Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография - Роб Уилкинс
Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография читать книгу онлайн
Перед вами официальная биография одного из самых любимых и известных во всем мире писателей, создателя феноменального цикла «Плоский мир» Терри Пратчетта. Начатая незадолго до смерти самим автором и законченная его помощником и добрым другом Робом Уилкинсом, эта история повествует о мальчике, который стал самым популярным писателем Великобритании. Опираясь на собственную память, воспоминания семьи, друзей и коллег писателя, Уилкинс показывает нам удивительную картину жизни Терри: детство, феноменальную писательскую карьеру, а также его борьбу с тяжелой болезнью.
Лаурет премий «Локус», «Хьюго» и премии Британской Ассоциации Научной фантастики.
Финалист Британской премии фэнтези.
Терри Пратчетт – писатель с международной славой, создатель феноменального цикла «Плоский мир», романа «Благие Знамения» и ряда других книг. Перед своей смертью Терри писал мемуары: историю шестилетнего мальчика, которому учитель предсказал отсутствие успехов, но тот решил доказать обратное. В итоге Пратчетт прожил жизнь, полную удивительных достижений: он стал одним из самых популярных и любимых писателей Великобритании, получил престижную медаль Карнеги и был удостоен рыцарского звания за литературные заслуги.
Мемуары, которые Терри, к сожалению, не смог закончить, дописал Роб Уилкинс, его помощник, друг, а ныне управляющий литературным наследием Пратчетта наравне вместе с его дочерью Рианной. Опираясь на собственную память, воспоминания семьи, друзей и коллег писателя, Роб раскрывает полную картину жизни Терри – от детства до заката его потрясающей писательской карьеры, а также рассказывает о том, как он встретил известие о болезни Альцгеймера и начал с ней отчаянную борьбу.
Перед вами единственная официальная биография одного из величайших авторов современности – глубоко трогательный и личный портрет удивительной жизни, запечатленный с непревзойденной проницательностью и наполненный забавными историями из жизни.
«Из всех умерших авторов в мире Терри Пратчетт – самый живой». – Джон Ллойд
«Легко читаемая, поучительная и честная книга. Она заставила меня скучать по настоящему Терри». – Нил Гейман
«Иногда весело, иногда болезненно и сокровенно… замечательно увидеть такую картину рабочей жизни писателя крупным планом». – Фрэнк Коттрелл-Бойс
«Из обыденности создается волшебство – в точности так, как это делал сам Пратчетт». – Telegraph
«Такая же откровенная, смешная и лишенная сентиментальности история, как и все те, что писал сам Терри». – Mail on Sunday
«Никто, кроме жены Пратчетта, Лин, и дочери, Рианны, не знал писателя так хорошо, как Уилкинс. У меня выступили слезы на последних 20 страницах, где великолепно показаны последние дни Терри – одновременно чувствительно и беспристрастно». – The Times
«Милая, забавная и передающая идеальное ощущение того, как Пратчетт сумел взять воспоминания своего детства в рабочем классе 1950-х годов… и превратить их во вселенную, безгранично богатую и изобретательную». – Mail on Sunday
«Дружба и привязанность между этими людьми чувствуется на каждой странице. Конечно, поклонники Пратчетта будут в восторге от этой книги… и даже случайные читатели получат удовольствие от рассказов про его уникальные пристрастия». – Independent
«Биография, почти такая же забавная и проницательная, как любой из романов Терри. Богатый, очень трогательный портрет уникальной личности. Приятно видеть, как этот автор возвращается к жизни, хоть и в техническом плане, в этом увлекательном и очень трогательном произведении». – Daily Express
«Трогательный и остроумный рассказ о волшебном уме Пратчетта и его болезни Альцгеймера, написанный человеком, который знал его лучше всех». – The Sunday Times
