Угловы. Семья врачей. Век Добра и Любви - Эмилия Викторовна Углова

сообщение о том, что нас с Федором Григорьевичем приглашают в Бразилию. Хирург-кардиолог, профессор Болиго приглашал нас посетить клиники Бразилии и ее достопримечательности.

Федор Григорьевич стал быстро оформлять документы. Ну а мне, кроме документов, нужно еще было пройти собеседование в райкоме партии. Там задавали вопросы, касающиеся мировой политики, и проверяли, насколько я патриотична, могу ли я вернуться обратно домой, не останусь ли я за рубежом. Дело в том, что в то время за границу был выслан А. Солженицын, и шла кампания по проверке благонадежности известных ученых, писателей, артистов и других граждан.

К Федору Григорьевичу был даже приставлен работник КГБ, окончивший Ленинградский медицинский институт, – врач. У него была настолько феноменальная память, что после определенного тестирования ему была предложена работа в комитете госбезопасности – курировать медицинский отдел, т. е. медработников. Как-то ненавязчиво, незаметно он стал появляться у нас дома после 22 часов и оставался до часу-двух ночи.

Первое, о чем попросил он Федора Григорьевича, – это написать открытое письмо Александру Исаевичу Солженицину в газету «Правда», воззвать к его писательской совести в отношении издания книг за границей. Федор Григорьевич отказался. Он сказал: «Дайте мне прочесть хоть одну из его книг, ну, например, нашумевший “Архипелаг ГУЛАГ”, и я напишу ему свой отзыв лично». Конечно, из этого ничего не вышло. Хотя нам и доставляли некоторые его книги наши друзья, и мы нелегально читали и «Архипелаг ГУЛАГ» и «Бодался теленок с дубом», но эти книги были запрещены, и признаваться в их чтении было неуместно. А предоставить нам чтение этих книг органами госбезопасности как-то было некорректно, там считали, что мы должны основывать свои знания на прочитанном в газетах, вернее, на цитатах в газетах.

Наш знакомый сотрудник КГБ пытался воспитывать нас в духе стойкости в отношении идей марксизма-ленинизма, прощупывал, насколько Федор Григорьевич был лоялен к действующим властям. Но Федора Григорьевича не надо было воспитывать, он и так был коммунистом, но об издержках, ошибках, о зазнайстве партийных работников, находящихся у власти, он говорил открыто, ему всегда было что сказать, высветить негативные стороны в системе управления. О многом он говорил открыто и товарищу из КГБ, много спорили о роли Ленина, о деятельности вождей революции и партийных работников.

Партийный аппарат питался отдельно от народа, и его элитные сотрудники давно жили при коммунизме. Процветали взятки. Чтобы купить даже такие вещи, как хороший костюм, ковер, предметы бытовой техники, хорошую мебель, нужно было подолгу стоять в очереди, или по знакомству, или предъявить какие-нибудь регалии. В то же время грузины вывозили из магазина «Гостиный двор» все, что только им было нужно. Когда мы отдыхали в Грузии, у одной нашей знакомой в селе близ Кутаиси, то видели, как почти в каждом дворе стояли упакованные стройматериалы: облицовочная плитка, обои, сантехника, и все это в мешках и коробках с надписями «РСФСР». В каждом доме села были музыкальные инструменты: фортепиано и прочее из России. А мы у себя дома могли это достать с большим трудом. Например, в Иркутске, в конструкторском архитектурном бюро (там работала моя подруга), ежемесячно выписывали командировку на кого-нибудь из сотрудников, лететь в Москву. Всем коллективом собирали деньги на покупку колбасы и других мясных продуктов. А в то время в этой области выращивали лучших бурятских бычков, которых закупала Москва.

Однажды Федор Григорьевич позвонил в магазин стройматериалов, попросил купить штакетник для забора. Нам нужно было обновить завалившийся забор. Конечно, ответили, что этого нет. Тогда муж стал обзванивать все другие магазины, а затем инстанции, вплоть до Сестрорецкого райкома партии, спрашивая, где можно купить штакетник. Всюду отвечали, что нет его в городе и вообще не бывает. Федор Григорьевич был упорный и настойчивый. Он часто часами мог звонить по телефону, добиваясь разрешения различных вопросов, и личных, и общественных. Насчет штакетника он, в конце концов, позвонил одному директору хозяйственного магазина в Зеленогорске (этот директор лечился у мужа). Штакетник нашелся. Директор, в свою очередь, звонил и обращался к кому-то из своих знакомых и добился. Но сколько трудов и времени стоило приобрести штакетник.

И так во всем. Эти мелкие бытовые вопросы отнимали много времени, отравляли жизнь. К Федору Григорьевичу обращались люди по многим вопросам, как к депутату, хотя он не был депутатом. Однажды позвонила женщина, инвалид труда из Саратова, просила помочь достать ей инвалидную коляску, чтобы спускаться с седьмого этажа на прогулку. Несколько лет она стояла в очереди, но добиться этого не смогла. Федор Григорьевич позвонил в Саратов секретарю обкома партии, попросил для этой женщины коляску. На его просьбу откликнулись, и женщина приобрела инвалидную коляску. Она написала Федору Григорьевичу письмо, полное благодарности. А ведь чтобы осчастливить человека много не надо, просто нужно проявить к нему максимум внимания.

В результате частых и долгих бесед с товарищем из КГБ Федор Григорьевич повлиял на него так, что беседы с ним стали более доверительные, и он не только соглашался с ним по многим вопросам, но и сам проявил активную деятельность в перестройке некоторой работы в мединституте. В дальнейшем мы стали с ним друзьями.

Все необходимые документы для поездки в Бразилию я собрала, прошла собеседование в райкоме партии, но за границу меня так и не пустили, уехал один Федор Григорьевич. Вернувшись из Бразилии, он написал о своей поездке отдельную статью. Затем он собрал материал о всех своих поездках и создал рукопись «Встречи с зарубежными хирургами США». Но рукопись не опубликовали. Была передача по радио «У бразильских хирургов» – впечатление о поездке по стране. Федор Григорьевич получал много писем от зарубежных коллег. Написал три тетрадки-дневника о зарубежной поездке. Одновременно написал ряд статей, в котором описал свои поединки с издательствами: «Хождение по издательствам», «В чьих руках издательство русской книги», «Что говорит главный судья о книге?», «Издательство или издевательство?» Конечно же, все эти статьи не были опубликованы.

* * *

К Федору Григорьевичу обращались за советом даже по нетрадиционным методам лечения. Приезжал к нам врач-иглотерапевт из Свердловска, специалист по массажу, исправлению искривленного позвоночника и другие. Прежде чем дать свое заключение о методе, Федор Григорьевич всегда просил вначале опробовать метод на себе и своих родных, поэтому подобные методы лечения были проведены на нас, членах семьи. Специалист из Молдавии Туфар (гагауз по национальности) проводил лечебный массаж позвоночника нашему сыну Грише, подростку 10 лет. Заканчивая массаж, этот специалист обеими руками резко ударил по позвоночнику снизу вверх. Гриша встал и сказал, что у него что-то затарахтело в груди. Я прослушала