Светоч дружбы. Восточный альманах. Выпуск четырнадцатый - Михаил Иванович Басманов

будущей,

Но стойкий не сойдет с пути достойного.

*

Чье сердце защищенное противится

Глазам красавиц хитрых, стрелы мечущих,

Кого не жжет гневливость безрассудная,

Петлей не душит жажда наслаждения,

Тот все три мира одолеет стойкостью.

*

Кто стойкой душой обладает,

Таким и в опале останется;

Огонь, даже вниз обращенный,

Не вверх ли вздымается пламенем?

*

Желанней о скалы разбиться,

С горы крутоверхой низринувшись,

Желанней вложить свою руку

В змеиную пасть острозубую,

Желанней кинуться в пламя,

Чем сойти со стези добродетели.

*

Огонь водой становится,

Водохранитель — ямкой незначительной,

Вершина Меру — камешком,

Зверовластитель — ланью безобидною,

Змея — цветов сплетением,

Смертельный яд — амритою живительной,

Для всеми почитаемых

Людей, чья плоть сверкает добродетелью.

*

Надрубленное древо — живо,

И месяц убылой опять прибавится.

Так добродетельные мыслят,

Не поддающиеся злоключениям.

*

Незлобьем власть красуется,

Украшено геройство речью сдержанной,

Ученость — безмятежностью,

Покорным послушаньем — ученичество,

Богатство — подаянием;

Безгневностью украшены подвижники,

Владыки — милосердием,

А дхармы — беспристрастной справедливостью.

Но добродетель — высшее

Всех прочих украшений основание.

*

Хотя его оружие —

Всераздробляющая ваджра-палица,

А Небо — крепость твердая,

Наставник — Брихаспати, боги — воины;

Хоть Айравата — слон его,

А Хари{31} — покровитель опекающий,

Но Индра, Сокрушитель сил

Могущественный — проиграл сражение.

Тьфу на людскую суетность!

*

Надежду потерявшая,

Полуослепшая, полуоглохшая,

От страха обомлевшая,

Змея, недвижимо корзиной стиснута,

Но полночью, голодная,

Дыру прогрызла крыса и негаданно

Попала в пасть зубастую.

Змея, поев крысиной плоти досыта,

На волю вырвалась,

В дыру скользнув, прогрызенную крысою.

Так будьте добродетельны!

Единственно судьба — причина высшая

И взлета и падения.

*

Как мяч, о землю ударившись,

Взмывает после падения,

Так честный, судьбой поверженный,

Очнувшись, ввысь устремляется,

Бесчестный же, комом глиняным

Упав, лежачим останется.

*

Вот сосуд, изобильный амритой,

Предводитель растений целительных,

Врачевателями окруженный,

Ярко Шамбху{32} чело украшающий, —

Бедный месяц, увы, неспособный{33}

С неизбежной чахоткою справиться!

Кто же в силах от жребия скрыться,

Что судьба назначает, проклятая!

*

О друг! Негодяйка судьба,

Дубиной злосчастной долбит

Непрерывно, безжалостно.

Она, словно мастер-гончар,

Сминает, как глиняный ком,

Мою душу и, кинувши

На круг неизбывных забот,

Вертит ею, и невдомек,

Что предпримет с изделием!

*

От замыслов злых откажись,

Не мучь, не тревожь, не терзай,

О судьба неразумная?

Ты жаждешь узреть, как в беде

Лишается мощи былой

Дух мужей добродетельных.

В исходе времен и они

Покинут пути бытия,

Рухнут горы великие,

Моря пересохнут, но знай —

Останется стойким вовек

Дух мужей добродетельных!

*

То, что предназначено

В мире каждому судьбой владычною,

Должно стать желательным

Все равно, великое иль малое.

Хлещет пусть без устали

Ливень, исполняющий желания,

Но чатаке{34} жаждущей

Две-три капли только и достанутся.

*

Верховным богам поклонимся,

Но ведь ими, бесспорно, судьба управляет проклятая.

Судьбе поклонимся проклятой,

Но она лишь пожалует плод, предназначенный кармою!

Коль жребий от кармы зависит,

То пошто нам судьба и небесные боги верховные?

Восславим же мощную карму,

Ибо даже судьба-властелинка над ней не властительна!

*

Карма, что назначили

Брахме, словно гончару-горшечнику,

В мировом яйце пребывать{35},

Вишну властно обрекла на подвиги

В десяти аватарах{36},

Рудру-Шиву{37} к нищенству принудила.

Вместо чаши с черепом

Странствовать, для сбора подаяния,

Сурью{38} же заставили

В небесах скитаться нескончаемо, —

Будь она прославлена

Эта карма — строго справедливая!

*

Ту, что мигом делает

Чистых праведников — негодяями,

Дураками — умников,

Явным — тайное, амриту — мерзостью,

Алча награждения,

Чакрику{39} восславь, источник милостей,

И не тщись бессмысленно

К достиженью высших добродетелей!

*

Блеск чертогов княжеских,

Белого зонта сиянье царское,

Дивные красавицы, —

Это счастье нами обретается

Лишь по выполнении

Долгой вереницы добрых подвигов.

Стоит разорваться ей,

Как в любовных ссорах или шалостях

Рвется снизка жемчуга,

Вмиг по сторонам все разбегаются,

Словно было — не было.

*

Добрых дел череда иль недобрых,

Да осмыслит пандит пред свершением.

Зло от действий поспешных терзает

До кончины, как рана от дротика.

*

Кто в горшке бирюзовом

Готовит кунжут

На костре из поленьев сандаловых,

Кто, чтоб вырастить хлопок

На дереве арка,

Пашет плугом с лемехом из золота,

Кто ограду возводит

Вкруг сада и поля,

Вырубая деревья камфарные,

Тот пропал, если в мире,

Где царствует карма,

Не становится новым подвижником.

*

Ни внешний вид, ни род, ни благодушие,

Ни глубь наук, ни рвение служебное,

Но добрые деянья милосердные,

Накопленные в прежних воплощениях,

Вознаградят старанья беззаветные,

Как в должный срок деревья плодоносные.

*

В лесу, в наводненьях, в пожаре,

В океане, в горах и в побоищах,

В сне или яви от бедствий

Охраняют деяния добрые,

Свершенные в прежних рожденьях.

*

Опасный лес становится столицею,

Все люди — братьями, Земля — сокровищем

Для тех, кто в предыдущие рождения

Бессчетно совершал поступки добрые.

ШРИНГАРАШАТАКА, ИЛИ СТО СТРОФ О