«Уилкинс имеет большое преимущество перед другими биографами: он не только хорошо знал своего подопечного, но и делал заметки для предполагаемых мемуаров еще при его жизни. В результате рассказ порой напоминает выступление чревовещателя, но при этом голос и личность Пратчетта звучат громко и отчетливо». – The Herald
«Это одновременно и больше, и меньше, чем обычная биография. Полная озарений и откровений, во многом именно такая, какую Пратчетт мог бы написать о себе, гордясь тем, что было сделано и честный в отношении процесса. История, написанная с умом и состраданием». – Кристофер Прист
«Довел меня до слез как от смеха, так и от сердечной боли». – Daily Mirror
«Живая и нежная, здесь нет ни критики, ни подхалимства. Пратчетт показан здесь блестящим и щедрым, но в то же время язвительным и с безжалостным чувством юмора». – i News
«Потрясающее дополнение ко всем книгам самого Пратчетта». – SFX
«Неудивительно, что больше всего в этой книге любят юморные рассказы из жизни, забавные или мрачные, а иногда и то, и другое одновременно. Она передает дух писательства Пратчетта, рассказывая суровые истины через приятный для чтения слог и вызывая поочередно ярость, смех и грусть». – The Sydney Morning Herald
«Использование первоисточников очень эффективно передает точку зрения самого Пратчетта на многие аспекты его жизни и карьеры, а дополнения Уилкинса и тщательная проверка фактов делают биографию легкой для чтения и очень приятной». – The AU Review
«Уилкинс – верный и точный документалист жизни Пратчетта… Трогательный и чувствительный». – Canberra Times
Кроме этой группы советчиков имелся небольшой круг экспертов, к которым Терри мог обратиться с конкретными вопросами. В области науки это были профессора Джек Коэн и Иэн Стюарт. Джек, скончавшийся в 2019 году, был биологом, а Иэн – математиком. Они познакомились с Терри в 1999 году, когда Уорикский университет присвоил ему почетную докторскую степень. Терри, в свою очередь, сделал Джека и Иэна «почетными волшебниками Незримого Университета», и в свое время они втроем работали над серией «Наука Плоского мира» (Science of Discworld)7. Еще был Стивен Бриггс – чиновник из Министерства окружающей среды, продовольствия и сельского хозяйства, пробовавший себя в любительской драме и написавший Терри в начале девяностых с вопросом, можно ли адаптировать «Вещих сестричек» для сцены. Терри не только дал разрешение, но и съездил посмотреть получившуюся постановку, и привез шампанское для актеров. За этой адаптацией последовало еще много других. Стивен вместе с Терри разработал карту Анк-Морпорка, а потом – и атлас Плоского мира: оба вышли в девяностых, положив начало созданию «Путеводителя по Плоскому миру» (The Discworld Companion) и других подобных справочников. Возможно, Бриггс помнил, что и где находится в Плоском мире, лучше самого Терри. И, наконец, Жаклин Симпсон, фольклористка, стоявшая в очереди за автографом, когда Терри спросил, кто из присутствующих знает больше вариаций песни о сороках (One for Sorrow) – той, где «одна – к печали, две – к радости» и так далее. «По последнему подсчету – семнадцать, Терри», – ответила Жаклин со своим слабым немецким акцентом, уверенно заткнув за пояс всю очередь и с ходу ворвавшись в телефонную книгу Терри для всех вопросов о народных песнях, сказках и мифологии. В конце концов они вместе написали «Фольклор Плоского мира» (The Folklore of Discworld).
А зачем, можете удивиться вы, Терри вообще требовалась квалифицированная академическая помощь – в его-то жанре? Что, фэнтези-романы проходят какие-то экспертные проверки? Он же все просто придумал, нет? Ну, в какой-то мере да. И в то же время буйное воображение – это хорошо, но, если хочешь увлечь читателя, твой вымысел должен неукоснительно следовать собственной внутренней логике. А уж если твоя цель в конечном счете – сатирическая, а твоя сатира – на мир, в котором мы живем, то, чтобы эту сатиру поняли, книга должна отвечать еще и логике реального мира. Вот что, оказывается, трудно в фэнтези: чтобы в него поверили, оно должно быть реальным.
