На линии огня - Михаил Сидорович Прудников

Бургомистр не заставил себя долго ждать, явился на прием к Веселовской вторично.　

— В прошлый раз… — с трудом подбирая слова, начал он, — я сделал вам одно предложение… то есть обратился с одной просьбой… вы высказали лишь удивление. Просьба моя, как бы сказать… остается в силе, но если в какой-то мере неприятна вам, забудьте о ней…　

— Правда, я совершенно ничего не смыслю в таких делах. Но ваш рассказ, ваше откровение не оставили меня равнодушной. Я много думала об этом, — ответила Нина, — и мне кажется, я понимаю, что движет вашей душой. И еще мне кажется, что с партизанами встретиться очень просто. Ну, право, я не знаю как… Попробуйте, что ли, поезжайте в какой-нибудь глухой район, зайдите там в лес…　

— И меня подстрелят, как тетерева, — с иронией перебил Базыленко.　

— Почему же обязательно подстрелят? — возразила Веселовская. — Сначала, наверное, они захотят выяснить — кто вы такой. Вот вы и расскажете им все, что собирались.　

— Эхе-хе! — прокряхтел бургомистр. — Нет уж, если партизаны согласны на встречу со мной, то пожалуйста — в мой кабинет. Там и поговорим.　

— Так ведь это не они хотят встретиться с вами, а, насколько я поняла, вы с ними, — с веселой беззаботностью сказала Нина.　

— А они и впрямь не хотят? — Базыленко смотрел на нее совершенно серьезно.　

— Господи! Ну да откуда ж мне знать? — «удивилась» врач. — Никогда не разберешься в ваших мужских делах!　

— Ну что ж, ну что ж, — замямлил бургомистр, — а то я не против… гм!.. даже готов в любой день… с десяти до двенадцати… Пусть только назовется, мы бы вдвоем поговорили по душам.　

— Знаете, — вдруг осененная внезапной мыслью, предложила Нина, — у меня как будто есть один пациент, странный такой человек, и как будто тот, кто вам нужен. Я попробую сказать об этом ему.　

— Что за пациент? — Глаза у Базыленко остро блеснули.　

— Вряд ли вам что-нибудь скажет его имя, — возразила Нина. — К точу же, может быть, я ошибаюсь.　

Базыленко зачастил на приемы чуть ли не ежедневно. По-прежнему мы не замечали никакой слежки за Веселовской, и, по нашим наблюдениям, никто ни разу не сопровождал бургомистра к врачу. Важный разговор долго не возобновлялся, но наконец Нина сказала Базыленко:　

— Вчера я видела человека, о котором говорила вам. Получилось не очень удачно — он уезжал по какому-то делу в Минск, но я передала ему вашу просьбу. И вы знаете, он вовсе не удивился. Пообещал, что на днях к вам зайдут. Скорее всего — в среду. Вас это устроит?　

— Что за человек? — с удивительной быстротой спросил Базыленко.　

— По-моему, он работает на каком-то заводе, — ответила Нина. — Впрочем, я могу и ошибиться: я ведь предупреждала, что мало смыслю в таких делах. Но с виду вполне интеллигентный. Наверное, инженер. Его зовут Виктор Викторович Страшко.　

Веселовская сознательно назвала имя и фамилию «какого-то инженера» — карточка на него уже лежала в регистратуре, и до среды Нина тщательно следила — не заинтересуется ли ею кто-нибудь. Однако этого не произошло.　

Конечно, контакт с бургомистром был хотя и заманчивым, но рискованным делом. Но если Базыленко по тем или иным причинам действительно согласен на сотрудничество с партизанами, то контакт с ним сулил огромную выгоду. Но даже и в случае, если он исполнял лишь роль в затеянной гестапо игре, и тогда мы были намерены извлечь из этого определенную пользу.　

Поэтому после многих сомнений решено было отправить на свидание с бургомистром бойца отряда Федора Кузмина. О Федоре говорили, что природа наградила его особым даром — умением ускользать из рук врага, будто угорь.　

Кузмина страховали подпольщики и «Засядько». Вне зависимости друг от друга они тщательнейшим образом　проверили все подходы к управе и не обнаружили ничего подозрительного.　

В половине первого дня Федор подошел к управе. В приемной он небрежно бросил секретарю:　

— Господин Базыленко назначил мне прием, — и тут же, не ожидая ответной реакции, прошел в кабинет бургомистра.　

Тот, очевидно, давно ждал гостя, потому что тут же вскочил из-за стола, пошел навстречу, протягивая руку.　

— Но Кузмин уклонился от рукопожатия:　

— Я к вам по вашему приглашению.　

— Нельзя ли точнее? — Базыленко перешел на официальный тон, должно быть, по привычке предупредил секретаря, что в ближайшее время будет занят, закрыл дверь, несколько раз проверив, плотно ли.　

— Вы хотели встретиться с партизанами. Я пришел к вам для предварительного разговора, — объяснил Кузмин.　

— Как вас понимать? — Во взгляде Базыленко чувствовались недоверие и злоба. — Почему — предварительного?　

— Вы, очевидно, хотели бы говорить не с рядовым партизаном, а с командованием? — ничуть не смутившись, в свою очередь спросил Федор.　

— Да, это для меня предпочтительнее.　

— В таком случае, — сказал Федор, — вам предлагается встреча на высоком уровне. Конечно, не в Могилеве. Мы предлагаем окрестности деревни Травковичи, причем заранее гарантируем вам безопасность независимо от исхода переговоров. Как вы знаете, наше слово твердое — и тогда, когда мы выносим приговоры, и тогда, когда мы что-либо обещаем.　

— Хорошо, — подумав как следует, ответил бургомистр. — Я согласен на ваше предложение.　

— Это не все, — продолжал Федор. — Мы хотели бы получить определенные гарантии.　

— Какие? — Базыленко смотрел в стол.　

— Некоторое время назад по вашему приказу были арестованы местные жители. — Кузмин перечислил около десятка фамилий подпольщиков. — Вы должны освободить их, признав необоснованность выдвинутых обвинений. Это условие обязательное. Без него ваша встреча с партизанским командованием не состоится.　

— Но… — начал было Базыленко. — Я собирался сообщить вам чрезвычайно важные сведения. Уже они стали бы гарантией моей готовности сотрудничать с вами.　

— К сожалению, — прервал его Кузмин, — я не уполномочен о чем-либо договариваться с вами, кроме того, что сказал. Если вы принимаете наши условия, то как только люди будут освобождены, состоится ваша встреча с командованием. Точное время вам сообщат.　

Базыленко опять надолго задумался, но в конце концов с тяжелым вздохом согласился:　

— Будь по-вашему.　

И снова все прошло как будто бы гладко. Были освобождены из тюрьмы и переправлены в лес наши товарищи; вторично побывал у Базыленко Кузмин и назначил конкретное время и место встречи; не наблюдалось никакой слежки ни за Федором, ни за Веселовской. Но в день встречи события резко изменили характер.　

Мы понимали, что попытка организовать наблюдение за местом встречи, едва она будет назначена, может быть замечена гитлеровцами, и поэтому заранее приняли меры. Уже сутки за этим местом наблюдал, тщательно укрывшись от посторонних глаз, «Засядько». За несколько часов до встречи он обнаружил движение людей в округе — свидетельство готовящейся засады.　

Разведчик подал условный сигнал, и столь кропотливо