделся 1 июня 1979 года, в день, когда Фортуна уже вновь властно вторглась в мою жизнь… ”
“Теперь я понял: ваганты – дети, цыгане – дети…” Обложка книги “Лирика вагантов в переводе Льва Гинзбурга”. 1970.
“Бывал у меня и Георгий Павлович Лебедев, маленький, бородатый старичок цыган”. Г. Лебедев, один из основателей театра “Ромэн”. 1930-е.
“Когда я в Белграде, в Союзе писателей, сказал, что хотел бы познакомиться с какой-либо цыганской певицей, мне сразу, все в один голос, назвали Янчевецкую”. Ольга Янчевецкая в 1920-е и 1960-е.
Лев Гинзбург и Авром (Авраам) Магид из Даугавпилсского гетто, выведенный в романе под именем Симон Абрамович Миндлин, на Шильдерской улице, где до Первой мировой войны жила семья матери Гинзбурга.
Печатников переулок, где была квартира Льва Гинзбурга и Бибисы Дик-Киркилло. Фото 9 марта 1953 года. Надпись на обороте: “Люди возвращаются со Сретенки, где у здания школы был установлен репродуктор, по которому транслировался траурный митинг с Красной площади”.
“Почти все мы, кто сходился тогда в нашем доме, так или иначе были обожжены своим временем и войной”. Поэт Евгений Винокуров.
“Более всех преуспел Юрий Трифонов, получивший за первый свой роман Сталинскую премию”. С Ю. Трифоновым. Дубулты.
“Иосифа Дика я называл своей золотой рыбкой. Он познакомил меня со своей сестрой, той, которая стала моей Бубой”. Ю. Трифонов и И. Дик. Серебряный бор, 1948.
Лев Гинзбург, Юрий Трифонов и Сергей Дик, сын писателя Иосифа Дика. Красная Пахра, 1972.
Лев Гинзбург
“Гойя был первым в ряду «моих» персонажей, которые к истине шли, балансируя на краю пропасти, преодолевая бедствия, внутренние катастрофы, крушения надежд”.
Титульный лист романа Л. Фейхтвангера “Гойя”.
Курт Бартель. “Куба до конца своих дней оставался на передовой, но не заметил, что передовая петляет, что это уже давно не прямая линия, что передовую размыло…”
“Поиски следов Франчески Гааль были не сладостным отдыхом, но возвращением к современности, к тому, что жжет всех сегодня”. Ф. Гааль в фильме “Паприка”.
Любимая “Победа”.
С Бубой. 1961.
Дубулты. 1970.
Последнее фото Ирины с родителями.
Единственное фото с двумя внуками. Костя Гинзбург (слева) и Лёва Журбин. Красная Пахра, 1978.
С уже тяжело больной женой, незадолго до ее смерти в 1978 г.
Лев
