Царь Иоанн IV Грозный - Александр Николаевич Боханов

года русскими была предпринята безуспешная попытка завоевать Ревель, после трехмесячной осады войска отошли от города-крепости. В июне 1579 года Стефан Баторий во главе огромной армии перешел в наступление, пообещав Царю вскоре «прибыть к нему в Москву». Кроме того, он обратился с особой грамотой к жителям России, призывая тех встать против Царя.

В числе «главных советников» по завоеванию Руси у Батория числился князь А.М. Курбский. Царь Иоанн прекрасно был о том осведомлен, и в письме Баторию, написанному в октябре 1579 года, заметил, что «тебя Курбский обрел как нашего губителя, а ты с помощью благочестивого рассудка отвергни его злочестие».

К тому времени Баторий заключил договор о союзе со Швецией и получил финансовые субсидии со стороны дружественной Османской Империи. Король обратился к шляхте и Сейму с призывом «обуздать московского злодея». Вторжению в Россию польские захватчики старались придать как бы и моральную сатисфакцию. Сейм вотировал кредиты, ввел в Речи Посполитой специальные военные налоги и разрешил Баторию набирать наемников в Германии, Венгрии, Трансильвании. Авантюристы и любители легкой наживы чуть ли не со всей Европы устремились на Восток, вступая в ряды воинства, которое в России потом творило зверства невиданные.

Польский Король Стефан Баторий

М. Кобер, XVI в.

Армия Батория начала поход не в Ливонию, а развернула наступление, собственно, на Русь, хотя Король 25 марта 1578 года заключил с Русью перемирие сроком на три года, которое и нарушил через год. Одновременно выступили и шведы, и в июле шведский флот обстрелял и сжег Нарву и Ивангород: тогда это были единственные морские ворота Руси на Балтике. От Ревеля шведская армия развернула и сухопутное наступление, осадив Нарву.

Самую же большую опасность представляла армия Батория, оказавшаяся под стенами Полоцка в августе 1579 года, разоряя села и все населенные пункты на своем пути. Трудно было усомниться в том, что конечной целью агрессоров будет Москва, и передовые отряды поляков появились под Смоленском; но здесь агрессоров ждало разочарование. Вопреки предположению, русские не только не собирались «перебегать» на сторону захватчиков, но и отчаянно сопротивлялись, разгромив авангардные отряды интервентов.

Тогда Король решил начать медленную осаду и постепенное порабощение Русской земли. Под стенами осажденного Полоцка тут же оказался и А.М. Курбский, стараясь уговорить русских воевод переходить на сторону врага. Иоанн Грозный отправил на помощь Полоцку армию во главе с Борисом Шеиным, но армия «опоздала». Три недели длилась ежедневная осада, и часть воевод переметнулась к неприятелю. Потом Иоанн напишет Баторию, что «нашу вотчину, город Полоцк, взял изменой: наши воеводы и люди плохо дрались против тебя и изменнически сдали тебе город Полоцк»[422]. Город пал 29 августа, и дальше началась вакханалия насилия и грабежа. Сколько православных людей было убито, зарезано, сожжено заживо, неизвестно, но речь шла о многих тысячах.

Баторий торжествовал. Торжествовали и в Риме; папа Георгий III прислал Баторию «священный меч», подчеркивая, что тот возглавляет новый крестовый поход. Баторий старался доказать, что он ведет войну «против варваров» за «дело Христово». Первое, что он сделал после захвата Полоцка, то открыл там «Академию иезуитов», предварительно разграбив и закрыв православный собор. Правда, было совершенно непонятно, как «исконный друг» турецких султанов и давний их вассал мог осуществлять подобное, но неудобные вопросы ни в Риме, ни в других центрах католического мира не возникали. Главное – сокрушить «страну схизмы», а для этого все средства хороши…

После падения Полоцка польско-литовские войска двинулись дальше. Баторий горел желанием «расквитаться» с Московским Царем, который откровенно издевался над его «величеством», все время подчеркивая, что Баторий – «раб турок». 25 сентября агрессоры заняли город Сокол и захватили воеводу Ф.В. Шереметева, 6 октября пала крепость Суша. На этом первый поход Батория завершился. Грозный отправил предложение Баторию заключить мир, но в Польше ни о каком мире и слышать не хотели. Бывший трансильванский наместник пылал огнем лютой злобы. Русь должна быть сокрушена; он уже видел ненавистного Царя поверженным, в оковах перед собой…

Иоанн Васильевич чувствовал, что время терять нельзя. Хотя в конце 1579 года в войне с полчищами Батория наступило затишье, а русские нанесли поражение шведам на Севере, но было ясно, что злобный Баторий, имея поддержку со всех сторон, не успокоится. В марте 1580 года Царь отправил послание Императору (1576–1611) Священной Римской Империи Рудольфу II с предложением о заключения союза для борьбы «с турком». Рудольф являлся политическим противником Батория, Османская Империя заклятым врагом, но, будучи рьяным католиком, Император не собирался заключать соглашения с «схизматиками». Мало того. Он издал указ, запрещающий поставлять в Россию металлы, столь необходимые для производства вооружения. На призыв Царя ответа от Рудольфа не последовало…

Как только пришла весна 1580 года, то на Юге активизировались крымцы, а в начале августа Баторий начал свой второй поход на Русь. 6 августа интервенты числом до пятидесяти тысяч взяли крепость Вележ, 16 августа – крепость Усвят, а в конце того месяца подошли к Великим Лукам и начали их осаждать. 5 сентября Баторий захватил этот город. Затем пали и некоторые другие русские крепости: Торопец, Невель, Озерише и Заволочье. Весь Северо-Запад Руси оказался перед угрозой захвата.

Иоанн пытался договориться с Баторием, предлагал ему отказаться от Полоцка и Полоцкой земли, но Король не собирался останавливаться. Ему чудилась слабость противника, которого надо было принудить к капитуляции. Расходы на войну были огромными, казна опустела, долги Короля росли, требовалась «большая добыча». В конце 1580 года военные действия опять затихли, но было ясно, что это всего лишь – передышка. Ее Царь Иоанн решил использовать в полной мере. Русь была изнурена войной, материальные и людские потери были огромны, и состоявшийся в декабре Земский собор обратился к Царю с просьбой о заключении мира.

Иоанн Васильевич предпринял тонкий дипломатический ход, о котором никто еще совсем недавно и помыслить не мог. Он отправил в сентябре 1580 года к Римскому папе Григорию XIII своего посла Леонтия Шевригина, который прибыл в Рим 24 февраля 1581 года, а 26 февраля удостоился «частной аудиенции» у Папы, передав ему послание Иоанна и в качестве дорогого подарка – набор соболиных шкурок. Гонец Царя соблюдал весь церемониал: стоял перед Папой на коленях, целовал его туфлю.

В своем письме Иоанн Васильевич призывал Папу к заключению союза против Ислама, препятствием к чему являлся Баторий, находившийся в союзе с Султаном и Крымским ханом. Царь обещал открыть свою страну для торговли с Западом, когда установятся дружеские отношения с Папой и христианскими государями и просил Папу направить посольство в Москву. О религиозных разногласиях между Католицизмом и Православием Первый Царь не проронил ни звука.

Послание Московского правителя было обсуждено на коллегии кардиналов, и Папа решил послать в Москву своего доверенного порученца. Им и стал