Вот почему Терри звонил доктору Пэту Харкину и спрашивал, какой нужен момент силы, чтобы открутить человеку голову. Пэт был суперфанатом Пратчетта, ходившим на конвенты и собиравшим все сувениры, связанные с его книгами, а также доктором медицины и председателем приемной комиссии в Университете Лидса. И он также был одним из главных профессиональных консультантов Терри. Тот обожал ему напоминать, что, хоть Пэт и получил одну докторскую степень, сам Терри благодаря щедрости университетов, которые начали осыпать его почетными степенями в 1999 году и с тех пор не прекращали до самого конца его жизни, уже многократный доктор.
– Доктор Харкин? – говорил Терри, когда Пэт брал трубку. – Говорит доктор доктор доктор доктор доктор Пратчетт8.
А потом спрашивал, сколько ушной серы производит за жизнь средний человек. Ну или, опять же, какой момент силы нужен, чтобы открутить голову другому человеку.
Заключение Пэта по последнему вопросу – средний человек на это не способен.
– Но это будет делать орк, – сказал Терри.
Пэт задумался.
– Ты сам придумал этого орка, Терри… поэтому, что бы ты ни написал, это и будет правильным ответом.
– Но я хочу, чтобы это был правильный правильный ответ.
И вот в этом вся суть: в поиске правильного правильного ответа. Вот почему во время работы над «Держи марку!» мы целый день собирали из чего попало семафорную систему связи на полу Часовни, строили башенки из спичечных коробков – и в конце концов однозначно установили, что на каждой башне нужно по два человека, чтобы система работала так, как описано.
Но всему есть предел. Очень редко, но все-таки бывало, что Терри терял терпение в своих переговорах с логикой известного мира и вспоминал о праве писателя на хотя бы капельку художественной вольности. И Пэт Харкин об этом знал. На презентации DVD телеэкранизации «Цвета волшебства», проходившей в лондонском «Форбидден Плэнет», Терри, к своей большой радости, неожиданно увидел в очереди за автографом Пэта Харкина.
– А, Пэт, ты-то мне и нужен, – сказал он. – У меня вопрос: сколько времени тело должно провести в пещере, чтобы рассыпаться в пыль и развеяться?
Пока очередь ждала, Пэт думал, сколько считал возможным, и наконец заявил, что этого просто не может быть.
Когда он уходил, Терри крикнул вслед:
– А мне все равно. И может, и будет9.
Знал об этом и я. Узнал, когда мы с Терри поспорили из-за тарелки и горошины. Я уже давно у него работал. Мы обедали в деревенском пабе бабл-энд-сквиком – неизменный заказ Терри в таких случаях. У него появилась задумка для плоскомирского романа с рабочим названием «Черепаха останавливается». Великий А’Туин – звездная черепаха, несущая Диск, – занеможет. Это потребует исследовательской экспедиции внутрь черепахи, относительно чего Терри, разумеется, уже проконсультировался со знакомым зоологом Джоном Читти – бакалавром ветеринарии, доктором зоологической медицины, дипломированным биологом, членом Биологического общества и Королевской коллегии ветеринарных хирургов, ни больше ни меньше, – чтобы узнать, что именно можно увидеть, если отправиться внутрь черепахи. Но теперь насущным вопросом было, как именно волшебники Незримого Университета узнают, что Великий А’Туин болен? Мы перебрасывались идеями в кабинете и во время обеда в пабе. Может, по каким-нибудь магическим вибрациям, которые могут уловить волшебники? Нет. Слишком просто. Слишком похоже на звуковую отвертку Доктора Кто – то есть не вариант.
Тогда, предложил Терри, может, они заметят, что межзвездная черепаха стала медленней перебирать ластами, с какой-нибудь высокой точки на Диске?
Меня это озадачило.
– Терри, с Диска невозможно увидеть такое явление.
Терри не сдавался.
– Почему? Может, они сидят на Башне Искусства с телескопом.
– Нет, даже тогда они не увидят Великого А’Туина.
– Увидят, – сказал Терри. – Это же самое высокое здание на Диске!
– Все равно не настолько высокое, – ответил я. – Это так не работает.
Для иллюстрации я взял тарелку с остатками своего обеда и поднял между нами на кончиках пальцев.
– Так, моя рука – черепаха, тарелка – Диск, горошина на тарелке –
